"Сталкер"

[Ichigo K.]

Название: Сталкер.
Автор:  Ichigo K.
Бета: Пока не бечено.
Рейтинг: G
Персонажи: Ичиго, Гинджо; Ичиго х Гинджо.
Жанр: стеб, юмор, драббл.
Краткое содержание: О "сталкерстве" Гинджо.
Дисклеймер: Персонажи принадлежат Кубо Тайто.
Предупреждение: Возможен ООС.
Размещение: без разрешения автора, запрещено.
От автора:



Тренировка у фуллбрингеров протекала необычайно оживленно. Бывший и.о.шинигами определенно изменил все обычные их планы и возможно кого-то даже рассердил, но все-таки больше всех развлекался Гинджо Кууго, бесконечно подтрунивая над рыжим юнцом, отличавшимся своей невероятной наивностью.
- Прекращай ныть. Это всего лишь 14 подходов. В твоем имени есть цифры 1 и 5, так что давай еще разок. – неумолимое выражение лица лидера фуллбрингера говорило о том, что спор с ним сейчас совершенно бесполезен.
- Только не эта чушь! Ненавижу, когда проделывают такую штуку с именем! – громко возмущался Куросаки Ичиго, которому предстояла еще одна сотня отжиманий. Так или иначе 15 подходов по 100 было довольно серьезной задачей, которое рыжий явно воспринимал как наказание.
- Вранье. Ты всегда носишь эту майку, на которой написано 15. – тут-же парировал Кууго. Мог бы и промолчать, однако упустить такую великолепную возможность подшутить над Ичиго, просто не смог. Реакция рыжего разумеется превзошла все ожидания. Слова Гинджо вызвали у паренька сильное возмущение и в тоже время легкое смущение, заметное по легкому румянцу на щеках.
- Ах ты! Откуда ты это знаешь!? Да ты просто сталкер какой-то! - А в больших карих глазах царило полное недоумение.
- Думаешь это все, что я знаю? – Довольный результатом, Кууго решил продолжить свою маленькую игру с Ичиго. Хитрая и загадочная ухмылка появилась на его лице, что не сулило ничего хорошего.
- А что еще? – нахмурился рыжий.
- Полагаю, что периодически ты носишь трусы с клубничками. Видимо, подарок кого-то из твоих близких. – невозмутимо продолжил фуллбрингер, искоса посматривая на своего ученика.
- Чтооо?! - быстрым шагом рыжий двинулся к Гинджо. – Что ты сказал? – Парень стоял вплотную к Гинджо, смотря на фуллбрингера с явным желанием прибить и немедленно.
- То, что ты слышал. А что я оказался прав? – хмыкнул Кууго не отодвинувшись от Куросаки ни на шаг. «Вот те на, и правда угадал.»
- Ах ты извращенец! Какого ты делал в моем доме!?
И на Гинджо посыпался целый ряд пинков. Надо признать, что Ичиго не особо сдерживался, так что попасть под раздачу Гинджо тоже не особо хотелось. Когда уворачиваясь, а когда блокируя Ичины комбо, парень пытался возразить разбушевавшемуся рыжему ежику.
- Полегче. Я там ничего не делал. Более того я там даже не был. Слушаешь меня?
И в Гинджо полетел первый попавшийся под руку Ичиго предмет, а именно печать и.о. шинигами.
- Скотина! – не унимался Ичиго, не желая слушать фуллбрингера.
Конечно своего рода драка тоже имела свою пользу как дополнительная тренировка, однако любой урок рано или поздно оканчивается. Так и здесь. В какой-то момент, Гинджо надоело, а Ичиго порядком устал.
- Так, делу время, а потехе - час. Ну так ты собираешься возвращать свою силу или нет?
Рыжий, обессилено лежал на животе на полу, пытаясь отдышаться. Тренировка до этого итак его порядком вымотала, а дополнительный незапланированный бой окончательно лишил сил. Приподняв голосу, парень рьяно кивнул, снова падая на паркет.
- Я тебе это припомню, Гинджо.. – донеслось очень тихо, но достаточно громко, чтобы фуллбрингер мог услышать.

***
Вернувшись поздно вечером домой, Ичиго решил первым делом принять душ. Скинув с себя верхнюю одежду, парень вытащил из верхнего ящика своей тумбочки пару полотенец и отправился в ванную.
Не придавая особого значения тому, что окно в ванную слегка приоткрыто, Куросаки полностью разделся и включил душ. Пара минут и парень уже моется в ванной, повернувшись к оконному проему спиной.
Шум воды хорошо заглушал посторонние звуки, так что Куросаки не смог услышать шорох с дерева, растущего прямо напротив окна. На одной из веток сидел Гинджо. Удерживаясь рукой за ствол, парень вел наблюдение посредством небольшого бинокля. Объектом наблюдения как раз был Куросаки-кун, который ни о чем не подозревая принимал душ.
- Ну и вид. – хмыкнул мужчина, подкручивая колесико резкости бинокля. - А у тебя действительно неплохое тело, Ичиго. Пожалуй, я даже не против побыть твоим «сталкером».
Внезапно Гинджо убрал бинокль и откинувшись спиной на ствол дерева, сделал пару глотков из принесенной с собой бутылки вина. Довольное выражение его лица говорило о том, что какой-то из его планов уже точно приведен в действие.
Завтра он полюбуется на раскрасневшуюся мордашку рыжего, когда тот узнает о себе кое-какие более интимные подробности.

@темы: ИчигоХГинджо

---

Страшные сказки

[Murury]

Название: Страшные сказки
Фандом: Блич
Автор: Murury
Бета: Смерть в серой хламиде
Жанр: психодел, стёб, внезапный романс в конце.
Пейринг: Хичиго/Ичиго
Рейтинг: PG-13
Саммари: Ичиго... эээ... сильно в детство впадает. Очень.
Предупреждение: оно в саммари. И ООС с традиционно дохлым обоснуем прилагаются.
Посвящается: Йоко-кун
З.Ы. Кому лето, а у меня - Рождество посреди июняXD


Детство у Куросаки Ичиго было замечательное. Доброе, светлое, и кому какое дело, что закончилось оно так внезапно и так паршиво? Мир стал сложным и многогранным, совсем другим — не то потускнел, не то от его яркости у Куросаки просто устали глаза.
В детстве Ичиго точно знал несколько вещей. Сейчас знаний стало куда больше – настолько, что даже пришлось разделить их на категории. Например, Бесполезные знания. Вот, например, момент, когда Улькиорра прошиб ему горло голой рукой: Куросаки тогда отчего-то вспомнилась таблица умножения. "Нахрена?.." — подумал Ичиго. И, если бы не Орихиме, эта мысль стала бы для него последней.
В детстве Ичиго точно знал несколько вещей. Мир тогда был простым и понятным, а все знания — Нужными.
Взять хотя бы Полосатую Руку. Ичиго помнил, что к кустам во дворе ни за что нельзя приближаться — иначе та высунется и затащит его в чёрную жуткую пасть с процветающим кариесом. В пасть не хотелось, поэтому по вечерам Ичиго на улицу не ходил.

— Но это ведь тупо. Где у руки может быть пасть? И вообще, рука без остального комплекта, да ещё полосатая, знаешь ли...
— Тебя забыл спросить. И не лезь в мои воспоминания, ублюдок!
— Да больно надо. Ма-аменькин сынок...
Ичиго рыкнул что-то нечленораздельное и сделал очередной выпад. Пустой бездарно тратил дыхание на издевательский хохот, сделавший бы честь и незабвенному дятлу Вуди, но почему-то задыхаться и падать от усталости не спешил. Ичиго вообще не был уверен, что такое действие предусмотрено у него алгоритмом.
Пустого он давно начал воспринимать как этакий неудаляющийся неудобный вирус, идущий в комплекте с ну очень нужной программкой. Вирус изредка ради разнообразия вредил и чужим хакерам, пытающимся взломать систему какими-нибудь несовременными железяками.

— Чо-орный гроб, — жутко прохрипел Пустой ему на ухо, обняв сзади.
Нежно так. Только впечатал перед этим в стенку, воспользовавшись внезапностью своего появления, да пощекотал Ичиго кадык лезвием Зангецу, запрокинув перед этим ему голову за волосы.
Тихо-мирно. Да и хрипел он просто до слёз умиления похоже на милашку Фредди.
— Да пошёл ты к своей бабушке, — велел Ичиго сдавленно.
— Какой такой бабушке? — удивился Пустой, даже волосы его чуть не отпустил. Куросаки осторожно отодвинулся от лезвия меча. Назад.
Чужой смешок привычно резанул слух. Пустой прижал лезвие ближе, и Ичиго опять отодвинулся, почти прижавшись к нему.
— Твоей, — ответил Куросаки, — чёртова которая.
— Я не чёрт, — оскорбился Пустой. Помолчал. А потом добавил, немного травмировав Ичиго мозг. — Я Полосатая Рука.
Ичиго решил про себя, что с психами нужно соглашаться. Хотя бы до тех пор, пока эти психи держат колюще-режущее в непосредственной близости от твоего горла.
А потом в поле зрения появилась рука. С длинными, загнутыми разноцветными ногтями и в чёрно-белую полоску.
— Круто? — спросил Пустой.
— Да куда там, — мрачно согласился Ичиго.
— Сейчас ещё круче будет, — пообещал тот.
Полосатая Рука опустилась ему на лицо — а дальше была темнота.
Такая себе... в полосочку.

Ичиго куда-то целеустремлённо тащили за ногу, ветви кустов били по лицу, а он вместо того, чтобы звать маму, почему-то громко и очень выразительно матерился. Стыдно не было.
А потом появилась пасть — огромная, с кучей рядов мелких и острых зубов. Они мигали разноцветными огоньками, прямо как гирлянда, висящая сейчас на витрине супермаркета.
Приближалось Рождество.
— Бля, — выдохнул Ичиго, завершив очередную конструкцию, — а кариес?
— Нет у меня кариеса, — обиженно заявила пасть. — Я тебя сожру.
— Гирлянда в зубах есть, а кариеса нет? — Ичиго со странным любопытством уставился на крепко ухватившую щиколотку Полосатую Руку. — Кстати, ты не можешь меня съесть.
— Это ещё почему? — поинтересовалась она.
— Я тебя не боюсь. Это не по правилам будет, понимаешь. Такая вот фигня.
— И правда фигня, — печально произнесла пасть уже смутно знакомым голосом. Потом он треснул, зазвенел, исказился, будто переложение событий на тему «почему это ты, засранец, школу прогуливаешь?» и чудесным образом превратился в голос Огичи. — Ладно. Я ещё что-нибудь придумаю.
— Выкуси, — Ичиго показал средний палец.
На потолке уже третий год расползалась трещина, а где-то в недрах дома шла реклама про кока-колу.
Рекламы этой Ичиго немного побаивался — это вам не полосатые руки в исполнении пациентов дурдома. Вообще не соотносится. Это как Халка сравнивать с вечно холодным студентом. И голодным. И с оригинальным чувством юмора, чтоб его.
Айзену с его Кьёкой в страшном сне не приснится.

Ещё были эти. Которые "клац-клац". Не геи, нет — хотя кому бы в здравом уме стукнуло в голову проверять ориентацию у крабов-людоедов?..
Они обретались в огромном платяном шкафу в комнате папы с мамой. Это папа говорил.
У Ичиго вообще были очень храбрые родители. Он бы, например, ни за что не смог заснуть при таком соседстве.
Он бы взял на кухне нож и пошёл защищать мамочку. В детстве он частенько забывал, что, вообще-то, плакса ещё тот, когда дело касалось неё.

— Блин, — поприветствовал его Пустой.
— А? — спросил Ичиго.
Тот мрачно посмотрел на него и отвернулся. Сидел он на краю одного из небоскрёбов, голый по пояс и без меча. Облику определённо не хватало зелёных тапочек-зайцев, но это всё-таки было из разряда странных фантазий.
Ичиго пощупал рукой за плечом — меча сегодня не полагалось и ему. "Зангецу, — подумал он, — ты опять?"
Зангецу скрывался и отвечать не желал. Иногда Куросаки подозревал в нём очень осторожного матёрого тролля, и даже не удивился бы, однажды узрев под очками и щетиной знакомый всем юным лулзам фейс.
— Ну и как, — не оборачиваясь, поинтересовался Пустой, — как, по-твоему, я должен этих крабов изображать?
— Э, — удивился Ичиго, — ты о чём вообще?
— Чёрный гроб, — невпопад буркнул тот.
— А почему чёрный?
— Кто?
— Гроб.
— Ну, тебе лучше знать.
Ичиго подумал, покачался с пятки на носок, попытался сунуть руки в карманы, вспомнил, что на хакама их не предусмотрено (в прорези, как Шиффер, он руки совать так и не приспособился, потому что они постоянно были противно холодными, даже летом), фыркнул. Пару раз прошёлся туда-сюда, глядя налево – в небо, вниз, сквозь кварталы, улицы и переулки. И продолжил бы маяться фигнёй, если бы Огичи это мельтешение (а ведь спиной сидел, мерзавец!) не достало до зелёных капитанчиков.
— Нет, — сказал он, — нет, ты невыносим, всё таки, — обернулся и ухмыльнулся хищно и многообещающе – впрочем, как обычно. – Я тебе и без меча сейчас наваляю, ублюдочек.
— Разбежался, — буркнул Ичиго, отскакивая в сторону.
Пустой, дорвавшийся до драки, радостно завопил что-то очень боевитое о гипотетически пробитых башках, конях, копытах, подковах, тупых лулзах и зелёных человечках… ну да, он-то хорошо знал, чем Ичиго можно задеть. И о любви того «пошляться», по местам, где приличные пользователи не лазают – тоже. И о том, что вчера тот, насмотревшись кока-кольной рекламы, в расстроенных чувствах едва не попался, как мелкота, на какой-то фигне.
Огичи вообще неприлично много о нём знал. Вплоть до того, о чём конкретно Ичиго думал, когда вчера вечером… мылся. Ну, мылся тоже.
Так что рот ему Куросаки постарался как можно скорее заткнуть – просто и действенно, кулаком по роже, мельком себе признавшись, что хотел этого уже до неприличия давно.
Да и вообще было что-то в таком вот простом и незатейливом мордобое, без суперсил, как в комиксах, и без заморочек навроде спасения мира.
Ичиго… отдыхал.
А дома, в шкафу, его терпеливо дожидались крабы-людоеды.
Клац-клац.

…А вот Барабашка был поистине пугающ. Даже гипотетический Айзеновский банкай рядом с ним казался баловством. Да что там банкай, даже реклама о кока-коле!..
Поэтому, узрев по возвращении из школы в тёмном углу нечто, Ичиго сразу понял, что дело дрянь. Он успел превратиться в шинигами, сделать суровое лицо, выхватить Зангецу и приготовиться рявкнуть «бан-кай!»… но тут зашла Юзу.
Удивлённо посмотрела на валяющегося в отключке братика, пожала плечами, прошла сквозь Ичиго, и, не дав опомниться, взяла это на руки.
На свету Барабашка чудесным образом перевоплотился в Зилибобу в пышном кружевном платье. Ичиго не зря гордился сестрой.
Юзу покачала головой и каким-то непостижимым колдовским образом втащила брата на кровать (ему стало стыдно), укрыла одеялом, погладила по голове, чмокнула в щёку и ушла.
Куросаки выдохнул, вернулся в своё тело и вновь упёрся взглядом в трещину на потолке. Нет, в ней всё-таки было что-то не так.
Определённо.
Тёмный подозрительный угол был пуст, уроки не сделаны, а удостоверение валялось на столе в компании пары ручек, измочаленной тетради и злобного старого жестяного будильника. Он обладал, между прочим, незаурядно сварливой и прочной личностью: просыпался Куросаки исключительно от него и исключительно запиханного в кастрюлю, а ещё он уже пережил множество душевных полётов до ближайшей стенки.
Но, всё-таки, Ичиго очень гордился своей сестрой.
Потому что Зилибобе в кружевном платье в подмётки не годился даже Барабашка.

В этот раз было темно. Его никуда не тащили, не было пастей, зубов, полосок и кружев. Не было… цвета. Совсем.
Было тихо, как в старом, пыльном помещении; будто Ичиго оказался в библиотеке или склепе. Он каким-то образом что-то видел, но понять, что, не мог. Цвет для него значил слишком много, а тут не было даже чёрного или белого, или хотя бы серого – сейчас Куросаки и на серый был бы согласен.
Он позвал и сделал шаг – позвал никого и шаг сделал вникуда, но всё-таки надо же было что-то делать?..
Никто отозвался – он был повсюду, вокруг, вверху и слева, и по диагонали, и по кривой и ещё где-то далеко в стороне, нигде. А потом появилось что-то, и там, оказывается, можно было лететь вниз. Потому что низ там был. А ещё было много чёрного, и после цветовой голодовки это казалось высшей благодатью.
Ичиго падал, падал и радовался, как дурак.
Отчего-то вспомнился Огичи, вечно угрожающей своей темнотой. Стало смешно.

«…но ему»
— Смешно ему, — это было похоже на работу двух телевизоров, один из которых отстаёт.
Ичиго открыл глаза.
Цвета было много и сразу. Голубой, голубой, голубой, ещё голубой, чёрный, оранжевый, красный, белый… обзор заслонило что-то. Белое, синее, голубое, чёрное, жёлтое.
Оказывается, Пустой ни черта не монохром, надо же. Открытие. Колумбу и не…
Боль была красного цвета, рыхлая и пятнистая, неровная.
«Мне дали по морде?..»
«Кто мог дать мне по морде?»
«Вот встану…»
«Блин, а кто, всё-таки?»
Послышалась брань, а потом вкрадчиво-разозлённое:
— Как же ты меня допёк.
— Ну, — просипел Ичиго, кашлянул, шевельнулся, — ты меня тоже, вообще-то.
— Развод!
Ичиго приподнял голову, которая была как чугунная, облокотился обо что-то спиной и засмеялся – тихо.
— И девичья фамилия?
Огичи выглядел так, будто собирался колотиться головой об пол. Или колотить об него же голову Ичиго. Он нависал сверху белой и очень агрессивно настроенной скалой, и Куросаки уже даже не удивлялся, откуда тот вдруг взялся у него в комнате.
— Болван. Почему я?..
— А ты случайно, да? – Ичиго говорил заторможено, оглядывался по сторонам, как впервые, и реальность воспринимал под очень странным углом. – С Рождество-ом, – это он пропел.
И вспомнил, что да, сегодня это самое Рождество вроде как настало. Что отмечать он его не собирался, что отец с сёстрами сплавились куда-то в гости, и что, вот стыд-то, подарков он ещё не купил.
Огичи моргнул.
Присел рядом, потянул за волосы на затылке, заставив запрокинуть голову – Ичиго не возражал, заглянул в глаза.
— Мда-а, — протянул, — и куда это ты влез, а, братец?
Ичиго пожал плечами.
Огичи ещё с пару секунд разглядывал его, а потом ухмыльнулся: кажется, ему в голову пришла какая-то мысль.
— Рождество, говоришь…

— А может, ты всё-таки свалишь? – оклемавшийся и очень мрачный Ичиго наблюдал за двойником с конторки, с которой были предварительно выдворены нож, разделочная доска и ещё какая-то кухонная фигня.
Ёлка стояла в углу очень неустойчиво, угрожая при малейшем толчке осчастливить какого-нибудь неудачника падением на голову.
— А может, мне хочется развлечься? Хоть так.
— Ну да, — фыркнул Ичиго, — давай, скажи ещё, что ты приготовил мне подарок.
— Всё и так для тебя, — Пустой констатировал факт. Мимоходом, будто это нормально – слышать от него нечто подобное. – Мало?
Ичиго заткнулся. У Пустого было сразу два шикарных таланта: вгонять его в ступор и затыкать. Кажется, Огичи это даже нравилось.
— Ну вот, — сказал он, — молчишь. Нет, ты молчи-молчи, так куда лучше. Ты достал, — он поморщился, — каждый раз, как меня видишь, начинаешь нести бред.
Выпад был странным и непохожим на привычную схему «полаялись-подрались-апгрейд». Ичиго любил порядок. Любил даже больше, чем шоколад или, например, пробивание стен головой. В понятие «порядок» Пустой под ёлкой никак не вписывался.
— А может, ты дашь мне спокойно отпраздновать? – без особой надежды поинтересовался Ичиго.
— Не надейся, — Пустой подошёл к холодильнику, — тебе будет без меня скучно. И ты не собирался праздновать.
Схватил с полки какой-то тост и запихнул в рот, сразу весь. Он чавкал и вообще совершенно не заботился о том, чтобы выглядеть хоть немного эстетично.
Может, не умел.
Может, не хотел.
— М, кстати, — сказал вдруг Пустой, показав на Ичиго пальцем, — ты в курсе, почему до сих пор главный?
— Ты в меня влюблён? – ехидно поинтересовался Ичиго. Поймал странный взгляд Пустого и поправился: — потому, что я сильнее?
— Пошутил, — Огичи насмешливо оскалился.
— Потому, что я старше?
— С чего это ты взял?
— Э… умнее?
Пустой с откровенным ехидством оглядел его с ног до головы.
— Блин. Не знаю. Просто потому что.
Огичи искоса поглядел на Ичиго и неопределённо хмыкнул.
— Попал.
— Я главнее просто потому что? – удивился Куросаки.
— То-очно, — Пустой потянулся сам и потянул слово – будто его язык тоже затёк.
«Мама, я языком ударился! Поцелуй!» — иногда Ичиго откровенно поражался терпению родителей. В детстве он нёс чушь всякий раз, как вообще рот открывал. И, глядя на прыгающего через скакалочку и стоящего на руках отца, он даже понимал, кого в этом следует винить.
— Круто, — сказал он.
Какое-то время царило молчание. Потом Пустой спросил:
— Тост будешь?
— Неа. А чего ты, — Ичиго вдруг понял, что его напрягает, — мирный такой?
— Рождество, — пожал плечами Огичи.
Крыть было нечем.
— А Полосатая Рука тоже в честь Рождества, что ли? – Ичиго решил сменить тему. – А крабы-людоеды – вместо закуски? А Барабашка?..
— Я ни при чём, — сообщил Пустой быстро.
— Да ну? – Ичиго подался вперёд, рискуя свалиться с конторки.
— Гну, — Огичи отвернулся, — я с тобой только дрался. А вообще, больше Урахару этого слушай. И пей ту хрень, которую он тебе даёт.
— Она… для усмирения тебя.
Пустой шумно и презрительно фыркнул.
— Ну-ну.
Потом подошёл и дёрнул за руку, подставил подножку – и прижал к столу.
Чашка покатилась и канула за край – послышался хруст и звон, будто на неё после падения кто-то наступил. Ичиго мотнул головой и попытался подняться.
— Пусти, — посмотрел на Огичи.
Тот был непривычно и… неприлично, что ли? Близко.
— Неа.
С Пустым было что-то не так. Он не ухмылялся и не ржал, а глаза у него были на удивление осмысленные и серьёзные. Он наклонился – и поцеловал его всё так же: неторопливо, неотвратимо и…
Ичиго помнил прошлый раз – торопливый, жёсткий и быстрый, на заряде адреналина. И тогда сверху был именно он сам. Возможно, именно по этому Куросаки и ответил – он любил порядок, а порядок предполагал равновесие.
Он обхватил Пустого руками за шею, поцеловал сам, фыркнул:
— Это ты мне вроде как себя решил подарить?
Пустой оскалился – но всё равно как-то не так, будто кто-то повернул выключатель и снизил резкость.
— А ты думал.
— Я не думаю, — ответил Ичиго, — сейчас.
И потянул за завязки на чужих хакама.
Уроки и разборки с ушлым Урахарой он решил оставить на потом. И замазывание трещины на потолке. И…
Пахло ёлкой, средством от тараканов и домом. Чайник щёлкнул, закипев.
Счастье определённо существовало.
Где-то.
Далеко.
Но Огичи, как ни крути, был даже круче Зилибобы с кока-колой в руках.

@темы: ХичигоХИчиго

---

[limitless.]

Название: Спокойной ночи, Ичиго.
Автор:  Shirosaki-sama
Бета:  Nesuschaya_Bred
Фэндом: Bleach
Пейринг, персонажи: Хичиго/Ичиго, Ичиго/Хичиго.
Рейтинг: NС-17
Размер: мини
Жанр: PWP, местами romance
Саммари: Ичиго победил в схватке с Айзеном, но какую цену пришлось заплатить за победу? Собственно, серые будни Куросаки в качестве простого смертного.
Состояние: закончен
Дисклаймер: трава принадлежит Кубо, больное воображение мне.
Предупреждения: AU, ООС
Размещение: с указанием автора и, желательно, оповещением последнего посредством ЛС.




У Ичиго день не задался с самого начала... Утро началось с забега на скорость по всей квартире в трусах, криво застёгнутой рубашке и натянутой только на одну ногу штанине джинс - на такую роскошь, как одеться нормально времени у него уже не было. Перемещаясь из комнаты в комнату в поисках жизненно необходимого предмета - носок - в таком виде под непонимающие взгляды остальных членов семьи, Ичиго отчаянно держал себя в руках, дабы не сорваться на мат.
За окном ему приветливо светило солнце, заливались птицы, дул тёплый, приятно освежающий лицо ветерок, а детишки на улице радовались новому дню. Казалось, атмосфера ленности и расслабленности витала повсюду, и только вокруг Куросаки почему-то электризовался воздух... Несомненно красок такому замечательному утру добавлял тот факт, что именно сегодня и именно на первом уроке у них запланирован тест по математике. К самой контрольной юноша был готов, только вот проблема заключалась немного в другом: на дорогу из дома до собственной парты у него оставалось минуты 4, не больше.
Героическими усилиями он успел добежать до пункта назначения и даже умудрился что-то соображать, вспомнил все нужные формулы. Из-за того, что он перестал видеть пустых, его отстранили от работы шинигами и он снова мог пожить жизнью обыкновенного японского школьника, а так как времени свободного оказалось слишком много, рыжий решил подтянуть учёбу и, как выяснилось, очень вовремя решил.
Но на этом сюрпризы на сегодняшний день отнюдь не кончились. Внеплановый тест по английскому, чёртов придурок Исида со своими заскоками, - школьная жизнь кипела. И, надо сказать, этому бы Куросаки был бы только рад - ведь после того, как он лишился силы шинигами, ему жизнь превратилось в один бесконечный серый день. Да вот недосып из-за нескольких ночей помощи отцу в больнице вкупе с очередными экспериментами Урахары не оставляли ему возможности насладиться всем этим сполна.
Вся эта беготня с утра пораньше его вымотала, а ведь день только начинался и спать ну никак нельзя - впереди у него очередное дежурство. Только тело было совершенно несогласно с разумом: глаза сами собой прикрывались под монотонный голос учителя литературы. Парень боролся с этим до последнего, но, к сожалению, это был неравный бой и мозг, печально махнув белым флагом напоследок, погрузился в дрёму.
И тут снова явился Он.
- Не спи, Король, замёрзнешь... - до боли знакомый металлический шепот на ухо и чья-то невидимая рука, скользнувшая по груди Ичиго вниз.
Рыжий резко вздрогнул и распахнул глаза - испуганные и забитые - дышал он так, будто только что пробежал как минимум километра три. Что учитель, что ученики такой реации не поняли, но смущённого извинения было более чем достаточно, чтобы о странной выходке все забыли.
И только Иноуэ смотрела на Куросаки очень взволнованно. Она хорошо помнит эту реацу, её нельзя спутать ни с чем другим. Исида тоже заметно напрягся - определенно узнал.
После школы парень сразу же пошёл в магазин к Урахаре. Так больше продолжаться попросту не могло.
- Что значит не можешь с этим ничего сделать?! - еще чуть-чуть и Ичиго разнесёт тут всё к чёртовой бабушке и не посмотрит, что все работнички данного, весьма сомнительного заведения достаточно сильны и даже обладая способностями шинигами противостоять всем четверым было бы для него слишком. В это время наглая физиономия, наполовину прикрытая веером, стала какой-то уж слишком серьезной. Киске ненашутку волновался за парня: то, что его собственный пустой, который по идее, должен был изчезнуть вместе с реацу, каким-то образом преследует своего хозяина. Притом его реацу сам Урахара чувствовал, так что ошибки быть не может - это действительно был Хичиго.
Оставалось только гадать, что сейчас происходит с парнишей: быть может Широсаки специально старается заставить того съехать с катушек, чтобы завладеть его телом. А вот это было очень и очень нежелательно...
- Я бы тебе посоветовал побольше отдыхать, - начал Киске, глядя на бросающиеся в глаза на фоне бледной кожи синяки под глазами. Вообще что и говорить, вид у паренька был, мягко говоря, не цветущий. Оно и понятно: если Пустой появляется, когда тот спит, то вполне предсказуемой реакцией на такое было лишение себя сна как таквого.
- Ты же знаешь... Он снова придёт... - в голосе школьника чувствовалась усталость, - Я не могу так больше... - никогда до этого Урахара не видел, чтобы Куросаки так на кого-то смотрел: глаза были какими-то потухшими, безжизненными и стеклянными, - Есть ли спобоб ускорить процесс?
Но способа не было. Благодаря изучению Ишшина, Киске смог понять, как действует финальная гецуга и куда потом девается реацу применившего технику. На то, чтобы к тебе вернулись силы после такой мощной атаки, требовались долгие годы, однако, объеденившись с капитаном 12-го отряда - совершенно неадекватным, но толковым учёным Куротсучи - им удалось разработать таблетки, сокращающие срок всего до пары месяцев. Правда о побочных эффектах никто ничего не знал...
Всё, чем Урахара мог помочь парню - дать мощное снотворное, чтобы Он не мог достать бедного школьника.
Покинув магазин, Ичиго направился домой. Ему ужасно надоело натянуто улыбаться своим любимым младшим сёстрам, он понимал, что девчёнки уже давно поняли, что что-то не так, это было видно по взгляду Карин, которая всегда отличалась на фоне остальных членов семьи сообразительностью, совершенно не свойственной остальным Куросаки.
Отец был в курсе того, что происходит с сыном - именно поэтому он предложил отпрыску помогать в больнице по вечерам - иначе рыжеволосый совершенно бы скис, одолеваемый скукой, Ишшин слишком хорошо помнил, каково было ему самому, когда он сам окунулся в это серое и унылое существование в качестве обычного человека. Он спивался, он впал в глубокую депрессию, он срывался на жену... А его совсем еще юный сын умудряется с этим справляться сам, никого не калеча и держа весь негатив в себе - само собой школьнику была необходимо было отвлечься. Даже если это значило выматывать себя до истощения. Вся эта суета и мелкие хлопоты пусть ненадолго, но помогали забыться. Общаясь с милыми стариками и детьми, отныне более не временно исполняющий обязанности шинигами расслаблялся и казался чуть-чуть живее и бодрее.
До своей комнаты Ичиго добрался уже поздно ночью, одолеваемый одним лишь желанием - упасть в кровать. Ему казалось, что он погрузится в сон, едва коснувшись щекой подушки. Выпив таблетки, которые сегодня дал ему Урахара, рыжеволосый замер перед выключателем.
Казалось бы, всё, что отделяет его от столь желанного сна - яркий свет, который так просто выключить. Но это только со стороны всё казалось так радужно и просто... Сделав глубокий вдох, парень положил руку на выключатель, борясь с желанием убрать оттуда руку и пойти накачаться кофе.
Один момент - и свет потух, и Ичиго провалился в тьму. Сначала казалось, что он ослеп или плотно закрыл глаза - до того темнота была плотная. Но виною всему оказались шторы, которые почему-то оказались задёрнуты и мешали проникать даже слабому свету с улицы.
Вдох, выдох...
Комната вдруг куда-то исчезла, а Ичиго прислушивался к собственным ощущениям. Тьма окутала его всего, он чувствовал её успокаивающее, расслабляющее действие, он даже на секунду почувствовал себя в безопасности - эта темнота не казалась холодной, липкой, пугающей, она казалась тёплой и
Всё, что оставалось - преодолеть расстояние в пару метров и спокойно лечь себе в кровать и провалиться в сон. Но у этого была обратная сторона.
Куросаки почувтсвовал Его. Он медлено и властно обнял рыжеволосого сзади, прижимая к себе и в качестве приветствия целуя в шею.
- Здравствуй, Король... -раздался так ненавистный Ичиго голос, обжигая влажную кожу шеи горячим дыханием, заставляя Ичиго вздрогнуть. Руки невидимки по-хозяйски гуляли по напряженному торсу юноши, а губы терзали мочку уха жертвы, - Я соскучился, а ты...?
- Оставь меня в покое, - только и смог сказать бывший шинигами.
- Ну нет, я не могу тебя оставить, Хозяин. Я слишком долго этого ждал...
Реакция на попытки развернуться и хорошенько врезать последовала незамедлительно. Сильные руки обхватили его еще крепче, Ему не нравилось, когда его не слушаются.
- Ичи, ты же знаешь правила игры. Оборачиваться и смотреть на меня тебе нельзя.
А после Он кинул Ичиго на кровать, придавливая того собственным весом. Как обычно завязал повязку вокруг глаз - таковы были правила игры - и принялся покрывать его лицо жаркими поцелуями, на которые рыжеволосый никогда не отвечал. Потом насильник спустился ниже, к его любимой части тела - шее - он просто обожал оставлять на ней укусы и засосы, которые почему-то на утро не были видны, ровно как и сам Он. Пока садист ласкал шею жертвы, кусая за кадык и чувствительную жилку, руки его уже давно забрались под широкую футболку. Он словно впервые изучал рельефный пресс Ичиго наощупь лёгкими касаниями подушечек пальцев, осторожно, даже как-то бережно, будто боялся, что в следующее мгновение рыжеволосый растает во тьме и Он снова останется один.
- Как же я тебя люблю, котёнок... - севшим от возбуждения голосом прошептал Пустой, заботливо привязывая по очереди сначала одну, а затем и другую руку Куросаки к изголовью кровати, покрывая пальцы один за другим поцелуями. Покончив с этим, Он начал вести влажную дорожку из поцелуев вниз, остановившись на сосках. Сочетая покусывания с посасываниями, Пустой старательно прислушивался к реакции столь желанного и беззащитного тела под ним, с которым он может делать всё, что его чёрной душе угодно.
- Хичиго... - тихо позвал рыжеволосый. Такой шепот бывает только у людей, которые слишком злы, чтобы кричать. От его голоса кровь в венах леденела, - парень был уже на грани, - прекрати всё это, чёртов кретин...
- Ну что ты, Король, - рассмеялся Пустой, - такой злой и напряжённый... А ведь нервные клетки не восстанавливаются, - прошёлся по прессу Куросаки ногтями, - Так говоришь, будто я - какой-то насильник, - избавил парня от трусов и обдал головку горячим дыханием, - Я же тебе не чужой..., - легко коснулся члена языком, губами, - Я же не делаю тебе больно, - прошёлся по всей длине указательным пальцем, размазывая по головке уже выступившую смазку, - Наоборот совсем..., - закончил Хичиго и заключил член в тёплый плен собственных губ, наблюдая за тем, как учащается дыхание у его жертвы.
- Я же чувствую, что тебе нравится, Хозяин... Твоё тело на это весьма непрозрачно намекает, - хохотнул Широсаки, сжимая в руке достоинство рыжеволосого и заставляя того выгнуться и закусить губу, дабы не закричать, ведь повязка на глазах усиливала ощущения от прикосновений в разы: ты ничего не видишь а, значит, не знаешь, что этот псих выкинет в следующую минуту. - Так почему нельзя расслабиться и получить удовольствие?
- Бесишь... - лишь прошипел в ответ Ичиго и отвернулся, показывая, что разговор окончен. Злость и обида встали поперек горла неприятным комом, но всё, что он мог сейчас - сжимать до боли руки в кулаки и ждать... безмолвно и послушно ждать, пока этот ублюдок сделает то, что хочет и уйдёт. И тогда, быть может, у рыжеволосого останется пару часов на сон. Завтра он еще больше вымотает себя, чтобы потерять сознание и выспаться нормально. А пока Ичиго продолжал лежать неподвижно, как это делал вчера и позавчера, и ждал, пока тот закончит.
Широсаки заставил школьника облизать два пальца. Сейчас начнётся самое унизительное... Ичиго уже почти смирился с фактом, что его насилует частичка его же души, как вдруг понял, что так не может дальше продолжаться. Ведь он никогда не пытался даже особо оказать сопротивление. Просто рыжеволосый понимал, что против Пустого с такой реацу у него шансов пока что нет. В первый раз, когда Он пришёл к нему ночью, бывший шинигами не воспринял это всерьез, и, надо признаться, ему было даже интересно, насколько далеко сумеет зайти этот псих в своих забавах. Теперь же ему надоело всё это. Он был сыт по горло выходками белобрысой скотины. Пока тот увлечённо растягивал задницу своего хозяина, последний попытался высвободить руку. Аккуратно и как можно незаметнее, надеясь на то, что насильник слишком занят, чтобы заметить такую мелочь.
- Я бы тебе посоветовал не рыпаться, а то ведь я могу и по-плохому... - раздался металлический шепот у самого уха, от которого Ичиго бросило в холодный пот.
- Скотина... - рыкнул рыжеволосый, попытавшись снять хотя бы с глаз повязку.
- О да... - почти мурлыкал Хичиго, закидывая ноги Хозяина себе на плечи.
- Ублюдок... - не сдавался Ичиго.
- Еще какой... - снова поддакнул Пустой будничным голосом, каким обычно англичане обсуждают погоду за окном.
Войдя в школьника, он сразу же начал двигаться. Он трахал его жестко, глубоко и безжалостно. Куросаки же закусывал губу до крови, чтобы не стонать.
- Ненавижу... - прохрипел шинигами и насильник остановился.
- Ну что ж ты никак не расслабишься. Ты же хочешь меня. Хочешь... - горячий шепот, от которого Ичиго начинало тошнить. - Я - часть тебя, мне ли не знать, чего ты хочешь? Мне ли не знать, как тебе нравится. Мне ли не знать, что ты думаешь обо всём этом, несмотря на то, что вечно делаешь морду кирпичом, даже во время секса. - сказал Широсаки, слизывая кровь с губ жертвы.
- Секса? Ты считаешь это сексом? - сорванным голосом прохрипел Ичиго. - Это, мать твою, изнасилование! Для секса нужна хоть какая-то симпатия, а я ненавижу тебя! Слышишь? Не-на-ви-жу! - Куросаки дернулся вперед, безутешно желая дотянуться до Широ, хоть что-то сделать, но лишь содрал кожу на запястьях. Однако боли он не почувствовал: рыжеволосый так удачно дёрнулся, что член Хичиго, который был внутри него, задел простату и шинигами не смог сдержать стона.
- Говоришь, ненавидишь? - промурлыкал Пустой. Его хищная ухмылка чувствовалась даже сквозь повязку. - В таком случае... - продолжил Холлоу, внимательно вглядываясь в красивые черты лица своей жертвы, - Что мне надо сделать, чтобы это стало сексом? - промурлыкал Хичиго, целуя Куросаки в шею.
- Ничего, - буркнул Ичиго и отвернулся, чувствуя, как заливается румянцем.
В следующее мгновение произошло то, о чём рыжеволосый будет стесняться вспоминать еще очень долго. Широсаки аккуратно взял его за подбородок, развернул лицо и накрыл губы поцелуем, но не таким, как во все предыдущие разы, нет. В этот поцелуй было вложено столько чувств, столько нежности, что от него действительно сносило крышу. Шинигами показалось, что у него желудок и лёгкие поменялись местами, дыхание перехватило, а тело и щёки вдруг вспыхнули. Ичиго пытался разобраться в собственных ощущениях, а Пустой терпеливо целовал того, даже не рассчитывая на ответную реакцию. Но она последовала. Куросаки по-настоящему сорвался, он ответил на поцелуй. Он тянулся за губами Хичиго, не желая разрывать контакта, несмотря на то, что кислорода стало не хватать. Рыжий целовался жадно, отчаянно, будто бы он вовсе и не жертва насильника, будто бы так и надо. Белобрысый не мог не оценить энтузиазма Хозяина. Широсаки на секунду показалось, что он мог бы кончить уже только от того, что ему ответили... и как ответили!
- А теперь... - Пустой запнулся. Он так боялся спугнуть Ичиго, что предпочёл бы лучше всю оставшуюся жизнь лежать вот так вот, но организм требовал разрядки. Однако закончить мысль ему не дали.
- Да, теперь можно, - смущённо буркнул шинигами, делая движение навстречу члену недавнего насильника и по привычке закусывая губу. - Или ты уже расхотел меня?
На провокацию Широ отреагировал изменением угла проникновения. Однако, месть вышла удачной, ведь ему удалось найти простату.
- Прекрати кусать губы! На них уже живого места нет! Если мои засосы почему-то к утру исчезают, то это останется и я не думаю, что кровавая губа делает тебя неотразимым в глазах девушек, - усмехнувшись, белобрысый слизал кровь и продолжил, - Я хочу слышать, как ты кричишь.
- В таком случае кричать будем мы оба... - усмехнувшись, ответил Куросаки. - Развяжи меня.
- Король, да ты горячая штучка... - удивлённо округлив глаза, отозвался Пустой, послушно принимаясь отвязывать жертву. Ухмылка с каждой минутой становилась всё шире и шире. Широ всё еще не мог понять, почему Хозяин сменил гнев на милость, но ему определенно это нравилось.
- Прекрасно, - задумчиво сказал Ичиго, растирая затёкшие запястья. - А теперь я хочу тебя увидеть, - не спрашивая разрешения, шинигами снял с глаз повязку и внимательно всмотрелся в лицо напротив. На него внимательно смотрели чёрные, как беззвёздная ночь, глаза с золотистыми радужками. Чуть ниже он увидел красивые скулы. Куросаки никогда не считал себя красивым, но Хичиго это отдельная история. Коснувшись белой щеки тыльной стороной ладони, парень запустил пальцы в мягкую белобрысую шевелюру и заставил наклониться за поцелуем. В этот раз Ичиго взял инициативу в свои руки. Он целовал Хичиго то издевательски медлено, то так глубоко и страстно, что Холлоу казалось, что его наглым образом трахают языком. Спустя какое-то время Пустой почувствовал, как что-то всё настойчивее и настойчивее упирается в его живот и не смог сдержать ухмылки.
- Кто-то меня, кажется, еще полчаса назад ненавидел... - как бы между прочим бросил Широсаки, потираясь животом о член Хозяина.
- Заткнись, - буркнул Ичиго сквозь стон и, как и положено жертве маньяка, покраснел.
Однако то, что произошло в следующую минуту, очень мягко выражаясь, удивило Пустого. Куросаки будто взбесился. Он внезапно скинул с себя Пустого и сам уселся сверху.Юноша беззастенчиво начал лапать тело белобрысого, его пресс, грудь, член, будто стараясь запомнить. Если бы Холлоу умел краснеть - покраснел бы как минимум от неожиданности.
- В этот раз я тебя трахну, - прошептал рыжеволосый, по-хозяйски закидывая себе на плечи ноги Широ.
Только он собрался осуществить задуманное, как наткнулся глазами на стоящий член Хичиго. Надо сказать, об этом школьник успел забыть, но его природное добродушие, альтруизм и, чего таить, кретинизм не могли позволить не довести дело до конца.
Нужно ли говорить, что после произнесенной Ичиго фразы Холлоу не удивился бы уже ничему? Но Куросаки, по-видимому, решил, что совершенству нет предела, но он его достигнет, так как следующим движением он скинул со своих плеч ноги Пустого и снова потянулся за поцелуем. Потираясь членом о член Хичиго, рыжеволосый заставил того выгибаться навстречу движениям партнёра и сладко стонать сквозь поцелуй. Шинигами начал медленно спускаться вниз, но, достигнув "пункта назначения", принялся покрывать поцелуями низ живота и ноги Широ, открыто игнорируя требующий внимания член.
- Сучонок... - вырвалось у возбуждённого до предела парня.
- Тише, тише... - промурлыкал в ответ Куросаки. - Как ты хочешь? - лизнул головку, - Вот так...?
Еще совсем недавно бывший жертвой, он принялся мучительно медленно двигаться от основания к головке языком, вынуждая Пустого закусить губу, чтобы не трахнуть его в рот и не кончить наконец.
Однако естественная реакция организма не заставила себя долго ждать, и Хичиго чуть не закричал в голос. Ичиго довольно ухмыльнулся и втянул его в долгий поцелуй, заставляя того попробовать собственную сперму на вкус.
- Шлюшка... - восстановив дыхание, прошептал Широ.
- Сейчас посмотрим, кто из нас шлюшка, - усмехнулся Ичиго в ответ на оскорбление, облизывая палец. Рыжеволосый хорошо помнил, как Пустой его растягивал, поэтому этот процесс прошёл легко и, в общем-то, безболезненно.
Они занимались сексом почти до утра, о чём намекнуло пение птиц за окном. И Ичиго чувствовал, что так правильно, так и должно быть. Широсаки был прав - Холлоу знает, чего на самом деле давно хотел рыжеволосый, но боялся себе в этом признаться.
Засыпая на груди белобрысого, Куросаки вдруг услышал сквозь дрёму:
- Спокойной ночи, Ичиго.

---

Чучело

[Murury]

Название: Чучело
Фандом: Блич
Автор: Murury
Бета: Сатанринь
Жанр: много психодела, ангста и бреда.
Пейринг: Улькиорра/Ичиго
Рейтинг: R, за общую атмосферу.
Саммари: У Ичиго - прогрессирующая шизофрения.
Предупреждения: ООС, недообоснуй и общая мрачнобредость.
Посвящение: Милой ShannaLea. Чорд, прости меня пожалуйста за недо-нцу. И я не удержалась от хеппиэнда><


Улькиорра едва касается. Улькиорра изучает. Разглядывает. Рассматривает. Он похож на отважного естествоиспытателя, из тех, что не травятся и не падают в пропасть.
У него горячие сухие руки, абсолютно гладкие, будто он на полставки подрабатывает в конторе MiB. У него коротко, неаккуратно и второпях подстрижены ногти, а на левом мизинце вместо ногтя - запёкшаяся кровавая корочка. И лака тоже нет - они у него сами по себе чёрные. Делать ему нечего, ногти красить.
Вены у него толстые и тёмные, похожие на телевизионные кабели, они изгибаются под кожей как неизвестные тропы или червяки-паразиты из далёкой Африки. Смотрятся на бледных руках жутко. У Улькиорры некрасивые руки. Неприятные.
На нём чёрная футболка с надписью «Vendetta», широкие ядовито-оранжевые штаны и кроссовки с зелёной полоской. И фартук – какой-то совершенно неуместный фартук с кружевами. А на всём этом сверху – маска, похожая на рогатую каску пожарника. Улькиорра похож на самое настоящее чучело – и Ичиго этому рад. Это очень отвлекает от воспоминания об арранкарском погребальном наряде*.
Ичиго хочет смеяться, хочет вцепиться ему в плечи и крепко обнять, и двинуть по-дружески кулаком в плечо, и сказать «Чувак!», потому что Улькиорра живой-живой-живой. Но отчего-то нельзя.
Потому он сидит, усаженный, будто кукла, на край стола, потому не двигается и молчит, только пальцы на ногах поджимаются сами собой, неслышно скребя изнутри по подошве расхлябанных домашних кедов. Ичиго кажется, что он что-то забыл, но из окна светит полуденное солнце и печёт голову, и Улькиорра его трогает-трогает-трогает, и Ичиго не может понять, что именно в этой сцене не так.
- Пусти, - говорит вдруг Шиффер, - пусти меня.
И смотрит в сторону, не на Ичиго.
Тот не может заставить себя открыть рот. Улькиорра неспешно расстёгивает воротник его летней рубашки и внимательно смотрит куда-то между ключиц. Потом прикасается кончиками пальцев. От них печёт. Ичиго вздрагивает, пытается отстраниться – и понимает, что не может, что за окном - огромная лампочка, и что стол - не стол вовсе, а жёсткий железный стул посреди тёмной комнаты. Пальцы на ногах поджимаются сильнее, и Ичиго кажется, что он протёр в кедах дыру. Он мимоходом вспоминает, что не подстриг ногти.
Улькиорра похож на странное чучело в кружевном фартуке, и это больше беспокоит, чем умиротворяет. Его пальцы легко проходят сквозь кожу и мышцы, и жирные африканские черви ползут-ползут-ползут куда-то Ичиго в голову, и он чувствует щекотку и жар. И что его сейчас вывернет на чужие оранжевые штаны. Не страшно.
Губы у Шиффера обветренные, колючие, будто высушенный пергамент. Улькиорра его целует, а черви шевелятся где-то внутри, и Ичиго вспоминает египетские пирамиды и фараонш, которые не носили нижнего белья. Ичиго чувствует себя большим оригиналом.
Железного стула больше нет, всё вокруг странно кружится, Улькиорра разводит его колени в стороны, и Ичиго вспоминает Спайдермена – быть Спайдерменом куда хуже, чем быть…
Его трясёт. От жутковатого, механически накатывающего удовольствия, берущегося неизвестно откуда. Ичиго не чувствует рук и ног, а перед глазами у него шевелятся амёбы и инфузории-туфельки, будто кто-то прикрутил к его векам микроскоп.
Улькиорра где-то здесь.
Везде.
На Улькиорре белый кружевной фартук.
А какие ещё фартуки носить мертвецам?..

- Ешь давай, чего в тарелку пялишся? – Карин недовольно пинает брата ногой под столом. - Юзу так старалась!
«Она всегда старается» - хочет ответить Ичиго. А потом вдруг чувствует себя свиньёй и послушно ухватывает палочками ещё ролл, допивает сок и смутно извиняется. Юзу где-то ходит, а Карин смотрит раздражённо и… как?
- Что? – спрашивает Ичиго.
- Ничего, - она мотает головой и выпрямляется, - я пошла.
Она поднимается из-за стола, напяливает кепку - Это моя! - и хлопает входной дверью.
Она за меня беспокоится? Почему?
- Братик, помоги мне посуду отнести! – Юзу.
- Да, сейчас, погоди секунду… - Ичиго оборачивается.
Юзу?..
На Юзу надет Улькиоррин фартук. Белый. С кружевами.
- Юзу?
- Да? – она смотрит немного озабоченно.
- Это… а, нет, ничего. Голова болит.
- Да, - Юзу поднимается на носки и осторожно трогает его лоб. У неё прохладная ладонь, - у тебя нездоровый вид. Температуры нет, - заключает немного удивлённо.
Ичиго хочет, чтобы она ещё немного подержала ладонь у него на лбу. Он говорит:
- Я наверх.
Когда он поднимается, держась за перила, то думает почему-то не о фартуке, не о Карин и не о температуре.
Юзу не похожа на Улькиорру.

Я – убийца.
Ичиго умывается, яростно трёт лицо ладонями и старается не смотреть в зеркало. Его зубная щётка – красного цвета, а зубная паста отвратительно коричневая и горчит. Вода холодная – до такой степени, что руки начинают болеть, а зубы ломит.
Это не я!
А кто тогда?
Вода сама по себе нагревается, но Ичиго не может вспомнить, когда повернул кран. Он сплёвывает коричневую пену и полощет рот, едва не обжигая язык, отфыркивается от настойчиво забивающего ноздри запаха травы, мыла и ржавчины.
Вода течёт вверх.
Ичиго чувствует, что ему одуряюще жарко, у него кружится голова и подгибаются ноги, что край раковины – слишком скользкий для его пальцев. У него бледные руки, исчерченные неизведанными тропинками.
Не я!
Я?..
А кто я?
Что?
В зеркале отражается он, Куросаки Ичиго – бледный и больной на вид. В зеркале отражается только он – и больше ничего. Пустота. Ичиго чувствует боль в левом мизинце.
И просыпается.
Палец пришлось залепить здоровенным куском пластыря – он как-то ухитрился стесать во сне ноготь об спинку кровати.
Начисто.

- Какого чёрта с тобой происходит? – Карин стоит спиной и нервно постукивает пальцем по подоконнику. Она курит.
- Когда ты начала курить? – ошарашено спрашивает Ичиго.
Карин разворачивается и пытливо смотрит ему в глаза.
- Два года назад. Когда развелась.
- Что?..
У Карин длинные волосы и шрам от ожога на щеке. И грудь. И длинные ногти, выкрашенные в красный цвет. Острые.
- У меня болит голова, - быстро говорит Ичиго, - я пойду к себе.
- Ты живёшь в однокомнатной квартире. Токио. Две тысячи пятнадцатый.
Я помню.
- Извини. Просто мне нехорошо.
- Тебе «нехорошо» уже который месяц, братец!.. Обратись к врачу, наконец!
- Я сам разберусь. Сам, - у него звенит в ушах от голоса этой женщины. Как звали её мужа?..
Карин чертыхается и швыряет в него сигаретой. Хлопает входная дверь.
Ты на футбол? Или на свидание?.. Или на работу? Кем ты работаешь, Карин? А я?
Сигарета зашипела, когда Ичиго надавил на неё ногой.
В ковре будет дырка.
Дыра.
У Ичиго болит голова. Там что-то шевелится.

- Я тебя съем, - говорит Пустой. И ржёт.
Омерзительная тварь с кучей щупалец и маленькими лапками, как у тираннозавра.
- Нет, - отвечает он, голос у него низкий и очень спокойный, - это я тебя съем, мусор, - клыки немного мешают говорить.
Ничего. Это пройдёт. Уже скоро.
Ичиго чувствует, как внутри шевелится что-то вроде предвкушения.


Юзу ставит на стол обенто, наливает себе сок и усаживается напротив. Улыбается, рассказывает что-то и хвастает новым фартуком.
Это разве не тот же самый?
- Юзу, а кем работает Карин? – Ичиго не уверен, стоит ли задавать этот вопрос.
- Работает? – удивлённо переспрашивает сестрёнка. Младшая, маленькая – у неё нет груди, накрашенных ногтей и развода в паспорте. На ней школьная форма. - Карин не может работать, братик. Ей же тринадцать.
Про мужа Ичиго спрашивать не решается.

- Что тебе надо? – Ичиго смотрит почти безразлично. - Ты мёртв. Убирайся.
Улькиорра едва заметно наклоняет голову вперёд и в сторону, будто задумчивый птеродактиль.
- Жалок, - констатирует он.
Шиффер стоит, наступив одной ногой на рассыпавшуюся из горшка чёрную землю.
Та шевелится.
Ичиго мотает головой.
- Я убил тебя, - говорит он, - вернее, не я. Ну, ты понял, - Ичиго сам себе кажется слегка пьяным, - я видел, как ты умираешь.
Горшок раньше стоял в однокомнатной квартире в Токио. Или на кухне?..
Ичиго смотрит на широкие белые хакама, подметающие пол, на ступни в чёрных варадзи, и борется с желанием спросить, где кроссовки, оранжевые штаны и «Vendetta». Варадзи, будто после некоторого раздумья, направляются в его сторону. Ичиго поднимает взгляд – Улькиорра смотрит всё так же внимательно и непонятно. Он совсем не похож на чучело.
- Поднимайся, Куросаки Ичиго, - велит он.
- Пошёл к чёрту. Я не хочу.
- Не хочешь?
- К чёрту, - повторил Ичиго, - я не смогу с тобой сражаться сейчас. Может, прикончишь меня, а? – Ичиго даже не очень хочется убить себя за просящие нотки в голосе. – Ты меня уже достал. Я не знаю, какой сегодня год и была ли сестра замужем.
- Что?.. – спрашивает Улькиорра. – Я жив.
- Врёшь, - говорит Ичиго.
Говорит тому, другому Улькиорре, который похож на чучело и который внимательно смотрит-смотрит-смотрит на него с дивана. По полу разливается ледяная вода, и течёт по стенам вверх, и кипит и превращается в туман где-то наверху. А за окном летят птеродактили.
Ненастоящий, бумажный Улькиорра внимательно смотрит на Ичиго. Щурится.
На Карин похож. Она тоже так смотрит.
Улькиорра шагает к нему и дёргает за что-то у затылка. Это больно. Нет, Больно.
Чучело-Улькиорра вскакивает с места и кидается к ним, но замирает – вокруг бумажного Улькиорры островок, где нет ледяной кипящей воды – а Ичиго бьётся и не кричит. В горле что-то выключилось, перегорело, а в голове извиваются и цепляются за что-то африканские жирные чёрные черви . Бумажный - Настоящий! - Улькиорра прижимает его к полу коленями и тянет-тянет-тянет… В Африке растёт репка?
А потом вдруг становится легко.
Ясно.
Пустая комната на втором этаже, пыль, кружащаяся в воздухе, и - Ичиго повернул голову - Улькиорра скармливает червяков птеродактилям. Ичиго чувствует шевеление где-то у шеи и дёргает.
У Улькиорры на руках – чёрная блестящая смола. И у Ичиго. И никаких птеродактилей и чучел.
Ичиго вспомнил, какой сейчас год. И что Карин просила какой-то диск. И что Юзу обещала приготовить пирог. И…
У Улькиорры – просто бледные, не белые руки. И вены тонкие и синие. И гигай.
- Этот шинигами беспокоился. Урахара Киске. А это – паразит. Был, - говорит Улькиорра.
- Ясно, - говорит Ичиго. Садится на полу – вставать не хочется. Настоящий пол, всё-таки. - Я не стану говорить тебе спасибо.
Улькиорра пожимает плечами. За окном – осенний ливень. Улькиорра – живой-живой-живой. Ичиго не интересно, как так получилось.
Я не убийца.
Ичиго поднимается на ноги, подходит к Шифферу и от души бьёт его кулаком в плечо.
- Чувак! – говорит он.

* - Белый - цвет смерти. Все арранкары ходят в белом^^

---

[limitless.]

Название: Заставить тебя расцвести.
Автор:  Shirosaki-sama
Бета:  [Chimera]
Фэндом: Bleach
Пейринг, персонажи: Хичиго/Ичиго
Рейтинг: NС-17
Размер: мини
Жанр: humor, romance
Саммари: За всё хорошее, как известно, надо платить. И за силу тоже.
Состояние: закончен
Дисклаймер: персонажи и мир принадлежат Маэстро, а больная фантазия моя, родимая~
Предупреждения: AU, ООС
Размещение: с указанием автора и, желательно, оповещением последнего посредством ЛС.


* * *

- Мне нужна твоя сила! - рявкнул Ичиго как можно громче, по инерции блокируя удар Пустого. В этот раз времени на игры с ним у парня не было.
- А мне нужно твоё тело, но я же не ору об этом на весь твой столь богатый пейзажами внутренний мир, - как обычно скучающе произнёс Хичиго с безопасного расстоянии и тут же снова ринулся в атаку, занося меч для следующего удара.
- Заткнись, придурок! - рыкнул Ичиго, - Это разные вещи, и ты это знаешь! У меня нет ни времени, ни желания стоять здесь и выслушивать как ты ломаешься! - терпением рыжеволосый не отличался никогда. Да и Холлоу начинал уже откровенно доставать.
Нет, конечно же, Ичиго знал, что у Широсаки просто нет выбора, и он в любом случае одолжит свою силу: так было всегда, но перед этим Хичиго обязательно доведет шинигами до белого каления - это часть программы.
Их сражения никогда не имели никаких последствий, это и дракой то можно было назвать с трудом. Трехэтажная ругань и лязг таких похожих друг на друга мечей. В этих перепалках они даже ранили друг друга очень редко.
Хичиго уже и не помнил, когда хозяин этого мира в последний раз навещал их со Стариком. В последнее время все только и делают, что зализывают свои раны после победы над Айзеном и ремонтируют треклятую Каракуру. И никаких тебе суперсильных злодеев, никаких Зависимых, никакого восстания занпакто... Не происходило ровным счётом ни-че-го. Даже пустые, и те редко показывались в Мире Живых.
Для себя Хичиго решил, что это был самый долгий и самый нудный период в его существовании. И Пустой, несмотря на то, что является частью души этого тугодума Ичиго, не мог не отметить про себя тот факт, что он очень рад видеть рыжего придурка. Ведь это значило, что Широсаки сможет снова выйти наружу и надрать кому-то задницу!
Но сначала Пустой решил, что доведет до белого каления рыжего и, возможно, надерет задницу и ему... Только немного иначе, чем тем, кто окажется снаружи.

* * *

- А знаешь, Король, тут у тебя ужасно скучно... - развалившись на прохладном стекле высотного дома, одного из миллионов в этом мире, и тяжело дыша, заметил Пустой с фирменной ухмылкой, - Совсем про нас со Стариком не вспоминал... А теперь ждёшь, что я примчусь по первому зову? Ладно Зангетсу, у того выбора нет, но с чего ты решил, что я тебе подчиняюсь, м? - сказав это, Широсаки будто сам себя накрутил: злость, ушедшая после небольшой перепалки, вернулась в удвоенном количестве и встала поперек горла мерзким комом, мешающим дышать.
Приподнявшись, Хичиго устремился к шинигами, так беспечно лежавшему неподалёку, восстанавливая дыхание. В следующее мгновение рыжеволосый почувствовал холодную сталь клинка у себя на горле. Но главный сюрприз ждал парня позже.
Ему было не важно, что вытворяет белобрысый: убить его он не может априори, калечить хозяина этому психу тоже без надобности. Однако, Куросаки ну никак не ожидал увидеть во взгляде Пустого... боль, обиду?
- У меня нет времени, повторяю в последний раз: Дай. Мне. Свою. Силу. - чеканя каждое слово повторил Ичиго стальным голосом, не терпящим даже намёка на возражение или несогласие.
Это могло подействовать на многих, но не на Широсаки. Если тот решил достать парнишку, он это сделает.
- Король, не своди так брови, тебе не идет, - как-то подозрительно ласково отозвался белобрысый, - Мы оба знаем, что ты можешь здесь сколько угодно находиться, а в реальном мире пройдёт ничтожное количество времени, так что других пугай страшными гримасами и ультиматумами, - воспользовавшись природным тугодумством лежащего снизу, который явно не успевал за сменой настроения Пустого, Хичиго, всё так же ласково улыбаясь, убрал выбившуюся прядь волос с лица парня и заправил её за ухо. Чего и следовало ожидать, глаза у подопытного увеличились где-то в полтора раза. А ведь Пустой только начал...
- Знаешь, тут просто невыносимо... - несмотря на то, что дар психолога у Ичиго был примерно на том же уровне, что и у его отца, даже рыжий без особого труда увидел в медовых глазах отчаяние.
Внешне тот был таким же: улыбка от уха до уха, сумасшедший смех и поведение конченого психа, но "зеркало души" намекало, что не всё так радужно, как кажется на первый взгляд. До чего надо было довести пустого, чтобы тот, мало того, что испытывал такую душевную боль, так еще и не был в состоянии скрывать её?
Ичиго, в силу характера, стало жалко двойника, а тот в свою очередь не погнушался этим воспользоваться. Быстрым движением Пустой обхватил коленями расслабившееся тело под собой и снова приставил к шее рыжего занпакто. Злоба подступила с новой силой, засев мерзким комом в горле, мешающим дышать. Ичиго же как завороженный смотрел в золотистые глаза напротив, тонул в их глубине, наблюдал за тем, как опускается и поднимается грудь белобрысого, забыв на какое-то время о том, зачем пришёл.
- Да знаешь ли ты, насколько долго тянется тут время?! Знаешь ли ты, чёрт возьми, что погода тут не меняется не бывает даже ночи, и только проклятые облака плывут куда-то... Знаешь ли ты, насколько я всё это ненавижу?!
Заметил ли кто-то из них, как сокращалось миллиметр за миллиметром расстояние между их губами? Помнят ли они, кто начал тогда тот безумный поцелуй? Вряд ли на эти вопросы когда-нибудь найдутся ответы, ровно как и на то, почему Ичиго вдруг сорвало крышу и он поддался на ласки Пустого.
А губы у Хичиго, несмотря на его мертвенную белизну, были на удивление очень тёплыми, кожа рук поражала своей нежностью и мягкостью, какая бывает лишь у детей.
Широ быстро подстроился под новые правила игры. Надо сказать, они ему нравились куда больше...
Запустив пальцы в мягкие волосы цвета летнего рассвета, углубляя поцелуй, Холлоу, почувствовал, что Куросаки совсем размяк, и ослабил хватку, внезапно отстраняясь, держа рыжего на расстоянии за волосы и самодовольно ухмыляясь.
- Король, ты, кажется, куда-то там спешил... - промурлыкал Хичиго, проводя по нижней губе шинигами языком и резко наклоняя голову хозяина за волосы назад всякий раз, когда тот тянулся за поцелуем.
- Да пошёл ты, озабоченный ублюдок! - прорычал Ичиго и одним рывком скинул с себя наглого Широсаки, отворачиваясь и чувствуя, как щеки заливаются предательским румянцем. - Прекрати уже этот цирк и одолжи мне свою силу! - это было что-то пугающе новое. До этого Холлоу мог доводить его, мог избивать его, мог валять дурака, но чтобы такое...
Но так быстро сдаваться в планы Пустого не входило. В следующую же секунду белобрысый снова восседал на растерявшемся хозяине. В этот раз руки последнего были заведены тому за голову, а ноги еще крепче прижаты коленями.
- Какой же ты скучный! Заладил: дай силу, дай силу, - возмутился Хичиго, передразнивая Ичиго, - А если я скажу, что не дам тебе силу, м? - промурлыкал на ушко рыжему Пустой, опускаясь ниже и рисуя языком влажную дорожку от ключицы и обратно, прислушиваясь к учащённому дыханию шинигами и хищно скалясь.
Однако рыжий сопротивлялся до последнего: не помогали даже фирменные поцелуи за ушком и нежные укусы в шею. Шинигами просто продолжал бездвижно лежать с лицом жертвы педофила и смотреть на столь ненавистные Хичиго облака стеклянными глазами.
Ну кто сказал, что из-за такой мелочи белобрысый сдастся? Снова наклонившись к уху шинигами, Пустой слегка прикусил мочку и обжег её горячим дыханием.
- Ой, да ладно тебе, Король, хватит ломаться... - растягивая гласные, протянул Широ, медленно начиная стягивать с шинигами косоде и наслаждаясь при этом трёхэтажным матом в его адрес.
Осуществлять задуманное, однако, оказалось не так просто, учитывая, что делать всё это приходилось одной рукой, и телу под ним, похоже, надоело лежать смирно и то перешло в состояние активного сопротивления.
- Ты мне мешаешь... - рыкнул Пустой, одним рывком переворачивая парня лицом вниз.
Надо ли говорить, что положение у Ичиго было очень печальным? Он лежал полураздетый посреди собственного внутреннего мира в объятиях, если это можно так назвать, взбесившегося пустого, у которого чёрт знает что в голове творится и от которого можно ожидать чего угодно, даже...
От одной мысли, что девственности его лишит часть своей же души и, что самое печальное, его первый раз будет с парнем, стало дурно, но при этом откуда-то появились силы вырываться в два раза активнее. Правда, чем яростнее Ичи сопротивлялся, тем сильнее его впечатывали лицом в холодное стекло. И откуда у этого урода столько силы?!
Тем временем Хичиго окончательно избавил Куросаки от косоде. Ведя влажную дорожку язычком вдоль позвоночника, Широ почувствовал, как тело под ним еле заметно прогибается. Чтобы закрепить результат, Холлоу несильно укусил парня за один из позвонков ближе к копчику и тут же поспешил загладить свою вину поцелуем. Ичиго же не ожидал укуса, поэтому не смог сдержать тяжелого вздоха.
- Расслабься, Король, тебе понравится, - заверил белобрысый, облизывая один палец, - Конечно, если бы тебя не пришлось держать, в самом начале было бы не так больно, но ты это ты, так что терпи...
- Что ты собираешься сделать?! - прохрипел Ичиго, который до конца не успел понять, что происходит. Нет, он всё прекрасно понимал, но в то, что тебя сейчас изнасилует твоя же копия, верится с трудом...
- Как что? - Широсаки искренне удивился: вопрос даже для Куросаки был слишком уж тупым. Нагнувшись вперед, белобрысый снова захватил в горячий плен собственных губ мочку уха рыжего и, введя в его зад палец, прошептал с ухмылкой, - Я собираюсь тебя трахнуть...
Реакция Ичиго на палец была предсказуемой: он, конечно, закалён в боях и к боли успел привыкнуть... Но не ТАМ же! Нельзя сказать, что это было настолько больно, но уж точно неприятно. Хичи будто бы почувствовал это и сразу принялся шептать всякую ерунду юноше на ухо, отвлекая и добавляя тем временем второй палец, что сопровождалось протестом шинигами в виде шипения, угроз кровавой расправы и неделей дождя во внутреннем мире.
- Тихо, тихо... - больше всего рыжего бесил этот ласковый, даже заботливый голос.
Будто бы Пустому было дело до его ощущений и ему вовсе не хотелось просто отыметь хозяина. Однако болтовня Широ заставила ненадолго забыть о жжении в заднице, где его сейчас активно растягивали уже три пальца.
То, что шея - слабое место рыжего, стало понятно почти сразу: Куросаки буквально обмякал в его руках, стоило в нужном месте поцеловать или прикусить. Знал ли об этом сам Ичиго до этого - неизвестно, но это даже и к лучшему.
Шинигами сдался. В какой-то момент он понял, что это чёртово порождение экспериментов Урахары в разы сильнее его, и оно определенно не шутит. Единственное, чего сейчас хотелось: дождаться, пока этот ублюдок сделает своё черное дело, и вытрясти из него всю дурь. А еще хотелось поскорее вернуться на поле боя. Белобрысый может выкидывать самые изощрённые и безумные шутки, но силу давал всегда.
Хичиго почувствовал, что Куросаки расслабился и перестал вырываться.
- Вот так, Король. Тебе понравится, гарантирую, - в очередной раз заверил парня Широ.
- Да пошё... - договорить не получилось, так как с губ сорвался неприлично громкий стон.
- Нашёл, - на губах Холлоу заиграла хищная ухмылка. Он надавил на ту же точку еще пару раз, заставляя тело под ним извиваться и прогибаться навстречу пальцам.
Так громко, как в первый раз, Ичиго, конечно, не стонал, закусывая губу до крови, но с телом, как это ни позорно, ничего не мог сделать. Хоть в мыслях это и было противно, но его организму всё-таки нравилось.
- А теперь, Король, приготовься потерпеть еще чуть-чуть. Знаешь, если бы ты не упрямился и мне не надо было тебя держать, то было бы намного приятнее для тебя. Но ты же у нас, мать твою, такой упёртый и правильный... - в голосе Пустого явно слышалась обида, резко сменившаяся внезапной серьезностью и даже заботой, - А теперь будь умницей и расслабься по максимуму.
- Легко сказать, твою мААаать! - эта боль не шла ни в какое сравнение с той, что была до этого. От неожиданности из глаз брызнули слёзы. А после оба замерли: Ичиго прислушиваясь к собственным ощущениям, а Хичиго борясь с собой, чтобы не взять рыжего прямо сейчас.

* * *

- Король, ты б хоть цветы тут придумал... Ну или живность какую-нибудь... - задумчиво сказал Холлоу, закинув руки за голову и отрешенно наблюдая за бесконечно торопящимися куда-то облаками.
От холода стеклянно-бетонной конструкции, на которой они лежали уже достаточно давно, не спасали даже косоде, служившие им простынями.
- Легко сказать "придумай", - буркнул в ответ Ичиго. Он и рад бы исполнить просьбу белобрысого, да действительно не имеет ни малейшего понятия, как это сделать.
- Смотри не перенапрягись от такого непривычно долгого для тебя мысленного процесса, - рассмеялся Хичиго, глядя на довольно забавную картину: Ичиго думает.
Мысленный процесс отразился у рыжего на лице в виде сведенных бровей, сосредоточенного взгляда и сморщенного носа: одним словом, картина забавнейшая. После Пустой встал и сладко потянулся. Скинув местного Создателя с белого косоде и встретив его недовольный взгляд фирменной ухмылкой, Холлоу оделся.
- Слушай... Ты это... - на секунду Ичиго показалось, что белобрысый клон, стоящий перед ним, смутился, но шинигами тут же отбросил столь глупую мысль ввиду её невозможности. Но неожиданно Широ продолжил:
- Заходи за «силой» почаще... У тебя здесь невыносимо скучно и серо, я не могу находиться в столь безвкусной обстановке так долго. Это угнетает.
С умным видом Хичиго отвернулся. Последнее, что услышал белобрысый перед тем, как уйти на поле боя, была ухмылка Короля.

* * *

- Король? Ты чего-то зачастил... - Хичиго искренне удивился, ведь с тех пор, как временно исполняющий обязанности шинигами не без помощи Холлоу одержал победу, прошло совсем немного времени.
- Отвали. Ты же сам просил наведываться за «силой» почаще... - с улыбкой ответил Ичиго.

* * *

В течение всего следующего месяца во внутреннем мире Ичиго цвели непонятно как проросшие в цементе цветы и шли тёплые дожди.

@темы: ХичигоХИчиго

---

Новый день в замке Дракулы (драббл по 304-той серии).

[Ichigo K.]

Название: Новый день в замке Дракулы.
Автор:  Ichigo K.
Бета:  Shirosaki Hichigo
Рейтинг: G
Персонажи: Ичиго, Исида, Мацумото, Тоширо, Бьякуя; Ичиго/Исида.
Жанр: юмор, слеш, романс, драббл.
Краткое содержание: АУ по 304-той серии. Продолжение приключений Франкена Ичиго в замке вампира Исиды.
Дисклеймер: Персонажи принадлежат Кубо Тайто.
Предупреждение: AU и ООС.
Размещение: Без разрешения автора, запрещено.
Вдохновился этим моментом:




" - Мое имя Франкен Ичиго. Я был на грани смерти после битвы с пустыми, но меня вернули к жизни в новом теле."
" - А теперь я хочу..."
- Поскорее выбраться из этого чертова сна!

Парочка странных монстров шла по не менее странному замку, подозрительно напоминающему замок самого Дракулы. Впрочем, Исида (владелец замка) уже не раз заявлял, что он чистокровный вампир и что ему полагается иметь собственный замок или поместье.
Итак, вампир и зомби шли по одному из коридоров замка, мирно беседуя между собой.
Судя по их разговору, Исида (так звали вампира) играл роль гида, объясняя Франкену Ичиго (зомби, соответственно) что и где здесь находится.
- А эта дверь куда? - Ичиго остановился напротив аккуратной деревянной двери с причудливыми узорами.
- Это комната для прислуги.
- А этот выход куда ведет?
- Здесь черный выход на всякий случай.
- Это... - Ичиго подошел к Исиде совсем близко и, озадаченно почесав затылок, тихо спросил. - Слушай, Исида, а туалет здесь есть?
- Экхем... - вампир слегка покраснел, но тут же деловито кашлянул и попытался принять серьезный вид. – Разумеется, есть, но на первом этаже.

Скрипнула большая черная дверь, пропуская пару в большой зал с длинным столом ровно в центре. Как оказалось, это помещение выполняло роль трапезной: все завтраки, обеды и ужины проходили именно тут. На потолке красовалась огромная хрустальная люстра, а стены были украшены коврами, на которых были изображены сцены из мифов. На бардовой скатерти лежали изящные белые салфетки с необходимыми столовыми приборами для каждого. Однако взгляд Ичиго остановился на странных веревках, напоминающих шнурки от звонков. Логика подсказывала, что скорее всего с помощью них призывают прислугу. Так хотелось потянуть за одну из них, и Ичиго потянул.
Ничего не произошло. Парень даже удивленно огляделся по сторонам.
- Исида, а для чего эти верев...? - спросил Франкен Ичиго и запнулся, потому что чья-то холодная рука легла на его плечо. " - Только не говорите мне..." - парень скосил глаза в сторону чужой руки, которая явно не принадлежала человеку. Слегка синеватый оттенок кожи и несколько неприятный запах, наводил на определенные мысли.
- АААААААААААА! – крик разнесся по всему залу. Рыжий резко шарахнулся от трупа, который явно им заинтересовался и, широко улыбаясь беззубым ртом, тянул лапы к своему новому знакомому.
- Почему ты так реагируешь? - Исида в капле наблюдал за Ичиго, убегающим от ожившего трупа. - Он же почти такой же зомби как и ты, - парень озадаченно поправил очки. Однако вся эта беготня не привела бы ни к чему хорошему, поэтому вампир рассудительно решил вызвать прислугу, чтобы та прибралась тут. Выбрав нужный шнур, Урью потянул за него, ожидая знакомого звонка в отдалении, но вместо этого раздался щелчок. В этот момент мимо незадачливого вампира как раз пробегал Ичиго. Не успел вампир возмутиться на тему того, кто тут пошутил со звонками в его отсутствие, как пол ушел из-под ног, и Ичиго с Исидой полетели куда-то вниз. Кстати, зомби успел притормозить, поэтому сейчас стоял на краю ямы, смотря вниз и глупо мыча.
- Ты что идиот, Исида? Нафиг ты наставил там столько ловушек?! - успевал во время полета возмущаться Куросаки.
- Откуда я знаю! Там был только зомби!
- Зачем он там?
- Наша семья придумала это развлечение, еще когда я был ребенком, - гордо ответил вампир.
" - Похоже, что все тут на голову больные." - сделал про себя вывод рыжий.

Полет скоро подошел к концу, и посадка на удивление оказалась мягкой. Исиду и Ичиго еще раз подбросило на чем-то мягком. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это большое и мягкое является двуспальной кроватью. Другими словами, незадачливые путешественники приземлились в чью-то спальню.
- Где это мы? - спросил вслух Ичиго, наконец, садясь на чужой постели.
- Слишком темно... - произнес Исида, разыскивая в перине свои очки. - Так посмотрим... - но едва вмпир одел свои очки, как рыжий с вскриком резко подскочил с кровати, хватаясь за... свою пятую точку.
- Что это еще за дела!!? – тут же завозмущался он, уставившись на место, где только что сидел.
- Как ты думаешь, в чьей спальне ты сейчас находишься, Куросаки Ичиго? - раздался невозмутимый и гордый голос. Там где только что сидел Ичиго, стоял маленький фей, точнее не фей, а такой же инкуб, как и Рукия. Но это было еще не все, потому что маленький инкуб являлся никем иным, как Бьякуей. В правой руке Кучики красовался черный трезубец, которым он и воспользовался несколько минут назад.
" - Вот блин. Сначала Рукия, теперь он. Надеюсь, я больше ни в кого не превращусь." - заметил про себя Ичиго, все еще потирая свой пострадавший зад.
- Неужели вся эта спальня твоя?
Вместо ответа, Бьякуя подлетел к рыжему и, угрожающе направив на него свое оружие, высказал свое требование.
- Что вы здесь забыли? Я требую, чтобы вы покинули мою спальню.
Ичиго вовремя дернулся назад, иначе бы острые лезвия царапнули его по лицу.
- Окей! Окей! Только не тыкай в меня больше этим, хорошо? - замахал руками Куросаки, загораживаясь от маленького демона и пятясь к выходу из комнаты. Исида тоже не растерялся, последовав за Франкеном и Бьякуей.
- В следующий раз я не буду настолько великодушен, - заявил инкуб, еще раз махнув трезубцем вдогонку своим гостям. Впрочем, Ичиго уже и след простыл.

Где-то минуту вампир и зомби бежали куда-то, но затем...
- П-подожди Куросаки, - внезапно, Ичиго почувствовал как на нем буквально повисли. Цепкие тонкие руки вампира обнимали его за шею сзади.
Пришлось остановиться.
- Исида?
- К сожалению, у меня нет больше сил бежать, поэтому... тебе придется мне помочь, - последняя фраза прозвучала почти как приказ. Впрочем, Ичиго не возражал против помощи другу.
- Ты знаешь, куда нам идти, чтобы выбраться отсюда?
- Нам... прямо и после трех железных дверей налево.
- А... хорошо, - в голосе рыжего ощущалось некоторое беспокойство. Сколько раз этот очкастый вампир выводил его из себя, но все равно в такие моменты Ичиго не мог за него не переживать. Несмотря на существенное видовое различие, он считал Исиду своим другом.

- Знаешь, Куросаки…
- Да, - покосился рыжий.
- Я хотел признаться тебе в одной вещи...
Между тем, Ичиго продолжал бежать по коридору и уже проследовал мимо трех дверей, о которых ранее упоминал Исида.
Поворот налево оказался входом на лестницу, идущую вверх. Куросаки не стал мешкать и просто направился туда.
- В какой?
Внезапно Ичиго отпустили, и парень сразу же остановился, удивленно уставившись на Урью.
- Что такое?
Вампир стоял прямо перед зомби. Он странно прятал взгляд, не давая возможности догадаться, о чем же он думает в данный момент.
- На самом деле, я всегда мечтал выпить именно твоей крови... Я много раз пытался заглушить жажду, но так и не смог.
Неожиданно Ичиго толкнули к ближайшей стене. Урью снова обнимал его за шею, только вот несколько иначе, чем до этого. Откуда у него только взялась такая сила..?
- Я больше не могу сдерживаться...

В этот миг мимо Куросаки пролетело что-то белое круглое, по всей видимости, мячик, и с веселым тявканьем пробежал Тоширо.
Причем не как человек, а как собака: да-да на четырех лапах. Словно этот малыш и забыл о том, что он все-таки оборотень, а сейчас резвился, словно маленький щенок.
- Хитсугая-тайчо, осторожнее, - следом за оборотнем спешила Мацумото. Девушке, похоже, тоже нравилось это развлечение, судя по ее беззаботной улыбке.
Приостановившись напротив Ичиго с Исидой, она хитро посмотрела на парочку.
- О, не ожидала найти вас тут. И, похоже, мы вам немного помешали.
- Ничего подобного, я не собирался! - возразил Франкен, все еще делая попытки вырваться из крепких объятий.
- Аф-тяф-тяф, - раздавалось внизу. Тоширо уже гонял мячик по коридору.
- Иду-иду, Хитсугая -тайчо.
- Ну ладно, мне пора, удачи, - девушка подмигнула парочке и побежала вниз по лестнице.

- Наконец-то ушли... - вампир проводил Рангику недовольным взглядом и снова приник к Ичиго. - А теперь приступим к главному...
- Исида... подожди! - но было уже поздно. Острые клыки вампира пронзили его кожу, заставив вздрогнуть и поморщиться от первого слегка саднящего ощущения в районе основания шеи. Куросаки никогда не имел дел с вампирами, поэтому представлял себе укус вампира совсем неприятным. Однако на смену саднящему ощущению скоро пришло совершенно новое чувство.
Парень прижался спиной к стене, руки слабо скользнули по плечам вампира вниз. Тело начинало понемногу отказываться слушаться, а перед глазами заплясали звездочки или снежинки. Прошло уже пять минут, а Исида все не отпускал свою жертву.
- Ну, хватит уже! Чего присосался?! - рыжий попытался отпихнуть вампира, но не тут то было.
Между тем, головокружение усилилось, а перед глазами начало темнеть. Скоро ноги рыжего подкосились, и он упал на лестницу, больно ударившись затылком обо что-то.
Куросаки очнулся на полу, по-видимому, он упал во сне. Так глупо и так по-детски, что самому даже стало как-то неудобно, а еще этот румянец на щеках, словно случившееся во сне произошло наяву.
- Снова этот странный сон, - парень вздохнул, садясь и потирая ушибленный затылок. - Все потому, что этот идиот не разбудил вовремя, - проворчал рыжий, поглядывая на часы.

---

Вера, спирт и реинкарнации

[Murury]

Название: Вера, спирт и реинкарнации
Автор: Murury
Бета: Сатанринь
Фандом: Блич
Пейринг: Хичиго/Ичиго
Рейтинг: NC-17
Жанр: Сюр, ангст
Саммари: «Мало ли, что я говорил. Если я скажу, что я испытание, посланное тебе с небес Господом, ты мне поверишь? Или что я Санта, решивший лично проследить за твоим поведением, Не Очень-то Хороший Мальчик Ичиго»
Предупреждения: слегка АУ, и кажется, всё-таки ООС. Недообоснуй.
Дисклеймер: Не моё


1. Вера
- Ты католик.
Это звучало определённо утвердительно и обвиняюще.
- И что?
- Католик... – повторили вновь. - Смешно, - задумчиво.
- Что смешного?..
Ичиго раздражал его статус. Статус человека, который даже во сне не может надеяться нырнуть в блаженную темноту и не думать ни о чём. Герой в отставке. С призраками в голове. Иногда Ичиго желал той самой звенящей и приятной пустоты в душе – пустоты, не Пустого.
Хотя бы потому, что с чужим режимом он считаться не желал.
- Да так, - Пустой зевнул, - ничего, кроме того, что в твоей религии меня нет. И многих твоих друзей тоже, кстати, - смешок.
- Тебя это в любом случае не касается.
- Ах, да. Да, да, да, - сказал он, будто вспомнив что-то. Криво улыбнулся, шагнул назад.
- Что? - спросил Ичиго.
- Проснись.
- Что?!
И подскочил.
В постели.
В своей постели.
- Твою мать, - выдохнул Ичиго, упав головой на подушку.
Часы мигнули, показав «04:27». Была несусветная и возмутительная рань. Ичиго взъерошил волосы и повернулся к окну, сонно прищурился на свет фонаря и неуклюже приподнялся на локтях.
Простыня сбилась в ноги, перекрученное одеяло валялось на полу рядом с брюками. Жуткая картина на стене, видная даже в скудном предутреннем свете, как всегда заставила голову разболеться.
А что, хорошее утро выходного. Привычное. Мысль была мрачной, раздражённой и тоже обычной для него в последнее время. Ичиго страстно обнял подушку и попытался заснуть вновь.
У него даже получилось.
Только вот проснувшись через пару часов, он ощутил себя до того замордованным, будто не спал вовсе.
- Чтоб тебя, - буркнул он, усаживаясь и спуская ноги на пол.
Где-то далеко что-то разбилось, вызвав у Ичиго приступ жесточайшей мигрени. Послышался ехидный смешок. Ичиго от души обругал одну нехило портящую жизнь личность и поплёлся в ванную – смывать остатки сна и приводить себя хотя бы к видимости порядка.

2. «В рамках одной среднестатической семьи…»

Хэллоуин, как изредка заявлял Ишшин, был из разряда семейных праздников. Лет до шестнадцати Ичиго не мог понять, почему, зато потом не слишком-то удивился, когда отец, сверкая разрезами на подмышках, явился в фальшивую Каракуру при всём параде.
Праздник нечисти и мертвецов, как же.
Когда в один прекрасный день Ичиго обнаружил забавную зелёную родинку (она напоминала букву «к»), которой у него никогда не было, до него дошло, каким именно боком праздник «семейный».
Урахара делал прекрасные гигаи. Профессионал. Вот и для Ичиго сделал (даже денег не попросил, щедрый какой).
Как раз где-то после знакомства с Кучики-тайчо.
Ичиго не злился – в конце концов, это был единственный способ.Даже если ему о нём забыли сообщить.
На самом деле, это было не очень-то важно.
Был конец октября. Семья, в которой двое были мертвецами, собиралась отмечать свой праздник. Третьего не хватало, но у мёртвых мертвецов праздник бывает только в день смерти.
Когда им приносят на могилу цветы живые и мертвые дети.
Всё это слегка попахивало мазохизмом. Коллективным.

3. Очарование

…Вообще-то, праздник проходил довольно весело. Юзу была затянута по уши в пушистый полосатый комбинезон с хвостом и ушами, Карин сверкала худющими коленками из-под юбки «ведьминского платья», тихо матерясь, когда огромная шляпа съезжала ей на нос. Чего отцу стоило заставить её это напялить, Ичиго и думать не хотел.
Тот, кстати, мелочиться не стал – Ичиго не знал, хохотать ему или рыдать, увидав родного отца в костюме Люцифера. У Ишшина были причуды, а Ичиго любил обтягивающую одежду не просто так.
Сам Ичиго от переодевания уклонился, ссылаясь на здоровенные синяки под глазами, благодаря которым его вполне можно было испугаться в тёмном коридоре.
На фоне отца и сестёр он чувствовал себя немного… не вписывающимся в картинку. Если не считать тех самых синяков, придававших ему поистине мертвецкое очарование.
С точки зрения религии, конечно, их маленький праздник был сущим мракобесием, но с той же самой точки Ичиго давно должен был оказаться в раю безнадёжности, как окрестили Сейрейтей задолго до него.
С некоторых пор его вера несколько пошатнулась.

4. Способы приглашения

А потом у него начала дико, дичайше болеть голова. Аж до темноты в глазах. Будто его тушку ещё раз использовал для бурения асфальта давно сдохший Джаггерджак. Он выпросил у отца таблетку, выпросил прощение у недовольно нахмурившейся Карин и ещё что-то там выпросил у Юзу.
Дополз до своей комнаты, запер дверь, запер окно и рухнул в кровать, мгновенно отключившись.
Телефон на столе вибрировал и вопил гнусавым голосом какого-то мема.
Ичиго спал.

5. Приглашение

- Ку-ку, - сказал Пустой, - а меня на праздник не пригласили. Стыдно, Король.
Ичиго резко сел.
На своей постели. В своей…
- Нифига. Это моя комната.
То, что он принял за противную картину, оказалось всего-навсего дверью, ведущей в никуда. Дверью на стене. Кровать стояла на другой – одна ножка застряла в раме окна. Пустой сидел на его (своём) столе и болтал ногой.
Ичиго хотел было поинтересоваться, что он тут, собственно, делает, но спросил почему-то:
- А картина где?
- Она меня бесит. Утопил.
- Я тоже хотел.
- Ты хотел, а я сделал. Чувствуешь разницу?
- Я не буду с тобой сражаться, - предупредил Ичиго, - у меня голова болит.
- Да кому ты нужен, братец? Я не собираюсь отмечать праздник один, - похоже, Пустой не замечал, как противоречит сам себе.
- А? – Ичиго удивился.
Пустой выжидающе посмотрел на него и постучал ногтем по столешнице. Мимо проплыла полосатая, как комбинезон Юзу, рыбка, и до Ичиго вдруг дошло, что они находятся под водой. Он попытался подавить приступ клаустрофобии.
- Там, - Пустой полуобернулся и ткнул пальцем в дверь, - твой сон. Придумай что-нибудь.
В голову отчаянно полезли ведьмы, кладбище и Франкенштейн. Ичиго уже чувствовал, что пожалеет об этом.
Дверной проём засиял, как в фильме про Мимзи, и жалеть стало поздно.

6. О демонах

- Блядские ведьмы, - неприязненно сплюнул Пустой, - с ними всегда было невозможно договориться.
- Всегда? - переспросил Ичиго.
- Нет, только по пятницам. У них шабаш.
От толпы отделилась высокая женщина с короткой стрижкой и поинтересовалась:
- И какого хрена вы тут забыли?
- Гуляем, - Пустой широко улыбнулся, поднимая руки (так рукоять Зангецу ближе к ладони).
- А вы в курсе, что у нас шабаш? - произнесла ведьма медленно и вкрадчиво, - Нам тут мужики не нужны. Если вы не инкубы, - добавила она, с сомнением оглядев обоих с головы до ног.
- Мы и не рвёмся, - буркнул Ичиго, старательно отводя взгляд от двоих азартно раздевающих друг друга девушек (которым, похоже, было вообще плевать на любых гостей и зрителей)(или уж слишком НЕ плевать).
В каких-то каракулях, выстриженных в траве (всем шабашем они, что ли, с садовыми ножницами ползали?), метался и подвывал слабенький мелкий Пустой с какой-то безотчётно несчастной и грустной маской. Поймав взгляд Ичиго, он с явной надеждой подался вперёд.
Ичиго переглянулся с Пустым. Оба задались вопросом, что именно ведьмы делали с несчастной скотинкой.
Старшая ведьма тем временем решила напомнить о себе:
- Вы на демона не пяльтесь нашего, он стеснительный, - "демон" тоскливо завыл на луну.
- Мы видим, - сказал Ичиго, - и с суицидальными наклонностями, ага.
- А вообще, - Пустой взял его за плечо, - нам пора.
- Стоять, - велела ведьма, ткнув Ичиго под подбородок помелом. От того веяло реацу.
Участницы шабаша с нескрываемым интересом наблюдали за разворачивающимся цирком. Ичиго был немного в шоке – помелом ему ещё не угрожали. Пустой хихикнул.
- А я, - вкрадчиво заявил он, - Козёл.
Ичиго поперхнулся. Складывалось ощущение, что тот сошёл с ума ещё дальше, чем раньше.
Ведьма внезапно неуверенно замерла. Шепотки в толпе прекратились.
- Как, - задрожавшим голосом спросила старшая, - Козёл?
- Да вот, - он пожал плечами, - наведаться решил, поглядеть, кто меня так настойчиво зовёт…
А потом было много ВИЗГА.

7. О парнокопытных

- Ха, - фыркнул Пустой потом, - ведьмы, а Козла испугались. Мельчает поколение.
- А Козёл, - осторожно спросил Ичиго, - это вообще кто?
- Дьявол, – Пустой посмотрел на него, как на врождённого идиота, - ты же католик, чего уставился? – он неуловимо издевательски пожал плечами, - я, положим, бес, стоящий за твоим плечом. А Зангетсу – ангел с крылышками. Представил Старика с крылышками, а?
- Чёрт, - Ичиго зажмурился и мотнул головой.
- Вот и не представляй.
Последнее Пустой произнес со странной серьёзностью.

8.Стыдное

Эпизод с Франкенштейном Ичиго предпочитал не вспоминать.

9.Праздник

Склеп не был особенно мрачным, напоминая скорее большой пыле- и паутиносборник.
- Добро пожаловать, - Пустой приглашающе махнул рукой и отвесил шутовской поклон.
- А хозяева? - спросил Ичиго.
- Ты правда думаешь, что они посмеют? - Пустой ехидно прищурился. - Или боишься, что тебя какой-нибудь монстр сожрёт в темноте? Я спасу тебя, мой Король, - ехидно пообещал он, - как всегда, - презрительно скривился.
- Нехорошо выйдет. И страшнее тебя тут монстров всё равно не водится, кстати, - следующую фразу Ичиго благоразумно проигнорировал.
Пустой недовольно качнулся с пятки на носок и обратно.
- Они холлоуфицировались давно уже, я проверил. Заходи.
- Уж не с твоей ли помощью?..
Ичиго вошёл. Вопрос был риторическим.
Свечку удалось зажечь только с пятой попытки, да и горела она неважно. Кто и зачем оставил её в намертво заделанном склепе, Ичиго не знал, да и не стремился выяснить, на самом-то деле.
Просто пыльная комната, пара отверстий под потолком, два гроба и два идиота, одному из которых всё это снится.
- Что, - с любопытством спросил Ичиго, - у вас тоже бывают праздники?
- Ага. Мы их себе сами устраиваем.
Пустой, который был Зангецу, адским бесом и ещё чёрт знает кем, ощерился и качнул головой. Уселся на пол, привалившись спиной к одному из двух стоящих посреди склепа гробов, потянулся, закинул руки за голову.
Воплощение беспечности.
И наглости.
И…

- Знаешь, я вообще-то планировал Хеллоуин с семьёй провести. Отец обещал разрешить выпить. Немного.
Сидеть, опираясь спиной на чей-то гроб, было не то чтобы неудобно - непривычно. И немного стыдно, но Ичиго утешил себя тем, что хозяева вовсю отмечают Хеллоуин где-нибудь в Уэко, скача по пескам и завывая не хуже давешнего «демона».
- Ты до сих пор у отца спрашиваешься, Твоё Величество? Я был о тебе лучшего мнения.
А видеть вполне себе мирно сидящего напротив Пустого - ещё непривычнее.
- У него не спросишься.
Где-то далеко в стороне завыли на разные голоса не то собаки, не то празднующие. Пустой презрительно поморщился и потёр ухо.
- Твой отец - тупой идиот. И ты на него похож, кстати.
- Он и твой отец тоже - раз. И он притворяется - два. Я на него не похож, это три, - после паузы Ичиго добавил, - и если ты ещё раз раскроешь пасть на моего отца, я из тебя отбивную сделаю, понял?
- Это четыре?
- Это на будущее.
Пустой фыркнул.
- Ладно. И мой отец давно помер, кстати. И мать. И я.
Ичиго зевнул.
- Ты говорил, что у тебя нет матери.
- У меня нет совести, придурок. Ты веришь всякому моему слову. Знаешь, если вспомнить, сколько раз я напоминал тебе, какой ты слабак и ничтожество... - он сделал витиеватый и неуловимо-презрительный жест.
- И откуда мне знать, лжёшь ты или нет?
Ичиго чуть заинтересованно приподнял брови.
- Когда я лгу, у меня мигает глаз на локте. Хочешь, покажу?
- Давай.
- Идиот, - Пустой закатил глаза.
- У тебя нет глаза на локте? - догадался Ичиго.
- Я бы сказал тебе, где у меня глаз, но это будет слишком для мелочи, которая спрашивается у папочки, собираясь надраться.
Пустой приподнял ногу, согнул её и поставил Ичиго на колено. («Когда ты варадзи успел стащить, чёртов ублюдок?» - подумал Ичиго) Медленно повёл ступнёй вверх, собирая ткань хакама в складки. Тронул напрягшийся живот кончиками пальцев - дальше не дотягивался.
- Мне это говорит существо, которому едва исполнилось шесть. Месяцев, - с нажимом заявил Ичиго. Чужая ступня настойчиво поглаживала пах. - Ты ко мне пристаёшь.
- Тебе кажется. И когда я умер, я был на год тебя старше, - заметил Пустой.
- А ты умирал?
Это было и правда важно. Ичиго ухватился рукой за бледную щиколотку, словив недовольный взгляд Пустого.
- Было дело.
Пустой пнул второй пяткой Ичиго в локоть, заставив отпустить. Снова принялся за ненавязчивые приставания. Ленивые почти.
- Я думал, ты - часть меня.
- Ты это всё-таки признал.
- Расскажи, - Ичиго выдохнул.
- Отвали, - ступня вдруг замерла, - я тебе не сказочник, - Пустой бросил на Ичиго острый взгляд.
- А всё же? - Ичиго зажмурился на мгновение. Снова широко открыл глаза.
- Отстань, - Пустой отвернулся.
И ногу убрал, снова вытянув её рядом с ногами Ичиго, раздражённо одёрнул косоде.
Помолчали.
По потолку полз жирный наглый паук-альбинос. Ичиго стащил сандалию и запустил в него – попал. «Вот так» - подумал он. Вокруг развелось подозрительно много наглых альбиносов на квадратный километр. Пустой задумчиво посмотрел на упавшее рядом орудие убийства.
- А как тебя зовут, всё-таки? – снова заговорил Ичиго.
- Да не помню я, - тот поморщился, отвел взгляд в сторону на мгновение. Сейчас – никак. Я тебе уже говорил, так ведь?
Ичиго фыркнул.
- Ты не Пустой, ты еврей, - заявил он уверенно. Пустой приподнял брови, а Ичиго пояснил: - Только евреи вопросом на вопрос отвечают, - подумал с пару секунд и добавил:
- Всё-таки, мне надо как-то к тебе обращаться. Или тебе нравится имя «Эй, ты!»?
Пустой в ответ задумчиво постучал ногтем по полу, почесал кончик носа и с каким-то новым любопытством посмотрел на Ичиго, будто впервые увидел его.
- Оги-ичи, - протянул он, будто пробуя слово на вкус, - да, пусть будет Огичи.
Ичиго замер.
- Придурок, - произнёс он сдавленно.
Пустой в ответ широко ухмыльнулся («во все сто тридцать два» - мелькнула у Ичиго мысль) и издевательски поманил его пальцем.
- Иди-ка сюда, - велел он. – Сейчас я покажу тебе, кто здесь еврей.
И сам как-то быстро почти перетёк к Ичиго, уперевшись ладонью в гроб за его спиной.
На щеках у него пылал странноватый, голубой румянец. До Ичиго немного запоздало дошло:
- Да ты пьян, - он мотнул головой, увернувшись от пальцев, пытающихся схватить его за подбородок, - чёрт, прекрати, - упёрся Пустому коленом в грудь, - хватит же!
- Пьян, - согласился Огичи, - а ты нет. Я тебя сейчас поцелую.
"Ни фига", - хотел было ответить Ичиго, но не успел.
Пустой резко притянул его к себе, схватив за волосы на затылке, поцеловал. Сразу глубоко, со смаком - и ещё у него во рту был спирт. Поцелуй получился со вкусом больницы и лекарств.
Горло обожгло, как будто это не спирт был, а лава. Или перец. Или лава с перцем.
А потом Ичиго Пустому врезал. Тоже очень смачно и с удовольствием. Потом оттолкнул его и понял, что встать не может.
Пустой потёр скулу с наливающимся зеленью фонарём, ухмыльнулся и помахал пустым бутыльком. Он и спирт оказались одинаково коварной дрянью. Фразы пока получалось строить ещё более-менее связно, а ноги держать отказывались совершенно.
Ичиго грязно и изобретательно выругался.
- Ты меня напоил, - заявил он, кое-как поворачиваясь и прислоняясь к гробу рядом с Пустым.
- Ты был не против.
- Конечно! - Ичиго вытер рот тыльной стороной ладони и сплюнул.
- Ладно тебе, - Огичи сыто оскалился.
- Что это за дрянь? – поинтересовался он, - хочу знать до того, как прикончу тебя.
- Чистый спирт, - Пустой помахал флягой, - медицинский.
Ичиго удивился про себя: медицинский спирт! А за исключением нездорового румянца и странных поступков, об опьянении ничто не говорило. Сам он уже ощущал неприятную слабость в ногах.
Один глоток, чёрт возьми.
- Выпей со мной, - вдруг приказал Огичи.
- Пошёл ты, - Ичиго крайне не любил приказы. Язык немного щипало. - Я не буду это пить. Тем более с тобой!
- Да кто заставляет? - Пустой пожал плечами. - Я передам Зангецу, что ты нас не уважаешь.
- Ты правда думаешь, что я на это поведусь?
- Ну, в глаз на локте поверил же. Малявка, - Огичи прищурился и ткнул в него пальцем.
Ичиго вдохнул. И выдохнул. У него было хобби – биться головой об стенку. Поэтому он сказал:
- Ладно. Я с тобой выпью.
- Спасибо за одолжение. У нас закусить нечем.
- И?
- Можно поймать какую-нибудь душу, но ты едва ли станешь её есть, - Огичи задумался. - А ещё она будет, скорее всего, орать и вырываться. Или третьей попросится.
Последний вариант, похоже, казался Пустому самым неприятным развитием событий.
- Ну её, - заключил Ичиго.
- Ты даже не удивился, что я предложил поймать и сожрать душу. Я что-то пропустил?
- Ты же пошутил.
- Нет, вообще-то, - Огичи пожал плечами.
- Ты пошутил, - сказал Ичиго.
- Уговорил. Ладно, иди сюда.
- Зачем это?
- Будем перебиваться без закуски.
- И как?
Пустой молча посмотрел ему в глаза. Отвечать он, похоже, не собирался. Потянулся к фляге (Ичиго придирчиво присмотрелся к локтю, выглянувшему из задравшегося рукава косоде - глаза и правда не было), ухватил за горлышко двумя пальцами и принялся зубами отвинчивать крышку, морщась.
Ичиго оставался на своём месте.
- Ну? - спросил Пустой.
Отпил, закашлялся, уткнувшись лицом себе в рукав.
- А мне?
- Сюда иди, - велел Огичи хрипло, - а то не дам. Ты у папаши не спросил разрешения.
У него на щеках пламенел нездоровый голубоватый румянец, а жёлтые радужки превратились в тонкие ободки вокруг расширенных зрачков. Ичиго сидел на месте.
- Ладно, - произнёс Пустой, - если Король не идёт к лошади, то лошадь…
- Тебе не надоело? – вдруг устало поинтересовался Ичиго.
- Надоело, - совершенно трезво согласился Огичи, - но тебя это злит. Злость – полезное чувство. Всё ради тебя, - он отвернулся.
Ичиго решил забыть об этих его словах. Так было гораздо спокойнее.
- Ты – злобная Пустая тварь, понял? И ты всё ещё собираешься меня сожрать, - он почти просил.
- Естественно, - согласился Пустой, - это просто причуда.
- Да. Не забудь.
- Естественно, - Огичи оскалился.
Теперь они молчали долго. Паук-альбинос плёл паутину в углу – Ичиго не попал.

11. Праздник продолжается

- Всё-таки, - Ичиго нарушил тишину, - всё-таки ты ко мне приставал.
Огичи пожал плечами.
- Я тебя хочу, - просто сказал он, - мог бы уже заметить.
Пустой раздвинул колени и чуть съехал по полу вниз, прикрыв глаза ладонью. Всё-таки он был пьян. Ичиго тоже – а может быть, играло роль то самое ощущение вседозволенности, присущее снам. Он не был удивлён или возмущён, просто принял это как факт.
Он потянулся к Огичи и поцеловал его уже сам, прижимая к себе и не допуская мысли, что его могут оттолкнуть. Не отталкивали – Пустой ухмылялся сквозь поцелуй и отвечал. Белые жилистые руки крепко обхватили его спину, а синие губы шепнули на ухо:
- Слабо?
- Нифига, - на этот раз Ичиго успел ответить.
Немного доходить, что это он тут собрался делать, до Ичиго стало только после того, как его собственные руки распустили пояс на белых хакама и дёрнули их вниз. Ичиго мог бы, конечно, прекратить и сослаться на дурацкую шутку… но у него было хобби.
- Послушай, - Огичи склонил голову набок, чуть сильнее сжал пальцы у Ичиго в волосах, - у тебя такое выражение лица, будто ты меня убить хочешь, а не... хочешь, - он пошевелил в воздухе пальцами второй руки, растягивая губы в ирреально широкой ухмылке.
Ичиго бросил на него мрачный взгляд снизу вверх, мотнул головой, стряхивая чужую руку. Оторвался, заставив Пустого раздосадовано скривиться, едва не с отвращением вытер рот тыльной стороной ладони и веско произнёс, ткнув пальцем тому в грудь:
- Волосы не трогай.
- В глаз не тыкай, - парировал Огичи.
Ичиго поперхнулся, уставившись ему вырез косоде.
- У тебя там глаз?!- Нет, я пошутил, - он скосил взгляд вниз, - ты заканчивать не собираешься? - Пустой чуть двинул бёдрами вперёд и вверх. Болезненно поморщился.
Ичиго внимательно посмотрел на чуть качнувшийся, влажный член с голубоватой головкой. Нахмурился ещё сильнее, чем обычно.
- И там тоже глаз нет! - раздражённо рыкнул Огичи, - давай же уже... - последнее он почти прошептал, больно впиваясь пальцами одной руки Ичиго в плечо, а второй толкая его вниз за загривок.
Тот прикрыл глаза, облизал. Повернул голову набок, легонько царапнув кромкой зубов, фыркнул, услышав раздражённое шипение сверху:
- Знаешь, чего я сейчас хочу? - упёрся Пустому в бледные, состоящие из жил и мускулов бёдра, провёл, нажимая, ладонями к коленям. Закинул его ногу к себе на плечо, куснул бледную кожу на бедре, заставив Огичи раздражённо дёрнуться.
- Нет, - тот сглотнул, зажмурился, скривился, - не болтай!
- Как хочешь, - Ичиго наклонился, пряча усмешку.
Взял в рот, задирая Пустому ногу выше, задвигался, помогая себе второй рукой.
Огичи шипел, дёргался всем телом и морщился, будто от боли. Скрёб ногтями по полу и по Ичиго, который был, в общем-то, не то чтобы очень против.
Потом - скрючился весь, сдавленно охнул, на мгновение утратив лязгающие интонации.
Замер, оскалившись.
- Твою мать, - невнятно буркнул Ичиго, отплёвываясь.
- Нет у меня матери, - мрачно заявил Пустой, поднимаясь на слегка подрагивающие ноги, одёргивая косоде, спустившееся чуть выше середины бедра.
Переступил с ноги на ногу, поджимая пальцы. Посмотрел на Ичиго долгим, изучающим взглядом - тот сидел, совершенно уже непочтительно откинувшись на чужой гроб, подтянув к себе колени и засунув руку в прорезь на хакама. Его тело сотрясала мелкая дрожь, он жмурился и беззвучно хватал воздух ртом.
Огичи ухмыльнулся во весь рот.
- Э-эй, Ичиго? - позвал он, - Ичиго...
Присел на корточки, хищно подался вперёд, прищурив звериные глаза.
- Чего тебе? - сдавленно бросил Ичиго, - Я ещё не...
Тот ощерился. Бледные руки бесцеремонно толкнули мальчишку в сторону, заваливая на спину.
- Сам вижу, что ты "не", - Пустой хмыкнул. - С этим надо что-то делать, я думаю, - он нажал ладонью Ичиго между ног.
Карие глаза смотрели недовольно и слегка настороженно, но Ичиго пока не делал попыток высвободиться. Аккуратно, будто опасался удара током, уложил ладони Огичи на бёдра - тот уперся Ичиго в плечи широкими ледяными ладонями. Наклонился, широко растягивая синие губы. Кожа у уголков рта собралась в складки, превращая бледное лицо в уродливую, гротескную маску.
Куросаки выдохнул, упёрся Пустому ладонью в плечо.
- Так чего ты там хотел? - поинтересовался тот, не прекращая улыбаться, цепко глядя в глаза.
- Прикончить тебя, - честно ответил Ичиго, - но знаешь, это уже естественное желание.
- Неисчезающее, - добавил через секунду.
Огичи захохотал, затрясся всем телом, уткнувшись носом куда-то Ичиго в шею. Движения воздуха на коже тот не почувствовал - Пустой не дышал. Это не было такой уж новостью, но к подобным штучкам Ичиго так и не привык.
Всё ещё.
- Эй, - шепнул Огичи ему на ухо, - я сейчас трахну тебя, - потянул за мочку уха, дотронулся кончиком языка.
- Нет, - резко ответил Ичиго, - я не хочу, идиот, - перехватил чужую ладонь, потянувшуюся пощупать за задницу.
- Да ну? - белобрысая голова приподнялась, склонилась набок в жесте неуловимо птичьего любопытства.
- З... - мальчишка задумался на мгновение, странно посмотрев на Пустого, - Зангецу, нет. Я сказал.
- Я не Зангецу, - чужая рука как-то очень уверенно, по-хозяйски потянула за белый пояс, - я хочу.
- Мало ли чего ты хочешь, - держать Огичи за оба запястья и валяться под ним было неудобно. Очень, - Я вот убить тебя хочу, не говорил, нет? И ты говорил, что ты Зангецу.
- Ты вообще много треплешься и выделываешься, - Пустой скривился и больно, совсем не играючи куснул за шею, - мало ли что я говорил. Если я скажу, что я испытание, посланное тебе с небес Господом, ты мне поверишь? Или что я Санта, решивший лично проследить за твоим поведением, Не Очень-то Хороший Мальчик Ичиго.
- Вполне может быть, - Ичиго кивнул, - хватит.
Пустой его отпустил сразу же. Была грань - за ней Ичиго переставал говорить спокойно и начинал сопротивляться. А потом материться, драться и забивать противника табуреткой (Пустой был точно уверен, что Ичиго на такое способен - меч он уж точно из-за поползновений такого рода доставать не станет). Они были равны по силе, так что подобный порыв вполне мог увенчаться успехом.
Забитым табуреткой быть не хотелось. И даже тот факт, что табуреток в фиг-его-знает-когда-заброшенном склепе отродясь не бывало, опасений не уменьшал (Ичиго нашёл бы)(его сон, всё-таки). В любом случае, Пустой был достаточно хитрой тварью, а потому ждать (и выжидать) умел.
- И ты не тянешь на Санту, - добавил тем временем Куросаки, - лучше...
- Подрочить тебе? - поинтересовался Огичи.
Ичиго прикрыл на мгновение глаза.
- Да.
- С праздником, - невпопад и крайне ядовито поздравил Пустой, резко стаскивая его хакама до колен.
Ичиго промолчал.

12. Об ассоциациях

Потом время будто откатилось назад – они снова сидели напротив друг друга, говорили и пили, пили и говорили. Странное празднование подстать странному празднику. Ичиго не мог сказать с уверенностью, но, кажется, Огичи его опять целовал. Потом он поднялся на ноги, сделал шаг вперёд и уселся с Огичи рядом – раз уж мир, хоть и временный…
Бледное плечо, с которого косоде успело приспуститься, пришлось как нельзя кстати. Пустой фыркнул, но скидывать рыжую голову не стал.
- Так хочешь по-настоящему, значит, - медленно заключил он.
- Нет. Я же сказал, - плечо оказалось скользким, и потому коварное Мироздание упорно сталкивало Ичиго вниз.
Сопротивляться он не стал - на коленях у Огичи голове было куда удобнее, чем на его же плече.
- А вдруг я Айзен? - послышался смешок, - как на плаху голову положил. Сам.
- Не тянет Айзен на тебя, - неразборчиво буркнул Ичиго, - колени не раздвигай, неудобно.
- Я спёр твой первый поцелуй. И ещё кое-то.
- Урод, - согласился Ичиго. Зелёный фонарь у Пустого под глазом вполне удовлетворял его вендетту.
Поднималась температура: вокруг, в старом пыльном склепе, внутри, щекоча под языком и отдаваясь дрожью в коленях. Сонливость постепенно исчезала - Ичиго смотрел широко открытыми глазами куда-то в пространство и чувствовал всё острее и острее сухие жилы и твёрдые мышцы под ладонью, приятно прохладную среди нарастающего жара кожу, покрытую редкими колючими волосками. Затылком - живот, чуть подрагивающий, но не движущийся в такт дыханию.
Почему-то от мысли, что посередине живот у Пустого наверняка совершенно гладкий, без пупка, жарче стало в разы.
И запах. Пустой не дышал, не имел пупка и нормального голоса, зато у него был запах, до такой степени живой и нормальный, что от одного этого можно было свихнуться.
- Дрожишь, - отметил Огичи.
Тихо очень отметил. Так, что даже лязгающей интонации было почти не слышно.
- Ты уверен, что это просто спирт был? - спросил Ичиго, стараясь не двигаться.
- Нет. Он был медицинский.
- А ты уверен, что это был медицинский спирт?
- Просто признайся, что ты меня хочешь, - Пустой был догадливой тварью. Наклонился, обхватил его поперёк груди и прижался губами к уху, - Ичиго.
- Ты меня тоже, - Ичиго судорожно и цепко ухватил того за запястье.
- Так что мешает? Прекращай идиотничать, Король, я...
Ичиго резко повернул голову и поцеловал его. Сам. Неумело, зло и недолго - но этого хватило.
Огичи как-то замедленно улыбнулся. Ощерился. Оскалился. Хищно и почти торжествующе.
- Дрожи-ишь, - повторил он.
Наклонился, зарываясь носом в колючие рыжие волосы, вдохнул (если хотел почувствовать запах, он это вполне мог), немного дёрганым движением рванул косоде у Ичиго на груди. Тот и правда мелко дрожал - почти незаметно, но Пустой чувствовал. Было слишком жарко; жар горел изнутри, заставлял тело покрываться потом.
Огичи спихнул его с коленей и принялся торопливо, лихорадочно раздевать, суетливо оглаживая плечи и бока. Он шептал, без перерыва и почти в рифму, кусался – больно и как-то… жадно. Ичиго дёргал его за волосы и тяжело дышал, пытаясь поймать кончик чёрного пояса и стащить, наконец, с Пустого уже далеко не такое белое косоде.
Они сталкивались руками и мешали один другому, целовались, тихо ругались и оставляли друг на друге синяки. Перекатывались, пытаясь найти хоть сколько-нибудь удобное положение.
У Огичи было худое и поджарое, как у гончей, тело, белеющее в полутьме, и ещё ярко-жёлтые кругляши зрачков. Он тёрся щекой о его щёку, кусал под подбородком и лизал за ушами, а Ичиго сгребал в кулак волосы у него на загривке и прижимал сильнее. Ближе. Пустой вырывался и шипел на него, на пару мгновений забывая, какую по счёту непристойность сейчас шептал на ухо.
Ичиго рвано выдохнул.
- Ну, - голос был поразительно севший.
Огичи усмехнулся, с силой огладил ладонями его бока. Двинул бёдрами, почти вплавляясь всем телом, поцеловал - медленно, влажно, то и дело облизывая губы Ичиго синим языком.
- Ноги, - бросил он потом.
И сам, ухватив их под колени, широко развёл в стороны. Ичиго дёрнулся, неразборчиво ругнулся и уставился на Пустого широко открытыми глазами - а тот нырнул головой между его ног и принялся...
- Ч-чёрт… Что ты, по-твоему, делаешь, а?! – Ичиго подобрался, смешно поджимая пальцы на ногах.
- Сказать? – ехидно отозвался Огичи.
Ичиго выругался.
- Лежи уже. А то там, кажется, спирт ещё остался, - Пустой приподнялся, - его тоже можно использовать.
Ичиго посмотрел ему в глаза.
- Чёр-рт, - выдохнул он, откинувшись головой на пол.
Огичи издал нечто среднее между «хи» и «хех», снова ныряя головой между его ног.
Ичиго старался дышать глубже и не очень сильно вздрагивать. Туман, наползший на сознание после глотка прозрачной, как родниковая вода, дряни, постепенно рассеивался. Было хорошо – нереально, дико хорошо. Мелькнула смутная мысль поинтересоваться у Пустого, когда это он за свою короткую жизнь ухитрился ТАК научиться…
Потом Ичиго почувствовал, как тот упирается ему руками в колени, раздвигая их шире. Огичи склонился над ним, странно перекривив лицо и губы – как будто пытался одновременно сдержать крик боли и не расхохотаться. Снова рвано выдохнул, царапнул зубами его шею – потом, уже не очень заботясь о том, что Ичиго об этом подумает, нажал пальцами ему на щёки. Поцеловал - широко открыв рот, будто делал искусственное дыхание, сдавленно охнул и вошёл.
Ичиго постарался не завыть. Бешено посмотрел в глаза Огичи (признаков разума там не обнаружив), от души врезал по рёбрам, заставив отпрянуть.
Отпрянуть и перевернуться на спину, чёрт возьми. Кажется, ассоциации с Королём и лошадью его не отпускали. Пустой крайне довольно и ехидно усмехнулся – потом на его лицо вернулось то, неясное выражение.
- Давай, - сорванным голосом шепнул он, - давай же, чёрт тебя…
Быстро обхватил его член рукой, не особенно осторожно двинув ладонью. Ичиго решил про себя, что набьёт ему морду. Потом.
Дальнейшее помнилось смутно – он двигался, хватал ртом воздух и сжимал зубы, Огичи тянул его к себе и целовал, он сам бешено и жадно шарил руками по чуть влажному торсу и чувствовал чужие руки у себя на спине и на бёдрах. Синие губы кривились, облизывались синим же языком, а дико расширенные глаза цепко держали его, не давая рухнуть в чистый кайф и заставляя помнить, что, где, с кем.
Температура повышалась, доходя до своего апогея.
Алкоголь. Чёртов, мать его, медицинский спирт.
Огонёк свечи в старом подсвечнике колебался, бросая на стены склепа причудливые, изгибающиеся тени.
Жар заполнил всё тело, вспыхнул, будто разорвавшаяся граната, заставив Ичиго неестественно скорчиться и разогнуться с сиплым, злым вскриком. Огичи вцепился в него, завалил на пол, подмяв под себя, сильно вошёл ещё пару раз - и выломался, намертво прижав Ичиго к себе, сжал зубы.
Молча уткнулся Ичиго в плечо лбом. Дыхания на коже тот не ощущал.

13. Достигнутое

- Ха, я это сделал, - заявил Пустой потом.
- Я тебя ненавижу, - вяло отозвался Ичиго.
- Наслаждайся, - ядовито ответил Огичи.

14. «А поутру…»

- И-чи-го! – завопил кто-то очень знакомый и до боли оптимистичный.
Начинался новый день.

@темы: ХичигоХИчиго

---

О подарках

[Murury]

Название: О подарках
Фэндом: Блич
Автор: Murury
Бета: Сатанринь
Пейринг: Маюри/Урюу
Жанр: Почти романтика, мда. Насколько у этих двоих вообще может быть романтика
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: Не моё.
Посвящение: -Joe-, которая хотела Маюри/Урюу с рождественским переполохом, выбором подарков и первым совместным праздником)


Дверь привычно скрипнула несмазанными петлями.
Коридор так и остался обшарпанным и заваленным всяким хламом, рядом с пальто на вешалке всё так же висел респиратор, а лампочка, как и последние два года, находилась на последнем издыхании.
В комнату вела деревянная старая дверь, а в комнате был замызганный потолок, старый диван, огромный книжный шкаф и нечто, неудачно притворяющееся ковром. Ещё было кресло. Не пустое.
Маюри склонил голову набок и констатировал:
- Пришёл. Ну здравствуй, мальчишка.
- Я уже вырос, – сказал Урюу. Он вполне отдавал себе отчёт в том, насколько жалко это прозвучало, поэтому постарался принять как можно более независимый вид.
Маюри криво и очень ядовито улыбнулся.
- Мальчишка, – повторил он, откидываясь в кресле.
Он не говорил больше ничего, даже своего обычного "идиот", а Урюу чувствовал себя осмеянным.
И раздетым.
Пакет оттягивал руку, как камень тянет на дно реки утопающего. Хотя, он-то уже давным-давно не входит в эту категорию. Он – уже хорошо поплававший и разбухший в воде труп.
Интересно, а Маюри вообще в курсе, что сегодня праздник?..
Урюу нарочито презрительно фыркнул, развернулся и вышел в коридор. Куртку снимать. Подумать только, он, как полный идиот, помчался на голос (довольно мерзкий, надо заметить) чёртового перелатанного ублюдка, едва скинув ботинки и толстенной зимней куртке. Не от большого желания его увидеть, конечно. Мало ли что тот мог натворить?..
- Квинси! – позвал Маюри. – С Рождеством тебя, – он сделал паузу. – По моим прикидкам, ты должен отмечать этот праздник.
- То есть? – отозвался Урюу, заглядывая в комнату, – ты?
Маюри фыркнул и сделал отталкивающий жест ладонью.
- Глупо отмечать рождение того, в кого не веришь.
Пакет остался в коридоре. Урюу остановился в паре шагов от кресла.
- Почему?
Маюри смерил его взглядом. Урюу отчётливо услышал пространную выкладку о собственных умственных способностях, перемежаемую научными терминами и ругательствами. Хотя, нет – с последними он явно загнул.
- Ты в Сейрейтее был, – сказал Маюри. – Тебе не мешало бы хоть иногда заставлять мозги работать.
- Я тебя ненавижу, – признался Урюу.
- Ага, я знаю. Иди чайник поставь, будь любезен, – по крайней мере, Маюри за последние годы научился хоть иногда маскировать приказы под просьбы.
- Сам ставь, – буркнул Урюу, отвернувшись и подойдя к книжному шкафу.
Быстро ухватив недочитанную с прошлого раза книжонку, уселся на старенький скрипучий диван.
Маюри прищурился, проследив за его передвижениями, прикрыл глаза на мгновение. С неким интересом покосился на собственные ногти, подперев щёку второй рукой, пошевелил пальцами. Скривился. Поднялся на ноги, потянулся, заявив:
- Чай не получишь, – и вышел в коридор.
Урюу раздражённо отшвырнул книгу куда-то в угол. Нервно сдёрнул с кончика носа очки, протёр рукавом, рискуя выдавить стёкла, и, сдержав желание кинуть ими в стенку, очень медленно и спокойно надел обратно. За стеной послышалось гудение закипающего чайника.
Слишком быстро. Наверное, Куротсучи зачем-то кипятил воду до его прихода.
Разумеется, не потому, что ждал его.

Кое с чем всё же предстояло разделаться именно сейчас. И если до прихода сюда у Урюу оставались какие-то радужные иллюзии, то по приходу они развеялись полностью. Это не могло быть приятным. Не с ним.
Урюу молча уселся за маленький квадратный стол на кухне. Маюри его игнорировал – он продолжал степенно цедить чай из огромной литровой кружки и что-то записывать на салфетке. Гений, что с него возьмёшь – даже чай не может попить спокойно.
К заварнику Урюу даже тянуться не стал. «Чай не получишь» в исполнении Маюри означало, что чай он именно не получит. Вот по рукам – запросто. Это было бы слишком унизительно, поэтому он просто поднял пакет и грохнул им по столу, одновременно резко поднимаясь. Маюри очень мрачно посмотрел сначала на выплеснувшийся на салфетку чай, потом на пакет, а уж потом на Урюу. Чтобы прочувствовал.
- Это что? – поинтересовался он.
- Подарок, – Урюу чувствовал, что ещё немного, и он развернётся и уйдёт. Куртку можно одеть за пятнадцать секунд, ботинки – за минуту. Это легко. Легче.
- Кому подарок? – Маюри с проснувшимся любопытством поглядел ему в глаза.
- Тебе подарок, – выдохнул Урюу. – Я пошёл.
Развернуться. Ботинки – пятнадцать, куртка – минута… или наоборот? Или…
- А ну-ка стой, – квинси обернулся, - сядь.
- Я…
- Сядь, – повторил Маюри немного раздражённо. Повторять он не любил. - Все квинси такие непонятливые?..
- Тебе лучше знать, – зло отозвался Исида.
Сел.
- Это ты верно подметил, – Маюри растянул было губы в улыбке, но, спохватившись, провёл руками по лицу, будто убирая её куда подальше, – замнём.
Урюу молча скривился.
- Открой, – сказал Маюри.
- Сам откроешь, – отозвался квинси, – твой подарок.
Куротсучи открыл было рот – и закрыл. Нахмурился, протянул руки к пакету. Быстро, будто опасался обжечься, вытащил оттуда собственно… подарок.
Небольшой железный чемоданчик. Замок глухо щёлкнул. Брови Маюри поползли вверх.
- Инструменты, – быстро сказал Урюу, – из медицинской стали, настоящей. Я думал, тебе пригодится.
«Ты бы не обрадовался бесполезному подарку» – подумал он.
Маюри долго молчал, сцепив руки перед собой и странно глядя на тускло поблёскивающие в свете лампочки лезвия, лопатки, иглы – вообще, по мнению Урюу, это было похоже на набор стеков для пластилина. Очень большой набор. Очень острый.
Он вдруг подумал, что Маюри, в общем-то, похож на ребёнка, играющего с пластилином. Было несмешно.
- Знаешь, квинси, – произнёс он медленно, – это… - он замолчал.
- Что? – нервно поинтересовался Урюу. Происходящее начинало раздражать. Особенно раздражали собственные руки, вцепившиеся в колени под столом.
- Мило, – сказал наконец Маюри. Урюу хотелось его убить. – У меня нет для тебя подарка.
- Не надо, - Урюу отвернулся, – ты же не отмечаешь праздник.
И вздрогнул.
На его собственную ладонь под столом легла чужая, чуть сжала, и запястье вкрадчиво погладил чужой большой палец. Квинси дёрнул было руку к себе, но Маюри наклонился к нему и тихо шепнул:
- Это правда будет полезно, – «спасибо». Это слово Маюри мог заменить множеством вариаций.
- Я тебя ненавижу, – повторил Урюу, утыкаясь лбом ему в плечо, – если ты не найдёшь мне завтра хоть завалящего заводного солдатика, я пристрелю тебя, слышишь?
- Да, – Маюри поднялся на ноги и дёрнул его за собой, – на слух, – он легко приподнял Урюу и усадил на стол, – не жалуюсь.
Больше Маюри не говорил – он, всё-таки, был человеком дела.
Урюу же обещал сам себе убить его за разбитые очки, за отметины на шее, за насмешливые фырканья, за…
Но это всё потом. Сначала он хотел поглядеть на своего заводного солдатика.

---

На память

[Amaltiirtare-the-Witch]

Название: На память
Автор: Amaltiirtare-the-witch
Бета: Amaltiirtare-the-witch
Фандом: Bleach
Персонажи: Гриммджо/Хитсугая
Рейтинг: NC-17
Размер: мини
Статус: Закончен
Предупреждение: не споткнитесь о лежащий на пороге ООС
Художественное оформление:  Crazy_werewolf
Дисклеймер: Моя трава, персонажи нет, а так хотелось бы....
От автора: писалось ради пейринга, поэтому любителям логического и красивого обоснуя придется нелегко.

Приходить в себя было до жути неприятно. Вместе с сознанием в реальность возвращалась сильная боль во всем теле, усталость от постоянной работы, не дававшей ни минуты покоя, и слабость. Противная, липкая слабость. Он бы с удовольствием снова закрыл глаза и провалился в сон, если бы в пока еще мутной пелене не мелькала знакомая растрепанная шевелюра неестественно голубого цвета. Хотя, кто бы говорил. У него самого волосы от рождения белые и глаза бирюзовые, так что природа не с ним одним пошутила.
Когда глаза немного привыкли к свету, он уже смог рассмотреть, что арранкар явно очень доволен своим новым приобретением, валяющимся сейчас на кровати в полубессознательном состоянии.
- Ну, с добрым утром, малявка! Очухался, наконец?
Секста радостно скалился, являя взору все свои тридцать два, не считая клыков на маске на щеке. Тоширо поморщился. От громкого голоса в голове что-то как будто взорвалось, добавив в общую картину боли еще несколько оттенков краски.
- Ну, тогда не будем тянуть кота за то самое место, - Гриммджо запрыгнул на кровать и навис над мальчишкой. – Будь паинькой, быстрее закончим, быстрее отправлю тебя домой, к маме.
- У меня нет мамы, - с трудом разлепив губы, буркнул Тоширо. Он прекрасно понимал, что именно Джаггерджак хотел ему сказать. Мысли путались. Видимо, он хорошо приложился об пол головой, когда падал. Его жалкие попытки оттолкнуть от себя наглого арранкара ни к чему не привели. Он еле ощущал свои собственные руки, было такое впечатление, что они набиты ватой. Он бы воспользоваться кидо, если бы смог оформить хоть одну логическую цепочку заклинания у себя в голове.
Арранкар уже снял капитанское хаори и деловито принялся за оби, когда шинигами начал вырываться. Издав довольное урчание, Гриммджо сильнее навалился на него и продолжил увлекательное занятие. Раздевать сопротивляющуюся добычу было интереснее, чем безвольно лежащую, поэтому он с удовольствием запустил руки под ткань косоде, выпутывая мальчишку из шинигамской формы. И кто только ее придумал? Зачем так много тряпок? Хотя, так даже увлекательнее, снимать одну часть одежды за другой, жадно впиваясь взглядом в понемногу открывающееся тело.
Почувствовав, что силы все-таки понемногу возвращаются к мальчишке, судя по тому, что удары стали четче и ощутимее, Гриммджо оскалился и проурчал:
- Веди себя хорошо, а то позову дядю Гина.
Хитсугая вздрогнул. То, что он находится в Лас Ночес, было понятно с самого начала. Но вот то, что кроме Гриммджо здесь еще находятся Ичимару и Айзен, как и вся Эспада вкупе с франсьонами, до него дошло только сейчас.
- Он и так уже знает, что я здесь, - прошипел Тоширо, пытаясь вырваться из захвата.
- Ты не понял, - ухмыльнулся арранкар. – Естественно, он знает. И Айзен знает. Но пока ты ведешь себя тихо и не маячишь реяцу, им и дела нет, что тут происходит. А вот вздумаешь громко кричать или не дай тебе Ками своими шинигамскими штучками воспользоваться, и считай, что ты труп. Морально.
Тоширо притих, с недоверием поглядывая на Гриммджо. Тот вздохнул.
- Поясняю для особо одаренных среди слаборазвитых. Ты – моя добыча. Я тебя сюда притащил и волен делать все, что вздумается. Вон, Улькиорра бабу себе притащил – притащил. Эту, из ваших, как ее там… Не важно. И пока ты не представляешь угрозы, они вмешиваться не будут. Поэтому я и говорю – угомонись.
Пояснение возымело действие. Тоширо перестал так сильно брыкаться, хотя совсем не оказывать сопротивления не позволяла гордость.
Раздев мальчишку полностью, Гриммджо быстро снял с себя одежду и принялся вылизывать шею шинигами, иногда чуть прикусывая ее зубами. От удовольствия он утробно рычал, ерзал, стремясь сильнее потереться и так уже возбужденным телом о Тоширо.
Прикосновения влажного языка к коже были неприятными. Подросток вертелся, пытаясь хоть как-то увеличить расстояние между ним и арранкаром, упираясь ему в грудь ладонями. Что-то холодное коснулось живота и задвигалось вверх-вниз, в такт движениям Гриммджо. Посмотрев вниз, Тоширо обомлел. Его напугал не столько сам размер стояка, упиравшегося в него, а довольно маленькая деталь, уютно примостившаяся на головке члена арранкара. Небольшое железное кольцо с шариком посередине, выходившее из уретры и входившее в уздечку.
Тоширо сглотнул. О том, что существует пирсинг, он знал. Однако наличие прокола в столь чувствительном месте было для него шоком. Он с ужасом задумался, что с ним произойдет, если довольно внушительный и без дополнительных модификаций член войдет в него, если вообще войдет, конечно.
Гриммджо тем временем не замечал панического страха, сквозившего в глазах мальчишки, и развел его ноги в стороны, улегшись между ними. Тоширо заерзал, то ли пытаясь удобнее устроиться под арранкаром, то ли стараясь выкарабкаться из-под него. Перспективы изначально были далеко не радужные, он думал, что все обойдется, если притвориться шлангом и все пройдет быстро и максимально безболезненно. А потом можно один на один прибить этого наглого кошака. Но только сейчас, когда даже ощущения от горячих губ Гриммджо, целовавших его плечи, грудь, руки, были противными и мерзкими, он понял, что эта штука окажется внутри, и голова начала немного кружиться, к горлу подкатила тошнота. Было такое ощущение, что он вот-вот потеряет сознание.
Из этого состояния его выдернуло жгучее ощущение, когда Гриммджо ввел в него сначала один палец. Тоширо задергался, сопротивляясь, ощущая, как что-то двигается внутри. Это было просто отвратительно. Скользкий и холодный от смазки палец, гадкое чувство. Чужое надрывное дыхание над ухом и хриплый голос:
- Расслабься…
Возможно, он бы и был рад расслабиться, но не выходило. Тело стало как чужое, мышцы напряглись, руки судорожно вцепились в простыни.
Гриммджо ввел второй палец, от чего парень выгнулся дугой, закусив нижнюю губу. Ему не нравилось, очень не нравилось. Тоширо трясло, было больно и противно. От того, чтобы не закричать, его удерживала все та же гордость. Пусть он и был в таком жутком положении, но не позволит себе сказать, как ему сейчас плохо. Хотя Гриммджо видел это и без слов. Тугие мышцы никак не хотели расслабляться, о том, чтобы попытаться развести два пальца и растянуть мальчишку, не могло быть и речи. Несмотря на обильную смазку, было очень неудобно, мышцы, напрягшиеся до предела, сжали пальцы словно тиски. Он попытался протолкнуть их немного поглубже, но непослушное тело не хотело впускать его в себя дальше, чем на пару сантиметров.
Слова, которые он обычно говорил в таких случаях, результата не принесли. Тоширо на все уговоры, что потом будет легче и приятнее, стоит только немного отпустить себя, отвечал каким-то сдавленным полувсхлипом-полурычанием. Промучившись таким образом еще минут десять, Гриммджо вытащил пальцы и привстал, смотря на испуганного, заметно уставшего, вспотевшего, но абсолютно невозбужденного подростка.
- Ладно, черт с тобой. Пока целкой оставлю.
Ухмыльнувшись, он припал губами к приоткрытому рту Тоширо. Тот не сопротивлялся, надеясь, что на этом самое мерзкое закончилось. Но когда язык Гриммджо пролез к нему в рот и начал по-хозяйски тереться кончиком о его язык, мальчишка по инерции, от неожиданности, сжал челюсти.
Не ожидав такого подвоха, арранкар взвился и завыл, прижимая ладонь к губам, злобно глядя на ошарашенного Хитсугаю. Тот с не меньшим удивлением вытирал слюну с подбородка, жалея, что не может сейчас вытереть язык и прополоскать рот.
- Тварь малолетняя, ты чего творишь, гаденыш?!
Тоширо вздрогнул.
- Я не специально!
- Не специально он, - Гриммджо попробовал пошевелить укушенным языком и поморщился. Больновато будет. – Так я тебе и поверил, малявка шинигамская!
- А какого черта ты мне язык в рот засунул?
Тоширо возмущенно уставился на Гриммджо. Теперь пришла очередь арранкара выглядеть ошарашено.
- Ну…так … это… По-взрослому, что ли…
От удивления он забыл определение «французский поцелуй», пребывая еще в легком недоумении.
На Тоширо данное объяснение не произвело впечатления, и он продолжал сердито смотреть на Гриммджо.
- Ты хоть раз целовался? – Вкрадчиво спросил арранкар, внимательно смотря в бирюзовые глаза мальчишки. Тот всего пару секунд прямо смотрел в ответ, а потом все же отвел взгляд, но ничего не сказал. Собственно, такое поведение было понятнее слов. Гриммджо снова оказался перед довольно ошеломляющим фактом.
- Вот и что мне с тобой делать, а? - Джаггерджак как-то немного растерянно посмотрел на Тоширо. – И какого черта я с малолеткой связался! Не потрахать, не поцеловать!
С этими словами, возмущенный Гриммджо скрылся в ванной, громко хлопнув дверью. Хитсугая немного расслабился. Могло быть хуже, но радоваться рано. Что теперь с ним будет делать арранкар, непонятно. Главное, чтобы больше не лез туда, где сейчас ощущалась противная пульсирующую боль.
Стоя под душем, Гриммджо рассуждал о своей нелегкой жизни. О том, как он обрадовался, когда судьба преподнесла ему подарок в виде беловолосого паренька, лежащего без сознания на полу в каких-то развалинах. Видимо, сцепился с кем-то, только вот почему этот кто-то его не добил, остается загадкой. Вспоминал, как он нес его на руках до самого Лас Ночес, лелея самые пошлые и развратные мысли.
Арранкар любил, когда добыча поначалу сопротивлялась, а после умелых ласк начинала стонать, извиваясь в руках, выгибаясь навстречу его губам. Так было всегда. Ему нравилось, когда сильный противник проигрывал в таком своеобразном бою.
С Тоширо он не рассчитал. Не учел, что мальчишка еще не знает, что такое – получать удовольствие, занимаясь сексом. Не знает, каково это, когда по венам течет уже не кровь, а жидкий огонь, и внутри все клокочет и просится наружу, как кипящая лава в вулкане.
Убедить неопытного мальчишку, что все неприятные ощущения пройдут, как только он немного расслабиться, не получилось. И теперь эту самую кипящую лаву Гриммджо приходилось выплескивать «ручным» методом. Мысль о минете растаяла, как только Тоширо наглядно доказал, что у него во рту есть зубы, которыми он может в случае чего воспользоваться. А член – не язык. Вот так им жертвовать Гриммджо не был готов.
Стряхнув с волос капельки воды, он обернул бедра полотенцем и вышел из ванной. В комнате горел только ночник над кроватью, освещая мягким приглушенным светом уже забравшегося под одеяло Тоширо. В больших бирюзовых глазах плясали маленькие отблески, от чего казалось, что у него на глаза навернулись слезы.
Гриммджо обошел кровать и лег с противоположной стороны, потянув на себя большую часть одеяла.
- Спи, мелочь. Утром разберемся, что с тобой делать, - сказал Секста, выключая ночник.
Проснувшись, он обнаружил, что прижимает Тоширо к себе, зарывшись лицом в белоснежные волосы. Вздохнув, Гриммджо втянул носом запах мальчишки, сильнее обхватывая его руками. Мысли строем шагали в голове. Какого лешего он притянул этого шинигами сюда? На что рассчитывал? И зачем он ему был нужен? Мелкий, худой, вздорный, даже целоваться не умеет, а Гриммджо рассчитывал на полноценный секс. Секста поерзал, устраиваясь поудобнее, укладывая голову Тоширо себе на плечо. Рядом с ним было очень тепло. Арранкар еще раз уткнулся носом в растрепанную шевелюру, чтобы снова почувствовать легкий запах дождя. Откуда дождю взяться в пустыне, где нет даже солнца? А запах есть. Приятный, щекочущий запах, да и сам Тоширо пах вкусно. Только чем, арранкар разобрать не мог.
Пользуясь тем, что парнишка еще спит, Гриммджо пробежался пальцами по позвонкам вниз и положил ладонь на ягодицу, немного сжал, поглаживая большим пальцем. Кожа была мягкая, бархатистая.
В голове всплыло высказывание Старрка, что идеальная женская грудь, это та, которая четко помещается в ладонь, не больше и не меньше. Нноитора еще тогда хихикнул, глядя на внушительные формы Халибель, сказав, что по размеру бюста она должна быть не третьей в Эспаде, а пятой. За что получил по не в меру умной голове от Милы-Розы, которая вдобавок еще и сказала, что мужикам с хилыми и тонкими, как у девки, ручками нечего их распускать. Драка тогда была очень занимательная. Посмотреть, как три девушки мочалят зарвавшегося пятого номера, пришел даже Гин.
То грудь, а тут в ладонь помещалась округлая, упругая, мягкая ягодица. Гриммджо даже негромко хохотнул от такой мысли. Тоширо закопошился рядом, проснувшись. Увидев, как он трет заспанные глаза, Секста довольно ухмыльнулся и посильнее сжал ладонь.
- Ну, мелкий, с добрым утром!
Тоширо вздрогнул. Где-то он уже это слышал. И что-то твердое настойчиво буравит ему пупок. Ощущения не из приятных, поэтому он попытался отпихнуть от себя Гриммджо, и немного отполз назад, на расстояние вытянутой руки арранкара, так как ладонь с его задницы он так и не убрал.
- Что? Утренний стояк, все, как положено. – Ехидно улыбнулся Секста. – Как будто у тебя его никогда не было.
Хитсугая нахмурился, глядя на слишком довольного арранкара. Улыбка медленно сползла с его лица, когда он встретился взглядом со смотревшими слишком серьезно бирюзовыми глазами. Кажется, Гриммджо даже икнул, подавившись смешком.
- Не было? – Тоширо спокойно смотрел на него, не собираясь отвечать на заданный вопрос. Хотя, по сути, вопрос был риторическим. Джаггерджак перекатился на спину, накрыв шекспировским жестом глаза ладонью. – За что мне все это?! Чем я так провинился?!
Повалявшись еще немного, он все же встал, сгреб с пола в охапку свою одежду и форму шинигами и отнес в ванную. Свою нужно одеть, а шинигамскую убрать подальше, туда, где он положил его занпакто. Пацана он еще у себя подержит, так что одежда, и тем более меч, ему пока не понадобятся. Что ему делать с Тоширо, он еще не знал, но не слишком заморачивался по этому поводу. В конце концов, он что-нибудь придумает.
Приняв душ и приведя себя в порядок, Гриммджо вышел из ванной и улыбнулся. Все-таки, вид голого Тоширо, сидящего под одеялом у него на кровати, грел душу. Поймав вопросительный взгляд мальчишки, Секста тряхнул шевелюрой и сказал:
- Я на рюмку утреннего чая к Айзен-саме. Будь как мышка, я скоро вернусь.
- Одежду отдай.
Гриммджо ехидно оскалился.
- Не заработал ты еще на одежду.
Направляясь к двери, Секста каждую секунду ждал какой-нибудь выходки от мальчишки. Он даже немного помедлил, стоя на пороге. Ноль реакции. «Странно, проглотил», - думал Секста, направляясь по длинным коридорам в сторону зала для совещаний.
Тоширо устало развалился на кровати. Он уже почти неделю практически не спал, мотаясь по заданиям от соо-тайчо. Измотавшись физически и морально, он еле остался жив в последней стычке. И то, его нашел под обломками здания Гриммджо и принес сюда. Теперь хотелось только одного – хорошо выспаться. Всю эту ночь он провел на грани полудремы, вздрагивая от каждого шороха. Ему постоянно мерещился звук шагов в коридоре, какие-то голоса, причем до боли знакомые. Перед глазами стояла эта нахально улыбающаяся лисья мордочка, от чего его передергивало, как от удара током. Что угодно, лишь бы не встретится с этим предателем лично. Не сейчас, когда все тело ноет после стольких дней без отдыха, когда руки даже одеяло натягивают с трудом, когда так хочется лечь и забыться.
Долгожданный сон длился недолго. Кто-то хорошенько встряхнул его, подняв за плечи и усадив на кровати. Пока Тоширо с трудом пытался разлепить глаза, на шею что-то накинули, потом подняли одну руку, просунув куда-то, затем вторую. Сонно оглядевшись, он понял, что Гриммджо напялил на него свитер, довольно большой по размеру, судя по длине рукава.
- Одевайся давай.
На одеяле рядом лежали шорты. Тоширо слабо соображал, что к чему, но все же кое-как натянул мягкие серые шортики. Кстати сказать, они были по размеру. Еще не совсем проснувшись, он уставился на Гриммджо, силясь оформить в голове хоть какой-то вопрос.
- Мне так больше нравится, - ухмыльнулся Секста. - Дрыхни дальше.
Собственно, это все, на что он был способен в данный момент, поэтому послушался совета и снова лег, удобно устроившись под одеялом.
Проснулся он только вечером. Точнее, это его биологические часы подсказывали, что уже был вечер. В Уэко Мундо всегда была ночь, поэтому приходилось полагаться на внутренний будильник.
Так приятно потягиваться лежа на кровати, разминая немного затекшие мышцы. Усталость прошла, было легко, хотя некий дискомфорт все же присутствовал. Валялся рядом на кровати и со скучающим видом уставился в экран ноутбука, водя пальцем по сенсорной панели. Перевернувшись на живот, Тоширо посмотрел в монитор. Там змейками катились разноцветные бусины, а Гриммджо стрелял по ним случайно выпадавшими шариками. Иногда несколько шариков в змейке взрывалось, и она становилась короче. Хитсугая хмыкнул. Достойное занятие для шестого по силе в Эспаде, ничего не скажешь.
- Тебе что-то не нравится, мелочь? – Спросил Секста, не отрывая взгляд от монитора.
- Ты сказал, что отпустишь.
Тоширо внимательно смотрел на Гриммджо. Тот немного помолчал, выдерживая паузу, потом вздохнул и со вкусом потянулся. Точно, как кошак. Сытый, довольный кошак.
- Сказал. Но тогда условия были немного другими, если ты помнишь.
В синих глазах плясали искорки. Джаггерджак даже не приподнялся, так и остался лежать на спине, лениво поглядывая на Тоширо.
- Тогда я сам уйду.
Мальчишка уже приподнялся, чтобы встать с кровати и отправиться на поиски формы и занпакто, как его с силой опрокинули на спину и тут же придавили руки за запястья к постели. Бездонные и колкие сапфировые глаза оказались очень близко, Тоширо теперь понял, что чувствует кролик, смотря в глаза удаву. Стараясь оставаться внешне спокойным, Хитсугая не отвел взгляд и постарался расслабиться, чтобы не выдать неприятного волнения.
- А что это мы такие дерзкие стали, а? – Коронная улыбка, обнажившая белоснежные клыки. – Проспался, дошло, что с тобой сделать хотели, и теперь строим из себя героя, да? Я ведь не мягкий и пушистый, я же могу сейчас закончить, что вчера начал.
Тоширо внимательно посмотрел в глаза арранкару и спокойно произнес:
- Если бы ты хотел, то еще тогда закончил.
Гриммджо ехидно рассмеялся.
- А я хотел! – Он опустился еще ниже, не отрывая взгляда от бирюзовых глаз. – Ты даже представить себе не можешь, как я хотел!
Секста провел языком по шее, словно в подтверждение своих слов. Тоширо вздрогнул.
- Всей твоей фантазии не хватит, чтобы вообразить то, что я хотел с тобой сделать… - Продолжал арранкар хриплым шепотом, не переставая ласкать языком шею, отодвигая губами воротник свитера, открывая плечо. Мальчишка занервничал, дернулся в сторону от неприятных ощущений, отвернувшись от Гриммджо. Руки были словно в тисках, он даже пошевелить ими не мог.
- А знаешь, как это обидно, когда ты сильно чего-то хочешь, а какая-нибудь мелкая шинигамская дрянь тебе весь кайф ломает?
Арранкар прикусил кожу на шее, рядом с артерией, ставя точку в своеобразном пояснении. Старательно зализав ранку, из которой выступила всего пара капелек крови, уже успокоившийся Гриммджо поднял голову и посмотрел на мальчишку. Тот лежал, напрягшись, как пружина, положив голову на бок. Почувствовав, что Секста прекратил его вылизывать, Тоширо чуть приподнял подбородок и посмотрел на мирно сидевшего рядом арранкара. В нем так быстро менялись эмоции. Еще пару минут назад бездонные глаза напоминали штормовое небо, с проблесками молний гнева, а сейчас лазурные радужки смотрели даже как-то умиротворенно и беззлобно. Руки, державшие его запястья, заметно ослабили хватку.
- Это первый пункт. – Гриммджо откинул непослушную прядку со лба. – Черт, надо патлы подстричь, а то буду как Айзен-сама. С ума сойти.
Тоширо слабо улыбнулся, представив Гриммджо с вселенской любовью и состраданием в глазах и желанием поработить весь мир в душе. Ужасная смесь.
- И второе… Ты как собрался отсюда уходить, а? Ножками? Пешкобусом до Сейрейтея? Дорожка дальняя, я тебе скажу. Да и светит тебе скорее дом казенный, а точнее тюрьма, если ты один даже из моей комнаты выйдешь.
- А как же ты меня отпустить тогда собирался?
Шинигами вопросительно посмотрел на Гриммджо.
- Хочешь меня во вранье уличить? Ты смотри мелкий, я же обижусь и прибью ненароком. Тебе сейчас много не надо.
Секста хищно оскалился и покосился на красный след, оставшийся от его клыков на шее Тоширо.
- Не убьешь, - спокойно сказал Хитсугая. В этом он был абсолютно уверен. Гриммджо не дерется с безоружными. Никогда не нападает исподтишка, всегда бьет прямо, в лоб.
- Будешь меня доставать – точно прибью. – Арранкар ухмыльнулся. Парнишка не промах. Что-что, а сильного противника было видно сразу. – Я вот не пойму, тебе что не нравится, а? Тут тихо, спокойно, нет твоих доставучих друзей. Тебе если женского общества с большой грудью не хватает, так Халибель есть! Она тебе и колыбельную споет, честно, она умеет! Так споет, что потом уснешь с трудом. Ну, или что там тебе эта сисястая на ночь пела. Или она тебе сказки рассказывала? – Гриммджо уже откровенно забавлялся. – У вас, я смотрю, прям монастырь какой-то. Вы это, обет безбрачия не даете, нет? Может, у вас и целоваться под запретом? Этому вашему старикану главному не дает никто уже лет шестьсот, вот он и остальным запретил. А то завидно, небось. А?
Гриммджо не совсем осознавал, какого черта он несет эту чушь. Зачем он уговаривает этого мальчишку остаться? Ответ бился тонкой красной ниточкой в сознании. Потому что ему надоело одиночество. Надоело быть машиной для исполнения приказов, машиной, с мнением которой никто не считался. Надоело ловить на себе презрительные взгляды начальства, которое тоже было не без греха, но которое было сильнее, чтобы заставить остальных поверить в то, что это достоинства. Он не любил быть кому-то благодарным, всю свою жизнь рассчитывая только на себя и свои силы. Он сам бы мог добиться места в Эспаде, даже без этого чертового кристалла. Если у него что-то не получалось и он возвращался с проваленным заданием, слышал лишь мерзкий шелестящий голос: «Что с него взять? Он же просто арранкар». Как будто арранкар – это что-то ограниченное, безмозглое, ни на что не способное. Он знал, что это не так. Знал, что это не его война. Знал, что если станет ненужным, если проиграет в битве и останется лежать где-нибудь в пустыне, никому не будет до него дела. Здесь нет друзей. Здесь каждый сам за себя.
Тоширо думал. Еще никогда решение не было так сложно принять. С одной стороны, он был почти уверен, что сможет в одиночку выбраться из Уэко Мундо. С другой, это «почти» могло обернуться нелицеприятной встречей, за которой последуют не менее гадкие события. Главная битва скоро начнется, ему не хотелось встретить ее в темных катакомбах Лас Ночес.
- Я тебя даже трогать не буду, так и быть. Ну, так, полапаю чуток и перестану. С тебя что, убудет, что ли?
- О, да. После такого я просто обязан остаться, - прошипел мальчишка, пытаясь вытащить руки из ослабевшей хватки.
- Ну, давай, - хохотнул Гриммджо, не выпуская Тоширо, - оставайся. Только обещай, что будешь слушаться, хорошо?
- Иди ты знаешь куда?! – Возмущенный подросток начал усиленно брыкаться. Арранкара подобная возня даже забавляла. Тоширо решил воспользоваться чужим приемом и укусил его за запястье.
- Зараза мелкая, - арранкар несильно ударил его подушкой по голове. Разозленный мальчишка вызывал у него скорее смех, чем страх. – Еда на столе, недоразумение шинигамское. Тебе рыба.
Сердито пробурчав что-то под нос, Тоширо встал с кровати и подошел к письменному столу, на котором стоял поднос с тарелками.
- Пить только чай, ничего другого не держим. Все дорогой-любимый Айзен-сама постарался.
Пусть даже и чай. Пусть даже его готовил сам Айзен-сама. Он сейчас даже от такого бы не отказался. Отдохнувший организм требовал восполнения энергии, ощутимо возмущаясь где-то на уровне желудка. Рыбу, как и рис с салатом, Тоширо съел быстро, не оставив даже веточки петрушки.
Забравшись обратно на кровать, он еще несколько минут просто сидел и смотрел на Гриммджо, который снова гонял разноцветные шарики по экрану.
- Меня будут искать, - тихо сказал Тоширо.
- Скоро?
- Вообще-то, уже должны, - буркнул шинигами. – Я должен вернуться дня через три.
Секста задумчиво уставился на стенку.
- Два дня. Через два дня я открою тебе Гарганту. Согласен?
Арранкар повернул голову на бок, внимательно смотря на Тоширо снизу вверх. Тот спокойно смотрел в ответ, видимо, не собираясь отвечать.
- Тогда иди сюда, - Гриммджо схватил мальчишку и притянул к себе, укладывая рядом на постель. У него было игривое настроение, а от Тоширо так вкусно пахло, что удержаться было просто невозможно.
Он задрал свитер повыше и начал вылизывать упругий живот, наслаждаясь теплотой и мягкостью кожи шинигами. Он вбивал вкус и запах его тела, проводя губами по напрягшимся мышцам, поднимаясь чуть выше, к груди. Мальчишка слабо вздрагивал при каждом прикосновении, но вырваться не пытался. Гриммджо переключился на плечи и шею шинигами, отодвинув воротник, лаская выпирающие косточки ключиц. Тоширо дернулся, ощущения были неприятными. Прикосновения чужих губ ему не нравились, было противно. Возможно, цена мирного пребывания в Лас Ночес уже не казалась ему разумной. Хотелось поскорее убраться из таких горячих и сильных объятий Сексты.
Гриммджо приподнялся на руках, с любопытством смотря на Тоширо.
- Что, совсем не нравится?
- Совсем, - буркнул мальчишка.
- Блин, ну, ты даешь! Я тут вываливаю на него тонны нежности, а он! У тебя что, реально вообще не встает?
Тоширо вздохнул. Ну, что ему сказать? Откуда он вообще знает, как себя он должен вести, согласно представлениям Гриммджо? Если ему не нравились эти ощущения, то он при всем своем желании не сможет это скрыть.
Секста улегся рядом, на бок, подперев голову одной рукой, а вторую положил на живот Тоширо, поглаживая пальцами нежную кожу.
- Слушай, а тебе девочки нравятся? Подружка у тебя есть?
- У меня есть Момо. Мы с ней с самого детства вместе.
- И что, она тебя целоваться не научила?
Тоширо вспыхнул.
- Момо мне как сестра! Почему я должен с ней целоваться?!
Секста вздохнул, театрально закатив глаза.
- Ладно, ладно, остынь. Сестра, так сестра. Мне как-то по барабану. Вон, Халибель, мне по идее сестра. И эти, малохольные, тоже. И ничего, меня это совершенно не останавливает.
Секста подленько хохотнул, вспоминая довольно приятные моменты из своей насыщенной сексуальной жизни.
- У вас вообще существует такое понятие, как моральные нормы? - Тоширо сердито посмотрел на него.
- Ой, ладно тебе. Не читай морали. Ты попробуй сначала, что это такое, а потом меня учить будешь.
С минуту они молчали, каждый переваривал полученную информацию. Хитсугая думал, что это здорово, что он не забивает себе голову такими глупостями и думает о нужных и важных вещах. Гриммджо всерьез задумался, сколько Тоширо лет, и где его держали до вчерашнего дня. Было ощущение, что его отрезали от всего внешнего мира.
- Ну, а эта твоя, рыжая… с шарфиком, - Гриммджо не стал говорить про наиболее яркую деталь в облике подчиненной Тоширо, справедливо полагая, что парень может обидеться на такое. А сейчас хотелось тишины и покоя. – С ней у тебя тоже ничего не было?
- Нет, она мой лейтенант.
- И что?
- И то, - Тоширо насупился. – С чего ты взял, что у нас что-то может быть?
- Нууу… - Гриммджо почесал нос. – Вы же все время вместе. Я и подумал, что может, у вас там что-то есть.
- Ничего у нас нет! Для тебя что, даже понятия «дружба» не существует?! – Тоширо возмущенно уставился на арранкара.
- Существует-существует, мелкий. Когда секса нет, как у нас с тобой сейчас. Мы типа сейчас с тобой дружим, - ухмыльнулся Гриммджо, взяв пальцами подбородок мальчишки, заглядывая в потемневшие глаза. Тоширо успел увернуться от поцелуя, губы впечатались в щеку. Секста засмеялся. – Что, целовать нельзя?
- Нельзя! – Мальчишка сердито смотрел на очень довольного арранкара.
- Почему? – С самым невинным видом спросил тот.
- Потому что это мерзко и отвратительно!
- Ты посмотри, всем, значит, нравится, а тебе – нет?
Тоширо гордо посмотрел на Сексту:
- Это глупое, гадкое и абсолютно бесполезное занятие.
Гриммджо никогда так не хохотал. Серьезный вид мальчишки, вкупе с нравоучительной речью довел его практически до истерики. Несколько минут арранкар пытался отдышаться.
- Да, весело с тобой. Ну, мне интересно, ты действительно о ней не думал, как о женщине?
- Так она и есть женщина. – Тоширо непонимающе посмотрел на Гриммджо.
- Нет, ну, ты никогда не представлял, как вы с ней… блин, я даже не знаю, как сказать-то теперь. – Гриммджо задумчиво почесал затылок, подыскивая наиболее психологически не травмоопасное выражение, чтобы не говорить «секс». - Ну, это… Исполняете дыхательно-пихательные упражнения, во!
Гриммджо был очень доволен тем, что нашелся, как спросить о такой достаточно щекотливой теме.
- Нет, - Тоширо надеялся, что если он произнесет это достаточно четко и его взгляд будет достаточно серьезным, то Секста отстанет. Не тут-то было.
- Рассказывай! Не поверю! Ни разу?! – Гриммджо был удивлен. – Ни разу, за все время, что вы с ней вместе в одном помещении сидели, ни разу у тебя не встал при взгляде на нее?
- На работе нужно думать о работе, а не о непонятно чем.
- Да-да… Я понял, понял… Тебе явно что-то подсыпают в еду. Только все нормальные люди подсыпают так, чтоб стояло, а тебя, видно, берегут. Интересно, может тебя уже старикан сосватал за кого-нибудь, м?
Тоширо фыркнул. Разговор сошел на нет. Рука сексты все так же спокойно лежала у него на животе, иногда поглаживая, отчего сначала было немного щекотно, а теперь он привык. Ладонь была горячая, от исходившего тепла по всему телу разлилась сладкая вялость, не хотелось шевелиться, даже голову поворачивать было лень.
- Так тоже неприятно? – Гриммджо провел рукой по животу, переместив ее на бок.
- Нет.
Ухмыльнувшись, арранкар тут же залез пальцами под резинку шорт и спустил ладонь на ягодицу, ущипнув Тоширо за пятую точку. Мальчишка взвился, вцепившись руками в плечи Гриммджо, возмущенно глядя в озорные глаза.
- Убери, живо!
- Ты же сказал, что тебе приятно, - Секста улыбнулся, крепче сжимая ладонь.

@темы: гриммджо, хитсугая тоширо

---

УльЗаэль однако ^^

[Ichigo K.]

Такое чудо стоит выложить ^^
Автор


caught yooouuu... by ~Free-Hugz-4-Tobi on deviantART

зы: какой очаровательный диз

@темы: Аранкары

---

The Wild Heart's\Дикие сердцем

[diversa(i)nt]

Название: The Wild Heart's\Дикие сердцем
Автор: Dallas Remy
Бета: nastya-brunetkaa
Дисклеймер: Кубо Тайто
Предупреждение: Yaoi/OOC/Slash
Рейтинг: NC 21
Персонажи/пары: Чад, Исида, Урахара, Карин, Юзу, Иссин, Хичи\Ичи, Хичи\Улькиорра, Хичи\Гримм.
Жанр: Adult, Action, Romance,Drama, Angst
Саммари: Четыре года назад Айзен Соуске, намеревавшийся уничтожить городок Каракуру, вторгся в Общество душ, одержав победу над Готей 13. Четыре года назад Ичиго последовал за ним в Общество душ и сразился в неравной схватке. Четыре года назад произошло то, что перевернуло вверх ногами все устои Общества душ, Мира людей и Хуэко Мундэ...
В результате взрыва реяцу невиданной доселе силы, Айзен Соуске был уничтожен собственной энергией, Ичиго и его Тёмная сторона, Хичиго, оказались разделены, печать Короля пала, открывая все, что скрывало Общество душ, а Иноуэ Орихиме, отчаяно пытаясь защитить Куросаки - куна и впитавшая в себя всю Тёмную энергию, вырвавшуюся единовременно, обратилась в величайшего Пустого, когда либо живущего в трех измерениях - Тёмную Королеву....
Хичиго был объявлен вне закона в трех мирах и изгнан, Ичиго лишился почти всей своей силы. После долгих кровопролитных войн между Императором Общества душ и Королевой Хуэко Мундэ наконец оказался заключен мир...
И вот, спустя четыре года скитаний по свету в Мире людей, Широсаки Хичиго решил вернуться в Каракуру, что бы повидать брата...
От автора: Это, без сомнений и преувеличений, мой величайший фанфик. Так что - велкам =)
Но стоит так же учесть, что это:
1. Жуткий ООС.
2. Много секса.
3. Много ругани.
4. Ну и все в таком духе ))))
Размещение: Разрешаю, с указанием авторства.

The Wild Heart's. Part one

Хичиго брёл по улицам, по которым ходил уже не раз. С ним, в его теле... Сотни раз, а может, и тысячи... Здесь было всё знакомо и незнакомо одновременно. “Черт... - подумал парень. - Как же мне тебя не хватало, Ичиго...” С этими мыслями он подошел к знакомому фасаду дома. Семья Куросаки куда-то собиралась. - Ичи, эй, Ичи! Где ты?- кричала Юзу, бегая по двору и, видимо, ища брата. “Похоже, тебя нет дома... - подумал Хичиго, спрятавшись за углом. - Ничего, я подожду.” - Карин, папа, - девочка бегала перед домом, как всегда негодуя. - Его нигде нет! - Хм... Следовало ожидать, что этот растяпа куда-нибудь исчезнет, - невозмутимая Карин как всегда констатировала факты. - Он с самого начала не хотел ехать. - Оставь его, Юзу. Скорей всего, у него какие-то нерешенные дела, - она потянула сестру за рукав. - Но братик... - всхлипнула девочка. - Карин, Юзу! - Куросаки – старший выскочил из дома с огромной охапкой разного добра. - Ну, что, вы готовы к счастливому вечеру со своим папочкой?! - Эээ... Заткнись! - Карин стукнула его кулаком в живот, и Исин с треском скатился по ступенькам вниз. - Идем, Юзу... “А они заметно выросли, - подумал Хичи, - а этот старый болван таким и остался...” - Этот балбес нас догонит... - обронила Карин, кивнув в сторону поднимающегося Иссина. Спустя пару минут они все дружно погрузились в подъехавшее такси и умчались вдаль по дороге. Хичиго подождал еще пару минут, осмотрелся и, зайдя во двор, ловко запрыгнул на подоконник комнаты Ичиго. Окно, как обычно, не было закрыто, и он без труда очутился внутри. “Как же тут все знакомо...” - подумал парень и развалился на кровати. Он закрыл глаза и представил Ичиго: его глаза... его рыжие волосы... его тело... Внезапно от этих мыслей его отвлек какой-то шум. - Кто здесь? Что за шум? Ичиго? Ич...? - Дверь приоткрылась, и в проеме застыл Кон с выражением неописуемого ужаса на лице. - Х-х-хичиго? Ты?!... Договорить он не успел, так как уже через мгновение незванный гость очутился возле него, и прежде, чем Кон успел что-либо сообразить, его плюшевое тело разлетелось на части. Капсула души выпала и застучала по полу. - Как же ты меня бесишь, малявка... - прорычал Хичиго и отшвырнул клочья плюша под кровать. Он прошелся по комнате. Открыл и закрыл двери шкафа; провел рукой по столу; затем сел на кровать и разулся; глянул на часы... - Где же ты, Ичиго?.. - пробормотал Хичи и завалился на кровать. Через минуту крепкий, но чуткий сон полностью поглотили Пустого. Как ему показалось, он проспал недолго. Его разбудили шаги снизу, и Хичиго буквально в один прыжок оказался за дверью. Это был Ичиго - он почувствовал его. И улыбнулся. Шаг, еще шаг... Поворачиваемая ручка двери и... Вот и он. Заходит, останавливается, потом медленно подходит к кровати. - Приветик, Ичи, давно не виделись... - Хичиго толкнул дверь, и та захлопнулась. Он посмотрел в глаза повернувшегося парня и улыбнулся. - Зачем ты вернулся? - Ичига нахмурился. - Я же, кажется, отпустил тебя, мог бы наслаждаться жизнью... - Да ладно, не кипятись ты так. – Хичи вытащил руки из-за пояса и развел их в стороны. - Я ж в гости-то зашел, по старой памяти. Подумал вот, как ты тут, столько ведь лет прошло... - он улыбнулся и перепрыгнул с ноги на ногу как акробат. - И все-таки...- Ичи недовольно посмотрел на гостя и, сложив руки на груди, присел на край стола и стал ждать ответа.- Зачем ты пришел? Хичиго снова улыбнулся. - Да вот, рылся в старых вещах, нашел нашу фотографию. Ты тут такой... беспомощный... - парень выудил из-за пазухи фото и бросил его через комнату Ичиго. Тот поймал ее, кинул взгляд на снимок и... залился румянцем. - Где... Ты... Это... Взял?.. - останавливаясь на каждом слове, спросил Ичиго. Хичиго на мгновение, казалось, испугался. - Ну, ты разве не помнишь?- потом почесал затылок и вновь улыбнулся.- Впрочем, ты тогда был не в состоянии. Хичиго довольно рассмеялся, но почти сразу замолчал. Ичиго сунул фото в карман брюк. - Хичиго, я тогда был не в лучшем виде. Это… Урахара сфотографировал? - Ну, может и он...- Хичиго явно был собой доволен. - Да не бесись ты так... Ичиго нахмурился еще больше. - Я не маленький ... - строго произнес он. - Яре-яре... Окей, не маленький... - Хичи развел руками. - А то меня бы засудили... - За... за что? - Ичиго с подозрением посмотрел на Хичи и попятился к стенке. - Ано... да не за что, в принципе. - Хичи снова сунул руки за пояс и уставился в потолок, что-то насвистывая себе под нос. - Так уверен? - Ичиго все еще подозрительно косился на довольного, как чеширский кот, Хичиго. Последний уставился теперь куда-то перед собой в пол, вычерчивая на нем фигуры носком сандалия. - Вроде даа... - протянул он. - Что-то я тебе не верю... – сказал, наконец, Ичиго. - Клянешься? - Ммм... ну, даа... вроде... - Хичиго выпрямился и теперь смотрел на парня с некоторым вызовом. - Хм... - Ичиго сложил руки на груди и поднял бровь. - Вроде? - Бака... не знаю даже, за что ты меня так ненавидишь... - гость отвернулся, подняв лицо вверх и закрыв глаза, всем своим видом, выказывая полную обиду. - Это ты глупый, - покачал головой Ичиго. - Ты - братик. Как я могу тебя ненавидеть? - Я ведь, я ведь... дурак!..- Хичиго закусил губу от досады и отвел взгляд. - Я тебя не ненавижу... - Ичиго обошел Хичи вокруг и остановился. Глаза Пустого блеснули. - Глупенький. Я ведь всегда тебя оберегаю, Ичи... - Правда? - на лице Ичиго мелькнуло искреннее удивление, и он встал прямо напротив Хичиго, всего в каких-то пяти-шести сантиметрах от его лица. - Я люблю тебя. Сказал Ичи и обнял брата. Хичиго уставился на него. Он не ожидал, наверное, а потом... В следующую секунду он схватил голову Ичиго руками и, задержавшись на мгновение, чтобы взглянуть тому прямо в глаза, притянул к себе и впился губами в его полуоткрытый рот... - Дурачек...- сказал он, отпустив его немного и улыбаясь. - Я всегда буду защищать тебя, что бы ни случилось, любимый. Я так скучал по тебе... Все эти четыре года... - Н...нани? - Ичи попытался отпрянуть, но парень держал крепко. - Просто молчи... - Хичиго протянул руку назад и повернул защелку на двери. А затем, уверенно ступив вперед, толкнул Ичиго на кровать. - А...Хи-чи?.. - парень несколько раз удивленно моргнул, рот так и остался приоткрытым. - Ты... Хичиго скинул куртку и отбросил ее в сторону, а затем, резким рывком разорвав на груди Ичиго футболку, запустил одну руку за спину парня, а второй схватил его за подбородок. - Хичи! - рявкнул Ичиго.- Ты что делаешь?! Второе было сказано уже с гораздо меньшей уверенностью. - Ты же знаешь...- прошептал тот, приблизив лицо вплотную к щеке немного ошарашенного парня. - Не... надо... что ты?.. - Ичиго округлил глаза и покраснел. - Не бойся. Я ...не сделаю тебе больно... Я не смогу... Я хочу... люблю... тебя... - шептал Хичиго, безумно блуждая губами по телу Ичи. - Но не так же... - еще сильнее покраснел парень и опустил глаза. - Я всегда буду с тобой и защищу тебя... Просто доверься мне... - Правая рука Хичиго схватила Ичи за шею сильно, но ласково, а левая скользнула вниз. Щелкнул пуговица, затем вторая... Еще, и еще, и, наконец... - Да... ты тоже меня хочешь... я это... чувствую... Хичиго улыбнулся еще больше и впился во влажные губы парня. - Хичи... - Ичиго зажмурился, а с полуоткрытых губ сорвался тихий стон. - Не бойся, я с тобой... - Хичиго отполз назад и, потянув парня к себе, опрокинул его на спину, а затем стащил с него брюки и лег сверху. - Я всегда буду с тобой, Ичи... - Братик... - Ичиго несмело обнял Пустого за шею и уткнулся носом ему в плечо. - Мне страшно... Это же больно, да? - Не больно, дурачек. Я не сделаю ничего, что может причинить тебе боль. Доверься мне, - сказал Хичиго, покрывая тело парня поцелуями, спускаясь от шеи все ниже, и ниже, и ниже... Пока... - Просто расслабься и предоставь все мне... Ичиго схватился руками за одеяло. - Не надо... Хичи...- и он в смущении залился краской. Но Хичиго не слушал. Он продолжал ласкать тело извивающегося под ним парня в этот момент руками. И, наконец, Ичи дернулся и застонал. Парня била нервная дрожь, когда Хичиго подтянулся вверх и лег на него сверху во всю длину тела. Пустой улыбнулся. Провел пальцами по полуоткрытым губам парня, запустил один внутрь. А затем поцеловал его крепко и долго, опустив в это время одну руку вниз и подняв ей вверх левую ногу Ичи. - Я люблю тебя... - прошептал Хичиго. Ичиго тихо застонал, приглушая собственный стон ладонью. Он пытался сопротивляться удовольствию, как сопротивлялся всему, что было связано с Пустым, но не мог. Хичиго закрыл его рот своими губами, а между тем подхватил второй рукой правую ногу парня. Мгновение - и ноги Ичиго уже на плечах Пустого. - Верь мне, верь... Я всегда буду рядом... Всегда буду с тобой... В тебе... Я... Ичиго до крови прикусил губу. - Хичи, мой Хичи... - он закрыл глаза. - Да... - сказал Хичиго шепотом, еле слышно. - Только твой... Хичиго целовал и целовал его, а парень стонал под ним под мерный скрип кровати. - Никому и никогда тебя не отдам... - повторял Хичи. Дыхание Ичиго учащалось. Он с силой сжимал руками простынь и выгибал спину под натиском Хичиго. - Никогда... - тихо мяукнул он и чуть-чуть шире раздвинул ноги. Наконец, движения Хичиго участились, он тяжело задышал и... Почти в одно мгновение с криком Ичи, который он вовремя заглушил очередным поцелуем, рухнул на него в изнеможении... Потом перекатился на сторону, нежно укрыл парня простынёй и, поцеловав на этот раз уже ласково, без неистовства, обнял и, закрыв глаза, прошептал: - Аригато... Ичиго крепко его обнял в ответ. - Братик... - прошептал он, проведя рукой по его щеке. Хичиго закинул руки за голову и довольно улыбнулся, словно кот. - Да... Надеюсь, тебе понравилось, - произнес он после минутной паузы. Ичиго скептично посмотрел на Хичиго, затем откинулся на спинку кровати. - Теперь ты доволен?- произнес он раздраженно. - Вот ведь животное... - Сложив руки на груди, он повернулся набок. Хичиго подскочил и кинул в него подушкой. - Ну! Ну, что ты?! Зачем так?..- нахмурился он... Веселая улыбка в один миг сошла с лица. - Затем, что трахнул и доволен. - Ичиго накрылся одеялом до шеи. - Я ведь действительно люблю тебя... - Хичи перекатился через постель, обнял парня и посмотрел ему в глаза. Ичи провел пальцем по бледной щеке и улыбнулся. Хичи молча смотрел, не двигая ни единым мускулом прямо в глаза брата. - Дурак... – наконец, выдавил из себя он, а затем притянул к себе парня и крепко поцеловал. - Не говори так больше... Ичиго коснулся искусанными губами губ Пустого и прошептал: - Спасибо.... - Ты же знаешь, для меня в этом мире нет никого, дороже тебя... - в глазах Хичи скользнула грусть.- Что я буду без тебя делать?! - Ты без меня? - Ичиго поднял голову. - Не знаю, но вот я без тебя был бы слабее Хинамори Момо. - Он откинулся на подушку и залился громким смехом... - Я никогда тебя не оставлю. Даже если океаны выйдут из берегов и зальют весь мир, я спасу тебя и от них. - И Орихиме... - мурлыкнул Ичи. - Мой сладкий-сладкий клубничный брат, Ичи... Что бы я без тебя делал. - Хичиго встал на колени перед братом, крепко обнял его за талию и, притянув к себе, заглянул Ичиго в глаза. - Знаю, Хичи... - Ичиго прижался к груди Пустого горячим лбом. - Я... люблю тебя, братик... - И я тебя, малыш... Ничего не бойся... любимый... - Мрр? - Ичи поднял голову и вопросительно снизу вверх посмотрел на брата. Хичиго только этого и ждал, чтобы вновь подарить ему поцелуй. Ичи подался вперед, чтобы ответить тем же. - Слушай, Хичи... Как думаешь, а Зангетсу не против... ну... этого? - спросил парень, теребя кончик простыни. Хичи ухмыльнулся - Ммм... Я думаю, мы не будем его спрашивать, нам же не по пять лет... Хотя мы и не так далеко ушли от этого возраста... Хичиго рассмеялся и, опрокинув брата на кровать, начал его щекотать. - Ай! Хичи, не надо! - захохотал Ичиго. - Хватит! Наконец, Хичиго оказался сверху, их глаза встретились, и два парня застыли на мгновение, смотря друг на друга. - Я так рад, что ты у меня есть... – наконец, прошептал Хичиго, прикасаясь ладонью к щеке Ичи. - А я тому, что ты у меня... - тот изо всех сил прижал к себе Пустого, заставляя кости несчастного почти трещать. - Ичи, Ичи... эээ! Задушишь, - нервно хихикая, попытался урезонить парня Хичиго. Наконец, он опустился на него всем телом, прижимая к кровати и все-таки заставил расслабить хватку. - Ты самый лучший. Спасибо, что ты есть... Ичиго рассмеялся и обвил шею брата руками. - Не за что, Хичи. Ты есть хочешь? Хичи на мгновение задумался, укусил его легонько за грудь, а затем радостно поднялся, привстав над парнем на руках. - А... Вижу, что проголодался. - Ичиго негромко вскрикнул от укуса. - И, да, радуйся вот чему, я отлично готовлю. Он ухмыльнулся и встал с кровати, набросив на плечи папину рубашку. - Ррр... Это же здорово! Тогда давай чего-нибудь перекусим! Хичиго вскочил с кровати, сделав сальто через голову и подхватив с пола упавшую простынь, замотался в нее, наподобие римской тоги. - Пойдем творить! - крикнул парень, обняв оторопевшего Ичи за плечи. Тот кашлянул в кулак и усмехнулся, застегивая пуговицы на длинной рубашке. - Ну, пойдем. - Го! - Хичиго подхватил парня на руки, словно пушинку, и, в три прыжка сбежав вниз по узкой лестнице, нежно поставил его на пол. Ичиго все это время брыкался и кричал, что и сам прекрасно умеет ходить. Уже на кухне он встал на пол и одернул рубашку, прикрывая все то, что видеть не стоило. - Итак... что ты хочешь? - Ано... - Хичиго закинул руки за голову и задумался на мгновение. - А ты что будешь? - Онигири... - ответил парень, порывшись в холодильнике. - Больше у нас ничего нет. Он явно нервничал и ежесекундно одергивал рубашку, которая, как назло, ни хрена не прикрывала. - Да-да, зашибись просто. Они увезли все! Хичиго улыбнулся, он уже трепал откуда-то взятое яблоко. - Отлично! Мне оно даже очень нравиться! Кстати будешь? - он протянул парню надкусанный плод. - Оно сладкое... Честно-честно. - Спасибо, Хичи... - Ичиго взял яблоко, откусил и начал готовить онигири. - Ммм... - потянулся Хичи перед окном на улицу. - Какая там шикарная погодка! Он крутанулся, как в вальсе, и в мгновение оказавшись позади Ичи, положил руки на его бедра. - Давай прогуляемся после ужина, а?.. Ичи вздрогнул и вильнул задом. - Я не против, милый, - сказал он, но от готовки не оторвался. - Тогда решено! - Хичиго запрыгнул на перила, схватился одной рукой за стойку, а второй завернул почти распахнувшуюся простынь. - Пойдем в парк! Он посмотрел на Ичиго и улыбнулся, глаза его блестели азартом. - Давай поедим, - Ичи поставил на стол онигири. - Конечно, малыш, спасибо за ужин! - Хичи спрыгнул со своего пьедестала и в два прыжка оказался рядом с братом. - Что бы я без тебя делал? Наверное, с голоду бы умер... - Он улыбнулся, поцеловал его и сел за стол. Ичи поставил большое блюдо с онигири и, сев на колени к Пустому, обнял того за шею. Хичиго взял онигири, отломил кусочек и поднес ко рту Ичиго. - Ешь, котенок, - он потрепал его по пушистой голове. - Знаю, ты голоднее меня. - Мрр... - Ичи взял кусочек, чуть коснувшись пальцев Пустого. - Спасибо ... - Тебе спасибо, Ичи... - Хичиго улыбнулся и отломил еще кусочек. Парень поцеловал Хичиго в шею, чуть прикусив её. Пустой запрокинул голову и задышал чуть тяжелее. Одной рукой он скользил под рубашкой Ичиго, а второй... не спеша отправлял онигири себе в рот. Наконец Ичиго спустил вниз простынь с плеч Пустого и бросил ее на пол... - Хичи... - прошептал он. Хичиго проглотил онигири и посмотрел на парня. Его рука, в которой он нес вторую онигири разжалась, и еда упала на стол. - Ичиго... - ответил Хичи. Он быстро переместил руку вперед и стал лихорадочно расстегивать так тщательно застегнутые парнем пуговицы. - Я... - Пустой уже забыл об онигири и пытался быстрее избавиться от одежды. - Ты? - расплылся в улыбке полной желания Ичи, отрывая пуговицы и снимая с плеч рубашку. - Люблю тебя... - прошептал парень. Он подхватил Ичи на руки, а тот обвил его за талию ногами. Держа Ичиго правой рукой, Хичи сбросил на пол все, что было на столе, и опустил на него брата. - Я хочу тебя... Хочу быть с тобой ... в тебе... Хочу жить ради тебя... Ичиго закрыл глаза... - Хичи... – обвил тот руками шею, а ногами талию Пустого. – Пожалуйста, будь со мной... Будь во мне... - Я буду с тобой... Буду рядом... Буду жить ради тебя... Любимый... Единственный... Ичи... Хичиго шептал и шептал, покрывая тело Ичиго поцелуями и лаская его руками. - Останься со мной... Навеки... Будь моим, Ичиго... - Я и так твой... Тело, душа, всё что угодно... бери всё... Слышишь меня?.. Я твой... - он царапнул ногтями шею Пустого, требуя уже, наконец, чего-нибудь. - Я так рад, малыш. Я так... счастлив... Хичиго впился в его раскрытый рот своими губами, в то время как его руки скользнули вниз по телу брату. Еще мгновение - и ноги Ичиго у него на плечах. - Любимый... - прошептал Хичиго, что есть силы подаваясь вперед. Ичиго вскрикнул и застонал, так как рот Хичиго вновь закрыл ему возможность кричать. - Хичи... Хичи... - только и слышалось из полуоткрытого рта, прерываясь стонами и всхлипами. - Только не... только не останавливайся... - Все, что пожелаешь... ради тебя... я ... я.... Хичиго с бешеным огоньком в глазах продолжал, ускоряя и ускоряя темп. Ичиго стонал и кусал его за руку, которой Пустой ласкал его лицо. - Братик... - прошептал Хичиго. - Как же я люблю тебя... Ичи зажмурился. От быстрого темпа стало больно, но еще более приятно, поэтому останавливать он не хотел. - Хичи! - громко произнес он это имя на выдохе и кончил. - Я люблю тебя... люблю, люблю, люблю, люблю... - как заклинание твердил Хичиго... Пот тек по его лицу и спине... Соленый пот, но он не останавливался, пока, наконец, не вскрикнул и не подался вперед всем телом. Горячий залп растекся в обе стороны приятным ознобом. - Ичиго... Как хорошо, что ты есть... Ичи прижался к брату всем телом. - Хичиго, будь со мной... всегда... - Я буду всегда рядом с тобой... Хичиго поцеловал парня, затем поднялся и подхватил Ичи на руки. - А теперь давай в душ и гулять! - после этих слов Хичи пронесся по корридору с оторопевшим Ичиго на руках и запрыгнул с ним в ванну. Хичиго включил воду, и, набрав немного шампуня, намылил голову Ичиго. - Какой же ты смешной в пене, - сказал Пустой и улыбнулся. - Хичиго, я сам умею ходить! - Ичи опять состроил серьезное лицо, а после секундной паузы добавил немного обиженно: - И вовсе не смешной я. Хичиго стряхнул с его головы пену и растрепал волосы. - Ну, что ты! Я же любя... - он улыбнулся и поцеловал брата. Ичиго мокрым телом прижался к брату и провел рукой по его спине. - Ты такой теплый... - прошептал Хичиго. - Пойдем, посмотрим закат?.. Говорят, он очень красив в это время года. Он стряхнул остатки пены с головы парня и вылил на него ковш с водой. - Сладкий... Самый-самый... - он еще раз обнял и прижал к себе брата, целуя. - Пойдём... - провел Ичи рукой по шее Хичи, спускаясь на бок, на бедро, а потом вылез из ванной и начал вытираться. Хичиго следил за ним: за каждым изгибом, за каждым движением мускулов под тонкой бархатистой кожей... Следил, не отводя глаз, и улыбался. - Нэ? - резко обернулся брат. – Ну, чего вылупился? Вылезай давай. Хичи только ухмыльнулся и грациозно выбрался из бадьи. Подошел к брату и, вырвав у него полотенце, резким движением закинул его за спину. - Ты такой сладкий... - сказал он, проведя своей щекой по щеке Ичи, - но иы прав, пора одеваться! Сказал он и, засмеявшись, убежал наверх с полотенцем. - Ксо, Хичиго! - Ичи помчался следом, прикрываясь обеими руками. - Ты какого хрена?! Хичи забежал в комнату и рухнув на постель, стал ждать Ичиго. И как только тот появился, полотенце бомбой полетело в него. Хичиго рассмеялся и, не рассчитав движение, свалился за кровать. - Ты мне за это заплатишь... - намотав полотенце на узкие бедра, Ичи подошел к кровати и резко уселся на живот Пустого. Хичиго расхохотался еще больше. - А! Ты что, меня раздавить хочешь? Слезай! - потом резко перекатился, и вот уже Ичиго лежит на спине, а Хичи придавливает его к полу... - Ичиго... я... Ичиго посмотрел на него широко расрытыми глазами. - Пойдем, а то закат пропустим! - он подскочил, сбросив с себя Хичи. - Давай руку, поднимайся, - сказал парень брату, протянивая ему свою руку. - И не беси меня больше, - сказал он серьезным тоном и направился к шкафу. - Я?! Да у меня и мысли не было, - начал оправдываться парень.- Ну... Не злись, кот. Хичиго подбежал к нему, положил руки на плечи и поцеловал в шею. - Не злишься? - он состроил печальное лицо и посмотрел в глаза Ичиго, который повернул голову и недовольно покосился на Хичи. - Не злюсь, – сказал он, натягивая джинсы и прыгая на одной ноге. - Кстати, может ты тоже оденешься, а то нехорошо как-то по улице голым ходить. Ичиго улыбнулся и окинул тело Хичи с ног до головы, представив его в таком виде на улице. - Хе-хе-хе, это да. Прости, я как-то забыл. Хичиго немного смутился и стал собирать по полу свою одежду. Нырнув в брюки и одев футболку, он принялся застегивать куртку. Ичиго удивленно глянул на неё. - Откуда это? Ого, в жизни такое бы не стал носить... - Он недоуменно почесал затылок - А ты поройся у себя в шкафу, может чего такого похожего найдешь... - Хичиго застегнул, наконец, куртку. - Рукия там как-то жила, кто знает, что там еще может быть? - Она не настолько большая, – Ичиго фыркнул, вспоминая примерные размеры девушки, одел свободно болтающуюся на теле футболку и стал искать кеды где-то в огромной куче одежды и обуви. - Хм... Ну, впрочем, да. Однако... Хичи выудил из-под кровати ботинки и, завалившись на спину, стал их натягивать. - Однако что? - Ичи нашел, наконец, любимые кеды и, подпрыгивая то на одной, то на другой ноге, одел их. Хичиго зашнуровал ботинки и, свободно сев на кровати, с непониманием посмотрел на Ичи. - Ано, но она же там жила... - Ну, да, жила... - пожал плечами Ичиго. - А что? Он, наконец, оделся и выпрямился. - Да нет, ничего... - Пустой соскочил с кровати и подбежал к брату, взял его за руки. - Пойдем уже?! - Пойдем, конечно, - Ичи улыбнулся, поправил волосы и первый побежал вниз, чтобы его больше не несли на руках. Хичиго улыбнулся ему вслед, задержался на пару мгновений, чтобы посмотреть, как он бежит, и вприпрыжку поскакал следом. - Ичи! Подожди меня! - окликнул он брата. Ичиго был уже у входной двери, остановился и обернулся. - Я жду-жду... - он улыбнулся и протянул руку. Хичиго с улыбкой подбежал к брату, нежно взял его за руку, и вместе они вышли в вечеряющую Каракуру. - Ну, и куда же мы пойдем? - парень с неестественно бледной кожей взял своего рыжего близнеца за руку. - Как и обещал, в парк! И плевать на всех! - Хичиго крепче сжал руку парня. - Ты мне веришь? - Абсолютно, - спокойно ответил Ичиго. Хичиго улыбнулся и посмотрел на небо. - К закату как раз успеем, - сказал он, сунул руку в карман и зашагал рядом с Ичи. В парке было довольно пустынно. То там, то тут прогуливались редкие влюбленные парочки; солнце только начинало садиться, но тени от деревьев уже плотно легли на землю. Пустой сидел на траве под деревом в парке, рядом лежал Ичиго.Его голова покоилась у Хичи на коленях.. Так уютно и тепло, - Ичи время от времени закрывал глаза и потягивался, но в целом лежал очень смирно, как кот на солнцепеке. - Разве он не прекрасен? - спросил Хичи, глядя на то, как багряный диск солнца медленно садиться за кромку горизонта.. - Прекрасен... - тихо промурлыкал Ичи, облизывая фисташковое мороженое, которое ему купил брат. - Странно, почему мы раньше сюда не приходили?- спросил как бы сам себя Хичиго. - Нэ? - поднял глаза на Пустого парень. - Не знаю... мы же с тобой раньше вообще только враждовали. - Как глупо... - прошептал Хичиго. - Хочу вернуть время вспять и наверстать упущенное. - Мы еще успеем, Хичи, - Ичи поднял руку и прикоснулся ей к щеке Хичиго мягкими кончиками пальцев, потянул его ближе к себе и глубоко поцеловал. Хичиго посмотрел на парня и улыбнулся. Шум ветерка заколыхал их волосы и откуда-то издалека принес тополиный пух. Он как снег закружил и на мгновение закрыл их от всего мира. Тонкая рука Ичиго скользнула от щеки Пустого к челюсти, потом пробежала по шее, задевая ее легким холодком, спустилась к ключице и начала осторожно проводить линии вдоль горла. Хичиго перекатился и упал рядом. На мгновение, пока исчез ветер, они замерли, а потом вновь слились в нежном поцелуе. - Я хотел бы остаться здесь с тобой навечно... Только ты и я ... И этот закат... - прошептал Хичи, нежно обняв и прижав к себе Ичиго. - И не было бы никого... - ответил парень, обвив ногу Хичи своими ногами. - Люблю тебя, кот... - прошептал Пустой... - Наверное, это и называется раем. - Я не знаю... - мирно промурлыкал Ичи. – Но, скорее всего, да. Он мягко улыбнулся и поцеловал братика в шею. - Я люблю тебя, мой Ичи, - произнес после паузы Хичиго и заплакал. - Хичи, что ты? - Ичи прижался сильнее, как можно ближе к брату. - Ты... я тебя тоже люблю, мой милый, родной Хичи... Он бережно стер слезы с лица Пустого. - Я не хочу, чтобы этот вечер кончался... - произнес Хичиго.- Он... он... он такой замечательный... Как и ты... Но знаешь, наверное, есть доля истины в словах, что закат приносит лишь печаль. - Печаль? Почему? Ты говоришь, как будто уходишь, но... ты же останешься, правда? - Я так рад... - Хичиго улыбнулся и посмотрел грустными глазами в глаза Ичи. - Спасибо, Ичиго... - За что?! - удивленно спросил парень. - За то, что ты есть... - ответил Хичиго и нежно обнял его.

@темы: УрахараХИчиго, ХичигоХИчиго, ХичигоХУлькиорра, ХичигоХИчиго, УрахараХИчиго, ГриммджоуХХичиго

---

The Wild Heart's\Дикие сердцем

[diversa(i)nt]

Название: The Wild Heart's\Дикие сердцем
Автор: Dallas Remy
Бета: nastya-brunetkaa
Дисклеймер: Кубо Тайто
Предупреждение: Yaoi/OOC/Slash
Рейтинг: NC 21
Персонажи/пары: Чад, Исида, Урахара, Карин, Юзу, Иссин, Хичи\Ичи, Хичи\Улькиорра, Хичи\Гримм.
Жанр: Adult, Action, Romance,Drama, Angst
Саммари: Четыре года назад Айзен Соуске, намеревавшийся уничтожить городок Каракуру, вторгся в Общество душ, одержав победу над Готей 13. Четыре года назад Ичиго последовал за ним в Общество душ и сразился в неравной схватке. Четыре года назад произошло то, что перевернуло вверх ногами все устои Общества душ, Мира людей и Хуэко Мундэ...
В результате взрыва реяцу невиданной доселе силы, Айзен Соуске был уничтожен собственной энергией, Ичиго и его Тёмная сторона, Хичиго, оказались разделены, печать Короля пала, открывая все, что скрывало Общество душ, а Иноуэ Орихиме, отчаяно пытаясь защитить Куросаки - куна и впитавшая в себя всю Тёмную энергию, вырвавшуюся единовременно, обратилась в величайшего Пустого, когда либо живущего в трех измерениях - Тёмную Королеву....
Хичиго был объявлен вне закона в трех мирах и изгнан, Ичиго лишился почти всей своей силы. После долгих кровопролитных войн между Императором Общества душ и Королевой Хуэко Мундэ наконец оказался заключен мир...
И вот, спустя четыре года скитаний по свету в Мире людей, Широсаки Хичиго решил вернуться в Каракуру, что бы повидать брата...
От автора: Это, без сомнений и преувеличений, мой величайший фанфик. Так что - велкам =)
Но стоит так же учесть, что это:
1. Жуткий ООС.
2. Много секса.
3. Много ругани.
4. Ну и все в таком духе ))))

Это полный ре-мастеринг старого произведения, публиковавшегося мною в дайриках года два тому назад, прошедший через две беты: альфа и гамма.

Так что наслаждайтесь =)

Размещение: Разрешаю, с указанием авторства.

The Wild Heart's. Prologue

Черный хромированный байк быстро несся по залитой солнцем автостраде, свет бликами отражался от блестящего сплошного шлема седока. Сидящий за рулем парень был одет просто: потрепанные джинсы, армейские ботинки и кожаная, наглухо застегнутая куртка; руль сжимали сильные руки в обрезанных перчатках. Не смотря на то, что мотоцикл был довольно новый, было заметно, что со своим хозяином он проехал не одну добрую сотню миль. Шоссе, по которому они мчались, вилось вдоль гор и уходило вниз, в долину; туда, где в лучах полуденного солнца купалась Каракура. Прогретый асфальт отдавал жар вверх, искажая картинку впереди. На прямом участке дороги мотоциклист выровнял своего стального скакуна и вдавил до отказа педаль газа. Небольшая автомастерская на окраине Каракуры в знойный полдень пустовала. Редкие посетители, сдав свои авто, поспешили переместиться поближе к центру, чтобы отдохнуть от прощальной жары уходящего лета в удобных и прохладных кафе. Садо Ясутора рылся в капоте старенького «Мерседеса». Иномарка была не в лучшем виде, но хозяин хорошо платил, и парень старался. Ворота гаража были открыты настежь, поэтому мощный шум постороннего двигателя сразу привлек его внимание. Парень поднялся, вытер вспотевший лоб рукой и неторопливо направился к выходу. Черный запыленный байк, шурша гравием, медленно подкатился к мастерской и остановился прямо напротив входа в гараж. Парень, сидевший за рулем, оперся одной ногой о землю и, сняв шлем, повесил его на руль. Левой рукой он расстегнул воротник куртки, а правой пригладил взъерошенные белые волосы, и осмотрелся. Чистый двор; разложенные по углам детали; у забора пара машин... Тут его внимание привлек шорох гравия, судя по звуку, под ногами изрядного здоровяка: высокий, широкоплечий загорелый брюнет в испачканном маслом фартуке не спеша вышел из тени гаража и теперь подходил к нему, вытирая руки о край одежды. - Привет, Чад, - приветственно помахав рукой и улыбаясь, окликнул парень на мотоцикле подходящего верзилу. - Давно не виделись. Чад никак не отреагировал на приветствие. Он молча подошел на расстояние пары шагов и остановился. - Зачем ты вернулся, Хичиго? - он вопросительно посмотрел на парня. Лицо Хичи стало серьезным. Пару секунд он смотрел в глаза Чаду, а потом отвел взгляд в сторону. - Я соскучился... - произнес парень и сжал кулаки. - По нему... Чад снял фартук и перекинул его через плечо. - Ну, давай что ли, заходи, раз уж здесь... - Чад кивнул головой в сторону дома, приглашая Хичи зайти внутрь. - В конце концов... - он помолчал и добавил. - Мы же не враги... Хичиго улыбнулся и, вынув ключи из замка зажигания, слез с байка. - В этом ты прав, приятель... Чад хмуро улыбнулся и пошел в сторону дома. Хичиго, давя ботинками гравий, направился следом. Внутри мастерской было прохладно, пахло машинным маслом и паленой проводкой. Чад широкими шагами прошел в противоположный конец комнаты и, открыв большой холодильник, достал пару банок холодного пива. - Присаживайся, - он жестом пригласил гостя присесть в удобное, но потертое временем кресло возле входа, кинул ему пиво, а сам присел на табурет у окна. Хичиго поймал банку и, плюхнувшись в кресло, моментально вскрыл ее и сделал несколько глубоких глотков. Холодное пиво приятно обжигало засохшее после долгой езды горло. - Спасибо, бодрит, - он улыбнулся и поднял банку, как бы для тоста. - За встречу... Чад поднял своюв ответ, затем открыл ее и опрокинул в горло холодную жидкость. Она растеклась по разгоряченному телу приятным ознобом... Парень поежился и заговорил: - Ты тогда так внезапно уехал... Сколько прошло времени? Три? Четыре года? Ты думаешь, он будет рад тебя видеть?.. - Чад отхлебнул еще пива и выжидающе посмотрел на Хичиго. - Четыре... - тихо ответил Хичи. - Я рад бы все изменить, но... Ты сам прекрасно знаешь, что у меня не было выбора, я должен был исчезнуть. - Да... - Чад быстро допил банку и, достав ещё четыре, кинул пару Хичиго. - Тут все так быстро поменялось... А когда вы разделились... И этот договор... - Какой еще договор? - не понял Хичи. Он поставил на стол одну банку, а вторую открыл взамен кончившейся. - Ах, да... Это уже было без тебя, - Чад вздохнул. - После того, как вы с Ичиго разъединились и уничтожили Хоугиоку, Сейреетей в лице самого Императора с подачи королевы Орихиме, свергнувшей Айзена и установившую в Хуэко Мундэ тиранию, заключили мирный договор. Хичиго удивленно посмотрел на механика. - Мирный договор? - Он явно не мог поверить своим ушам. - Да, мирный договор, - повторил Чад, - по условиям которого мир людей был объявлен нейтральной зоной. Находясь в нём, и синигами и арранкары лишались своих сил. Однако, и те и другие непосредственно должны были нести вахту, дабы следить за порядком от простых Пустых, не подчиняющихся Орихиме. Синигами днем, Арранкары ночью. При упоминании Иноуэ Чад поморщился. Еще бы... Она и тут была “королевой”, а там... Под влиянием темной энергии Хуэко Мундэ девочка полностью раскрыла свой потенциал, став практически непобедимой. Правда, ее всесильная власть была привязана к этой тёмной энергии, и королева оказалась пленницей в своем собственном королевстве... Какая ирония. Он глотнул пива и продолжил: - Ичиго единственный, кого не коснулся запрет, но и то только потому, что они считали его потерявшим силу из-за вашего разъединения. Знаешь, с тех пор он очень сильно изменился... Хичиго стукнул кулаком по столу и почти крикнул: - Ты же знаешь, что это не правда! И то, что меня о клеймили предателем — тоже! Он разъяренно допил пиво, смял банку в комок и открыл новую. Чад усмехнулся. - Не кипятись ты так. Все на твоей стороне, все это понимают. Но... Император заявил, что ты стал причиной всех бед. Тем более после того, как Иноуэ объявила о том, что Хоугиоку не сломана, а просто ты завладел её силой... - Сучка... - пробормотал Хичиго.- Когда-нибудь я выбью из неё всю дурь. Ясутора покачал головой. - Не знаю, не знаю... Может и выбьешь, но Орихиме... - он вздохнул. - После того, как эта девчонка осознала всю свою силу, она стала просто... монстром... - Плевал я на неё, - фыркнул Хичиго. - Как бы то ни было, она сейчас недосягаема, - Чад выпил пива и покачал головой. - Подумать только, Иноуэ... Так предать... Хичиго посмотрел на него и вдруг спросил: - А Рукия? Разве она не помогает Ичиго? - Нет, - покачал головой Чад. - Полгода назад ее отозвали в Сейреетей, и она вернулась домой. - Дьявол... Бедный Ичи... - Хичиго допил пиво и встал. - Слушай, можно я у тебя оставлю своего монстра? - Он кивнул в окно, показывая на мотоцикл. Чад пожал плечами: - Ради бога, оставляй насколько надо, я присмотрю. - Отлично! - Хичиго ухмыльнулся и, достав ключи из кармана куртки, кинул их Чаду, - вот держи. Ну, спасибо за пиво, я, пожалуй, пойду... - Отсалютовав парню, он вышел в душный полдень. На улице посмотрев на небо, Хичи поблагодарил в душе Урахару за такой качественный гигай и, засунув руки в карманы, зашагал прочь по пыльным улицам, пробираясь к более оживленному и чистому центру.

@темы: УрахараХИчиго, ХичигоХИчиго, ГриммджоуХХичиго, ХичигоХУлькиорра

---

[Блич и яой]

@темы: ИчигоХГриммджоу

---

ох уж мне это размножение личностей)

[Блич и яой]

@темы: Ичиго

---

[Murury]

Фандом: Блич
Название: Завтра
Автор: Murury
Пейринг: Урахара/Хирако
Рейтинг: PG-13
Жанр: ангст, много ангстаXD
Саммари: Ничего не вернётся на круги своя. Никогда. Но так уж ли это плохо?..
Предупреждения: возможный ООС, обоснуй - инвалид энной степени. И общая странность, о да.
От автора: Посвящается заказавшей это iris M, которая хотела Урахара/Хирако в любом формате)


У Урахары, оказывается, был магазин. Только вот кому и что он продавал... раньше, он явно не собирался распостраняться.
Первые гигаи - это подарок от того самого магазина. Да-да, Урахара так и заявил, глядя опухшими и красными глазами, вертя в руках чёрт знает откуда взявшийся измочаленный веер и улыбаясь. Ещё была панамка. Зелёная. С измятым и грязным, но всё ещё капитанским хаори она смотрелась довольно забавно.
"Вайзарды" - чёрт знает, на что похоже. Они все теперь чёрте на кого похожи. И маска теперь, что с ней ни делай, обнаруживается каждый раз под вычурной иностранной рубахой - гайдзинская одежда, кстати, оказалась куда удобнее, чем набившая за пару столетий оскомину форма Готей.
Нельзя было уже ничего сделать: пути назад не было - и вперёд тоже.
"Пробьёмся" - Йоруичи говорила одновременно искренне и фальшиво, как умела только она.
"Представьте, - продолжал Урахара, - что у Вас отпуск, Хирако-сан"
Имя варьировалось.

Он ел это странное нечто, которое называл "мороженое", щурился на солнце и выглядел абсолютно довольным жизнью.
Хирако хорошо помнил его измождённый и облегчённый взгляд сутки назад, когда первой после него глаза - нормальные, голубые, человеческие глаза - открыла Лиза.
Видел, как потом у Киске тряслись руки от напряжения и недосыпа, слышал, как об край его чашки звонко стукнули зубы, когда он пил чай - будто Урахара по растерянности от чашки откусить решил.
И ещё была картинка. Почему-то образ беззаботного, вечно весёлого человека, казалось бы, раз и навсегда клеймом врезавшийся в сознание, треснул о швам именно тогда. Не раньше. Все спали, а Хирако нет. И Урахара нет. Он сидел, запустив руки в волосы, он горбился, он шептал что-то болезненное и неразборчивое. Почти злое. Он смотрел в стену застывшим, заспиртовано-неподвижным взглядом.
Сейчас он ел мороженное и улыбался.
Хирако старался не злиться. Очень. Старался.
Всё-таки, с недавних пор он терпеть не мог, когда врут.

- ...Ну, я, знаете ли, не особенно расстраиваюсь по этому поводу. Главное, - он улыбнулся и шутовски развёл руками, - что все живы. Всё вернётся на круги своя, - Киске на мгновение отвёл взгляд в сторону.
- Да врёшь ты всё. - Хирако произнёс это без обвинения и раздражения, так, как произносят нечто непреложное и давно всем известное. По крайней мере - ему, Хирако известное. - И, чёрт возьми, я не смертельно больной, чтоб ты со мне про это втирал.
Урахара молчал, улыбаясь чуть более напряжённо, немного резче дёргая веером. Всего один раз. Шинджи мог и не заметить, если бы не наблюдал специально.
- На круги своя, блин. - он чувствовал, что его понесло, но остановиться не хотелось и не получалось. - В моей башке прописался чёртов блядский бледный псих - всё вернётся на круги своя. - Хирако говорил всё громче и громче. - Мой зампакто шлёт меня на хрен, и прикинь, всё вернётся на круги своя. - он поднялся на ноги, сжимая кулаки. - Меня, блин, весь мой отряд теперь чудищем козлоголовым считает, заправляет моим отрядом этот сучий выродок, но всё... Ты, мать твою, слышишь что говоришь, а?!
И потом Хирако поймал взгляд, держа его за грудки. Отчаянно и придурочно надеющийся, дурацкий и совсем не по-Урахаровски больной взгляд. Стало стыдно, горько и противно от них обоих.
- Да пошёл ты, Киске. - сказал Хирако.
Тот помолчал. Потом, глядя на укладывающегося Шинджи, зачем-то произнёс:
- Спите, Хирако-сан. Вы устали. - развернулся, сделал пару шагов к сёдзи - потом немного отодвинул створки, оборачиваясь - Мы все устали.
И ушёл, унося с собой тёплый, медово-жёлтый светильник. И нет, Хирако не наблюдал, как искажённый подсвеченный силуэт удаляется дальше и дальше.
Доски пола как будто даже чувствовались сквозь футон, врезаясь в спину кучей углов. Ещё - одуряюще пахло древесиной и свежим постельным бельём. Слишком сильно и слишком стерильно.
Было холодновато. Хирако натянул одеяло повыше.

- Отстриги. - Хирако почти приказал, требовательно уставившись в глаза и протянув ножницы.
Старые, заржавленные и огромные железные ножницы, у которых едва сходились лезвия. Из-за ржавчины отсвет свечи на их поверхности казался красноватым.
Урахара не улыбался. Он серьёзно и спокойно смотрел из-под панамы. Та его рука, что держала веер, странно замерла, будто в кино остановили кадр. Жаль, - подумал тогда Шинджи, - что не изобрели цветное кино. Хотя вряд ли оно могло бы точно передать это - тёплый, ощутимо, по-настоящему тёплый светильник - и Урахара. Настоящий, серьёзный и спокойный человек по имени Урахара, у которого в пальцах замер веер. Такой же бумажный, как и его обычная беззаботность. Ещё Киске был... тёплый?..
Фигня.
- Уверены? - спросил он, откладывая веер и беря ножницы в руку.
- Ага. - Хирако фыркнул, показывая зубы. На его лице на мгновение появилась неприятная, кривоватая гримаса - появилась и пропала. - Быстрее только.
Урахара поднялся с пола, качнув головой. Улыбнулся, шутовски поклонился, став на миг похожим на знакомого, "дневного" Урахару Киске.
- Располагайтесь, Хирако-сан. Я сейчас вернусь.
И ушёл куда-то вглубь дома, бесшумно - будто не имел веса, как только что умерший человек.
Шинджи уселся прямо на пол, скрестив ноги и опершись локтями о колени. Доски были холодными и гладкими на ощупь, тёплыми и лакироваными - на вид. По плотным бумажным стенам бродили тени - хотя им как будто бы и неоткуда было браться.
Иногда Хирако вспоминал, что такие же тени когда-то бродили по стенам хижины, где он жил. Тогда он ещё был чурающимся всех подростком, диким, с привычкой скалить зубы. Тогда у него ещё была немолодая и грустная женщина, которую он звал матерью. Тогда...
- А снимите-ка Вы рубашку, Хирако-сан. Не то намочим.
Шинджи вздрогнул, обернувшись. Урахара как раз ставил на пол здоровый железный таз, отозвавшийся плеском и низким гулом, будто ударили в прохудившийся гонг. Пахло... водой. И горячим паром, если только у него бывает запах. Хирако вопросительно кивнул на таз, поднимаясь на ноги.
- Это нафига? - поинтересовался он.
Урахара пожал плечами, сделал приглашающий жест рукой:
- Надо сначала вымыть голову, неужели не знаете?
Хирако скривился. Не хотелось ничего - ни мыться, ни спорить - хотелось отстричь чёртовы блядские волосы и завалиться спать. Урахара провёл по воде ладонью, будто колдуя - и Хирако послушно стал расстёгивать рубашку. На третьей пуговице ему надоело - и та, стянутая через голову, шлёпнулась на пол полосатым бесформенным комом.
- Идите сюда. Я не кусаюсь. - последнее прозвучало уже почти ехидно.
Хирако сделал шаг - огонёк в светильнике колыхнулся, тени заплясали на стенах и на Урахаре, неуловимо, странно меняя черты его лица. Шинджи опускается на колени, наклоняется над тазом, упираясь ладонями в пол - его поза не то молитвенная, не то пошлая. А может, просто удобная для того, чтобы вымыть голову.
У Урахары горячие руки - он осторожно собирает тяжёлые пряди, укладывает в воду - на коже плеч и шеи как будто остаются следы. Такие, что не смоешь.
- Блин, Киске.
- Да-да, Хирако-сан? - ладонь нажимает на затылок, заставляя затёкшие локти напрячься ещё больше.
Хирако вдыхает горький запах мыла, горячий - пара, и проклинает руки, которые от напряжения скоро мелко задрожат и дерево досок под пальцами, которое царапает и пытаться засадить под кожу ядовитую занозу. Шинджи чувствует, как Урахара елозит руками по его волосам, едва не стирает их, будто тряпку. Чувствует, как тот запускает пальцы между прядей ближе к голове, почти массируя кожу, потом он опять нажимает на плечи, заставляя опуститься ниже, льёт воду горстями на затылок.
От запаха мыла начинает чесаться нос, а перед закрытыми глазами плывут смутно-противные, бесформенные багровые фигуры. Хирако чувствует, как упирается лбом в жестяное дно, слышит голос гонга и чувствует, что голова у него так же звеняще пуста, как его нутро.
А потом волосы резко собирают на затылке, тянут - и отпускают под под звонкое металлическое щёлканье.
Он поднимает голову. Сделать это оказывается непривычно и странно легко - будто кто-то сдёрнул с головы все заботы и мысли, отчётливо тянущие вниз, в землю, в могилу и забвение.
Куда ему и место. Куда всем место, кто знает и молчит, подозревает и не проверяет, подпускает ближе - и не видит. Так Хирако считал.
Он разогнулся и потянулся с хрустом, зажмурился, мотнув головой - будто проверяя ощущения. Чуть кривоватый, большой тонкогубый рот тронула горьковатая и болезненная - но улыбка.
- Давайте подравняем. - предлагает Киске откуда-то сверху.
Хирако поднимает взгляд.
У Урахары в руках был сноп желтой соломы. Да, именно её - Хирако не желал думать, что то, что было вот только что им, Хирако Шинджи, может вот так... у Урахары в руках был сноп голубых, разлетающихся искр - и он как никогда похож был сейчас на дурацкого волшебника из дебильной детской сказки, которой родители по вечерам дурят головы послушным и доверчивым деткам.
Одна из уже почти погасших искр на мгновение коснулось щеки Шинджи - это место горело, как прощальный засос.
От Сейретея и от капитанства, от сущности шинигами и долбаного Соуске.
Хирако криво ухмыльнулся и кивнул, вставая.

"Ха, - сказала Хиори, - у меня маска всё-таки круче"
Она была единственным человеком, которому могло прийти в голову думать о крутости маски.
"У меня маски нет вообще" - между делом заметила Йоруичи.
Урахара молчал и обмахивался веером, с застывшим любопытством высматривая что-то в окне. очень важное, несомненно.
"За это надо выпить" - ехидно и мрачно вставил Кенсей.
"Сопьётесь" - Лиза скривила губы.
"Чему быть, тому не миновать" - Роуз развёл руками.
Третий вечер обещал быть чуть веселее предыдущих.

Как они оказались на улице и куда шли - Хирако решительно не помнил, и помнить, как ни странно, не желал. В доме Урахары, который был очень тёплым и явно более твёрдо стоящим на ногах, всегда было холодно, все три долбаных дня. И спина, кстати, мёрзла тоже - не хватало тяжести, не хватало чего привычно-вечно мешающего - и опять, и снова воспоминаний не было.
Урахара был прочным поддерживающим столпом, вокруг которого мироздание покачивалось и вертелось, как ему вздумается. А куда этот столп направляется - так это исключительно его, столпа было дело, и Шинджи оно ни коим боком не касалось. Его касалась рука, твёрдо удерживающая на ногах, и голос. Киске уныло и непривычно тихо бормотал себе под нос, очевидно изливая ему душу, а Хирако ржал и плакал, делая удивительные открытия, нес какую-то пьяную чушь и точно знал, что завтра сдохнет от отвращения к себе.
Если вспомнит, конечно же.
Апофеоз позора.

А потом они целовались, как подростки, в какой-то грязной подворотне - почти до потери пульса впечатлив некую безымянную старушку.
У Урахары были влажные, тёплые губы и колючая щетина, У Хирако - дрожащие, костлявые ледяные пальцы, которыми он вцепился Киске в плечи до синяков. Он даже в пьяном виде ухитрялся выделывать языком потрясающие непристойности, шепча между поцелуями что-то неверное и горькое - Шинджи искренне радовался, что не вспомнит этого завтра.
Завтра они заявятся под утро, проспятся и повеселятся, вспомнив чем, чёрт возьми, занимались. Как раньше.
- Завтра, - шепнул Хирако заплетающимся языком, - будет лучше.
Урахара кивнул.

---

New Year: Grantz-Drabbleton

[Abi Hime]

---

[Блич и яой]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

[Murury]

Чёрт, что я курил?! "Патетически возвела руки к небу"

Название: Достоинство
Автор: Murury
Фандом: Блич
Пейринг: Кьёка Суйгетсу/мозг Айзена
Жанр: стёб, укур
Рейтинг: G
Саммари: Айзена что-то беспокоит. Всё больше и больше.
Предупреждения: плоский аффтарский йумор, издевательства над Айзеном. Разговаривающая мебель. И ООС, да, куда мы без него?)


Смутное беспокойство пришло ещё тогда, вечером. По крайней мере, часы и выработанное парой сотен лет ощущение времени утверждали, что это именно вечер.
Началось всё с беспокоящего, непривычного ощущения гробовой тишины, встретившей его в зале для собраний. Нет, ясное дело, что когда являлся Айзен, Эспада замолкала всегда - но в этой тишине отчётливо слышалось монотонное Улькиоррино "слушаю", Залево "любопытно, любопытно...", и ещё - "чтоб вы все сдохли" Ноиторы.
На этот раз тишина и правда была тишиной. Потрясённой. Потом его внимательно - все! - очень внимательно выслушали. Чуть ли не в рот заглядывали. Ну, или чуть выше...
Что-то было вопиюще не так.
Но Айзен сохранял достоинство - и так ничего и не спросил.
А потом начался кошмар.

- ...выкини их! Выикинь в окно свои косы, о, темнокудрый прелестник! - надрывались под окном.
Айзен медленно и степенно(сонно, вообще-то) поднялся с постели, спокойно завязал халат и вспомнил, что от его окон до земли расстояние как раз в полтора меносовых роста.
Под окном продолжали орать. Соуске судорожно вспоминал, какие такие "прелестники" водятся в Лас Ночас.
"Старк" облегчённо ухватился он за мысль. Ну конечно.
Но где-то на периферии странное чувство неправильности происходящего оставалось.
Но было всё же любопытно, кто это вот так запросто осмелился орать под окнами Первого Эспады. О подчинённых ведь лучше знать как можно больше, так?
Но когда, подбадриваемый криками из-под стены, Айзен всё же взялся за штору, он вдруг вспомнил, что покои Старка на другом конце Лас Ночас. Штора отъехала в сторону, окно распахнулось.
Внизу, переминаясь с ноги на ногу, стоял голый Менос.
Айзен моргнул.
Менос подмигнул маской и широко улыбнулся.
"Ну что, доигрался? Ещё только голые Меносы тебе не мерещились" - ехидно заметили позади. Айзен обернулся, и Хогиоку тоже подмигнуло с постамента. Совсем как Менос.
- Прелестник? - вопросили под окном уже не так уверенно.
Айзен выглянул в окно, и, сохраняя достоинство, произнёс:
- Вы ошиблись. У меня нет кос.
И захлопнул окно, уже не обращая внимания на мерзкое и двусмысленное хихиканье полупрозрачного хрустального шарика.

- А кто Вам рога нарастил? - без обиняков поинтересовался Гин. - Ещё вчера хотел спросить, - он на мгновение приоткрыл глаза, потом улыбнулся ещё ядовитее - перед Эспадой было... неудобно.
"Не мне неудобно" - говорила его улыбка.
"Пошли его к чёрту" - авторитетно посоветовал Голос.
- Какие рога? - спросил Айзен, незаметно оглядываясь.
В окошке ему помахал голый Менос. Он радостно улыбался и как-то тянул трубочкой ротовое отверстие на маске. Нос его немного шевелился.
У Айзена тоже. Шевелились. Волосы на затылке. И вообще на голове что-то шевелилось.
- Ого, - произнёс Гин, почему-то глядя не на Меноса, а на голову Айзена, - Ещё и с ко... - он наткнулся на очень уж внимательный взгляд Айзена и широко улыбнулся. - Знаете, мне пора. А Вы бы уж последили за своей... - он сделал неопределённый жест рукой и исчез из поля зрения.
Нащупав на голове развесистые оленьи рога и обдирая с них чёртовы звякающие серебряные колокольчики, Айзен всё ещё сохранял достоинство.

"Это всё чёртов рыжий, он тебе изменяет, я знаю" - доверительно и сочувственно заявило Хогиоку, когда он вошёл к себе в покои.
Менос печально закивал из окна, ухитрившись выразить в этом жесте одновременно грусть, нежность и надежду.
"Ты меня слушаешь?!" - Хогиоку подпрыгнуло от возмущения.
"До чего ты докатился..." - сокрушённо заметил Голос.
- Косы... - с придыханием согласился Менос.
Айзен раздражённо захлопнул окно, случайно содрав штору рогами. Колокольчики печально звякнули, а Хогиоку покачало головой(просто покачалось):
"Ты так себя в могилу сведёшь..."
"Да-да, - согласилась кровать, погрозив ему ножкой - сведёт, уж я-то зна-аю..." - она пошло и недвусмысленно поскрипела.
Айзен с отвращением подумал, что даже кровать у него совершенно безнравственная и испорченная особа. Потом удивился про себя, почему настолько спокойно воспринимает разговаривающую мебель - у него даже почти мелькнула мысль...
Менос особенно печально и несчастно вздохнул, а Айзен категорично заявил:
- Я натурал.
"Да?" - хором удивились Хогиоку и кровать.
"Дуры, - снисходительно фыркнул Голос, - а вы что думали?"
Не теряя достоинства, Айзен улёгся спать на полу.
Хогиоку было ба... женского пола.
Жизнь была полна разочарований.

Попытки спилить, поджечь, растворить и морально уничтожить чёртовы рога успехом не увенчались. Сославшись на... на что-то там, вообщем, сославшись, Айзен заперся в покоях.
Это было невыносимо. Наиболее невыносима была, конечно, кровать - в проход не пролезала и упиралась ножками, а в окне был голый и мечтательный Менос в венке из ромашек.
Он читал стихи.
Собственного сочинения.
Айзен слушал и чувствовал, как медленно подходит к точке кипения. Они говорили и говорили, по очереди и вместе, хором и соло. Они пели(Хогиоку) и читали матерные частушки(кровать), люстра подключалась, томно и медленно покачиваясь в такт - спасения не было и на ней. Голос сокрушался и пытался читать нотации.
Айзен смотрел и чувствовал, что сходит с ума.
"Ме-едленно..." - томно проворковала кровать.
Сохранять достоинство, сказал себе Айзен.
А потом ещё раз, чтобы уже наверняка.

А ещё через некоторое время терпение у Айзена кончилось.
Кровать, Хогиоку, люстра и голова Меноса, просунутая в окно, стояли подтянувшись и в ряд. Люстра, правда, валялась - но у неё было боевое ранение, ей можно.
Айзен, чуть встрёпанный и в помявшемся халате, но преисполненный достоинства, вышагивал вдоль импровизированного строя.
Это была одна из лучших его речей. Пламенная, яркая, чуть возмущённая и воодушевлённая, внушительная, сильная и ещё чёрт знает какая... но наверное, всё таки не стоило заканчивать её словами:
- Поняли ли вы меня, глупые ба... женщины?!
Хогиоку и кровать переглянулись, люстра угрожающе зазвенела. Юный Менос, который был влюблён и неопытен, покраснел.
Голос в голове откровенно злорадно произнёс:
"Доигра-ался..."
"А что, - задумчиво произнесла кровать, перебирая ножками, - проверим, какой он натурал?"
Айзен пытался сохранить достоинство.
Хотя бы одно из.

Кьёка Суйгетсу причёсывалась, улыбаясь и мурлыкая себе под нос нечто достаточно фривольное.
В отличие от Айзена, она любила филлеры.

---

Спасибо. Часть 1, 2

[Al Xandrea]

Автор: Mitsuko Asa
Бета: Эрик Картман
Пейринг: Гриммджо/Ичиго
Жанр: ангст (интересно, почему его не любят?)
Дисклеймер: Дядя Тайто, ваше всё, ваше
Саммари: Айзен побеждён, но какой ценой для Ичиго.
От автора: Я спойлерю для тех, кто не читал мангу, надеюсь, народ не в обиде.
Продолжение будет.

- Что ты сказал?
- Гриммджо...
- Нет-нет, повтори-ка!
- Я больше не шинигами.
Ичиго с силой сжимал простыню, с мнимым интересом разглядывая складки на ней. В этот морозный зимний день к нему в палату явился Гриммджо Джаггерджак. Живой, здоровый, с торжествующей улыбкой на лице, которая тут же погасла из-за одного обстоятельства. Куросаки Ичиго потерял свои способности шинигами.
- Ты врёшь! Этого просто не может быть! Ты же, блин, Король в конце концов - сам заявлял! А теперь просто взял и перестал быть шинигами? Не смеши! - Гриммджо взбесился окончательно. Ичиго тяжело вздохнул и начал.
- Финальная стадия Гецуги Теншо. Я использовал её против Айзена, победил его и мои способности исчезли. Всё закономерно, ничего уж не поделаешь... - на лице рыжего появилась грустная улыбка. Что означала потеря сил шинигами? Он не сможет побезобразничать в Обществе Душ, гонять пустых, не сможет больше слышать Зангецу и Хичиго. Конечно второго Куросаки предпочёл бы и после смерти не слышать, но что-то подсказывало ему, что Пустой не отвянет просто так. А теперь Ичиго слег в больницу из-за воспаления лёгких. Вот ведь досада. Иммунитета-то шинигами давно как нет. Вот и мучайся теперь, микстурки пей, да колёса глотай.
Однако, появление Гриммджо парня шокировала до степени: "Даже в Уэко Мундо такое не приснится!". Ичиго постарался скрыть изумление и поэтому в силу растерянности не успел придумать ничего оправдательного насчёт драки, и сказал прямо, что к чему.
- Ты теперь обыкновенный человек? - в голосе Гриммджо прозвучали обида и презрение.
- Да, каким и должен быть, - Куросаки улыбнулся.
- Что ты лыбишься?! Ичиго, ты у нас с детства был таким недогадливым, мозгами пошевелить не хочешь?
- В смысле? - кровожадный оскал арранкара ему не нравился.
- Чтобы я, единственный и неповторимый Король, да сдался?! Ха-ха-ха!Не найдейся! Мы вернём твои способности шинигами, - глаза Гриммджо загорелись идеей.
- Что?! Ты чего удумал? Это же невозможно! Ни Орихиме, ни Урахара не смогли...
- Да плевал я на твоих вшивых братьев по разуму! Ты снова будешь шинигами, Куросаки, Хоугикоку даю, что будешь! - Джаггерджак приблизился настолько близко, что казалось, будто он на кровать свалится.
- Через неделю я за тобой приду. Будем тренироваться, - сказал напоследок Гриммджо, ставя ногу на подоконник.
- Эй! Я своего согласия не давал! - закричал Ичиго, как отчаянный утопающий, цепляющийся за соломинку.
- Тренировка будет в Уэко Мундо, готовься, - сказал Гриммджо и скрылся в оконном проёме.
После его ухода, внутри осталось ощущение, что душу выпотрошили, встряхнули и кинули обратно. Лента воспоминаний пронеслась перед глазами. Такие быстрые, мимолётные воспоминания.
- Хм... говоришь, вернёшь мне способности. Спасибо, Гриммджо.

Глава 2

Зимой на улице так светло от снега, что глаза режет. Под ногами приятно хрустит снег. Этот день особенно приятен, так как было совсем не холодно. Снег шёл медленно, словно нехотя, покрывая немного оттаявший асфальт.
Ичиго остановился и вздохнул свежего воздуха полной грудью. Прищурившись от яркого света, он бодрым шагом направился к остановке. Всё вокруг радовало его. Дети лепившие снеговика, щебечущие птицы на ветках, даже хозяин дома напротив, убирающий снег у ворот, кое-кто уже нёс в пакетах ёлочные игрушки и мишуру.
Куросаки пошёл вдоль забора, но неожиданно перед ним пробежала чёрная кошка. По закону подлости Ичиго споткнулся и уже собирался пропахать носом снежок, но его подхватили за талию и потащили куда-то наверх.
- Эй! Какого чёрта?!
- Заткнись, мелочь, - обладатель рычащего голоса встряхнул Ичиго и взвалил на плечо.
- Гриммджо! – воскликнул рыжий, увидев, наконец, голубую шевелюру арранкара.
- Нет, блин, Айзен в юбке и Кенпачи в переднике, конечно я! – бывшего и.о. Шинигами снова встряхнули. – Ты склерозник? Неделя прошла, так что попрощайся с уютной кроваткой и пуховой подушечкой.
- У тебя, что, проблемы с постельным бельём?
- Поживи у Урахары и даже бараки одиннадцатого отряда покажутся тебе королевским дворцом.
- Нет уж спасибо, меня и мой дом устраивает! Отпусти меня!
- Протри глаза, Куросаки, мы на двадцатиметровой высоте, хочешь узреть свой любимый город с высоты птичьего полёта? – Гриммджо уже начинал злиться.
- Нет.
- Значит молчи.
- А куда ты меня тащишь? – спросил Ичиго, пытаясь оглядеться, но ничего кроме голубого неба, волос и задницы Гриммджо, он не смог увидеть.
- Пф… Ты даже это запомнить не смог, печально.
Ичиго нахмурился. Он хотел ещё сказать что-нибудь колкое в ответ, но решил сдержаться. Через несколько минут Джаггерджак приземлился у дверей магазинчика Урахары.
- Прибыли, - Гриммджо поставил Ичиго на землю.
- Не трудно было догадаться чьих лап это дело, - рыжий скорчил рожу и пинком открыл дверь.
- УРАХАРА!
- Хай-хай, Куросаки-сан, что же вы так кричите? Я уж подумал, Арранкар-сан не в духе притопал, - Киске вышел из-за стеллажей, натягивая не себя хитрую улыбку.
- Я те щас покричу! Так это ты этого кретина втянул? – указывая пальцем на арранкара, который самозабвенно ковырялся в ухе.
- Ну-у… А если я скажу да? – Урахара сложил пальцы веером.
- Я тебя по стенке размажу! – при этих словах Джаггерджак прыснул в кулак: «Ну-ну, герой нашёлся»
- Что ты сказал?! – Куросаки не на шутку разозлился.
- Не-не, ничего, пончик будешь? – на лице арранкара появилось хитрое выражение лица. Видимо он решил доконать бывшего Шинигами. Но не успел. Внезапно в него со всей дури метнули пончик, который он хотел скормить Куросаки. А пончик был не маленький, и бросила его не абы кто, а Йоруичи. Удар был настолько сильным, что бывший Секста впечатался в стенку.
- Киске, может, хватит уже доводить паренька, объясни ему суть дела, - сказала она.
- Ну, раз ты так говоришь, дорогая Йоруичи-сан, то так уж и быть объясню. Пойдём, Куросаки-кун, выпьем чаю.

- Итак, Ичиго, ты должен приступить к тренировкам как можно скорее. Пробежать сто кругов вокруг Лас Ночеса, помахать мечом перед пятьюстами пустыми, украсть скальпель Куроцучи Маюри, который ещё гостит там, ну и подраться с самопровозглашённым королём Гриммджо Джагерджаком – цель ясна?
Ичиго пребывал в состоянии комы, пока слушал Йоруичи.
- Ни. За. Что, - раздельно произнёс он.
- А кто вас спрашивать будет, Куросаки-кун? – сказал Урахара.
- Между прочим, ты мне бой зажал, так что не вякай, - вставил слово Джаггерджак.
- Так, подождите, у меня же нет сил Шинигами! И потом, зачем вам это? Я понимаю Гриммджо, у него с рождения с головой не всё в порядке, но вам-то это зачем? В Обществе душ что-то случилось?
Урахара с Йоруичи переглянулись.
- Понимаешь, - начала Йоруичи, - Когда Айзена арестовали встал вопрос, как его охранять. Ичимару Гина так и поймали, так что есть вероятность, что он попытается вытащить своего товарища из плена, да и Уэко Мундо полностью не изучен. Наверняка у Айзена остались приспешники.
- К чему ты клонишь? – спросил Ичиго.
- Чтобы предотвратить побег Айзена из его камеры, нужен сильный охранник незаинтересованный в делах Общества Душ и Совета 46-ти. Тот, у кого полно времени на совершение каждодневного посещения в Сейрейтей, - закончил Урахара.
- И?
- Что «и», Куросаки?! Не врубаешься? – сказал Гриммджо, - Человек, который уже победил Айзена, то есть ты, и должен стать его жандармом.
- Что? Я? Только через труп Ямамото Генрюсая! – замахал Ичиго руками.
- Да я тебя сейчас маленького засранца… - Гриммджо уже был на грани нервного срыва, но его удержал появившийся Тессай. Однако, Арранкар так рьяно хотел набить морду Куросаки, что Тессай не удержал его, из-за чего и произошло непоправимое. Так некстати подвернувшийся ковёр и полёт ласточки на бывшего и.о. Шинигами, закончился весьма плачевно для пострадавшего и интригующим событием для двух «кисок».
Ичиго шокировано смотрел на Гриммджо, который только что его нечаянно поцеловал. Первый поцелуй. С парнем.
- Гриммджо…
Арранкар тоже не ожидал, что так всё выйдет. Он стал свидетелем как Куросаки медленно, но верно приближает к пику своей ярости.
- Гриммджо!!! – всплеск реяцу потряс комнату и мгновенно затих. Джаггердажк отлетел в сторону и рухнул в шкаф. Рыжий недоумённо захлопал глазами. Ковёр вокруг него был немного опален, а факт того, что бывший Секста валяется у сломанного шкафа железный.
- Что это было? – спросил он, поворачиваясь к Урахаре.
- Хм… Я могу предположить, что это реакция твоего организма на телесный контакт. Видимо, этот поцелуй открыл в тебе поток реяцу, но это длилось всего мгновение, а значит… Свои способности ты не утратил – они запечатаны.
- Ура-а-а-а! – завопил со стороны шкафа Арранкар, - Вот это удар прежнего Куросаки! Ну, всё, теперь не отвертишься!
- Эй-эй, народ, - устало произнёс Ичиго, - вы, что свихнулись все. Я не собираюсь больше этим заниматься, и потом… стоп! Вы хотите сказать, что для восстановления способностей мне нужен телесный контакт?
- Да, - ответил Урахара. Ичиго обдумывал сказанное минуту.
- Да пошли вы… - парень резко развернулся и вышел из магазина.
- Ты не собираешься его догонять? – спросила Урахару Йоруичи.
Киске спрятал глаза за краем шляпы. Гриммджо угрюмо посмотрел на хозяина магазина.
- К какому сроку нужно, чтобы этот утырок восстановился?
- Ну, вообще-то через неделю, - ответила Йоруичи.
- Ясно, - коротко бросил Арранкар и вышел.
Девушка нахмурилась.
- Ты уверен, что у них всё получится? Тучи сгущаются, Киске, вторую войну мы не вытянем. Куросаки наша последняя надежда.
- Я знаю. Просто верь, что всё сложится хорошо, и проблем не возникнет, - в полумраке магазина блеснула нехорошая улыбка хозяина.

- Ичиго-о-о-о!
Бдыщь!
- Ичиго-о-о, за что? Я же любя! – завопил Кейго, хватаясь за нос.
- Я тоже, - пробубнил Ичиго.
- Что-то ты сегодня какой-то мрачный.
- А разве я не всегда такой?
- Нет, сегодня вообще как туча, только молниями не стреляешь. А ещё у тебя волосы потемнели.
- Какая утрата для общества! – всплеснул руками Куросаки.
- Ну-у… я бы расстроился.
Ичиго посмотрел на него убийственным взглядом.
- Ум… ладно, Ичиго, я пойду, меня кажется Мизуро там… звал… ну.. я пошёл… не хворай! – парень сорвался с места и побежал прочь. Ичиго тяжело вздохнул и направился к классу. Вот кого он там не ожидал увидеть, так это Рукию и Ренджи.
- Ичиго! – воскликнула Рукия и кинулась к рыжему. Куросаки невольно улыбнулся. Сколько времени он не видел их. Как он соскучился!
- Йо! Куросаки! – Ренджи пожал ему руку, - Как поживаешь?
- Да так помаленьку. Подрабатываю на институт.
- Куда пойдёшь?
- В медицинский, куда же ещё? – рыжий широко улыбнулся.
- Значит за жителей Каракуры волноваться не придётся, - мягко сказала Рукия.
- Ну, я надеюсь, - смущённо произнёс парень. Рукия радостно смотрела ему в глаза, и он был раз, что они снова все вместе. Рядом стояли Орихиме, Тацки, в конце класса сидел Исида, рядом с ним стоял Чад. Всё как всегда, как будто и не было войны, будто нет никаких пустых и арранкаров. Хотелось, чтобы время остановилось.
- Ну, что ты как вкопанная встала, а? Обняла бы, что ли Ичиго, столько времени, блин, его не видела. Все уши мне прожужжала в Сейрейтее: «Надо сходить к Ичиго, надо сходить к Ичиго!»
- Заткнись, ананас! – девушка покраснела и робко посмотрела на Ичиго, - Ну… я правда скучала… Ай, ладно!
Переборов свою стеснительность, Рукия всё же обняла Ичиго.
- Ха-ха-ха, - засмеялся Куросаки, поднимая Кучики в воздух, - Ты совсем лёгкая.
- Болван, на землю меня опусти! >_<

Ренджи и Рукия остались в классе. Зашёл учитель.
- Всем на места. Кхам… Итак, у нас в классе новый ученик Гриммджо Джаггерджак.
Голубоволосый Арранкар зашёл в класс под шокированные взгляды всех, кто его знал.
- Йо! – коротко бросил он. Ичиго покраснел, когда Гриммджо взглянул на него.
- Гриммджо, расскажи что-нибудь о себе.
Арранкар закатил глаза. Ему и так было неудобно в «мирской» одежде, а тут ещё и сочинять что-нибудь надо.
- Я как бы, за мире во всём мире, вот…
Исида закашлял в кулак.
- Ичиго… - Рукия обеспокоено посмотрела на рыжего. Неожиданно парня осенила догадка. И она была не самая приятная.

После уроков Гриммджо был вынужден выслушивать назойливые вопросы со стороны обладателей реяцу.
- Это же всё проделки Урахары, да? – пытливо спрашивала Рукия.
- Отвечай на заданный вопрос! – прикрикнул Ренджи.
- Рукия-чан, Абараи-сан, пожалуйста, не надо давить на Гриммджо-сана! – Орихиме попыталась разрядить ситуацию, но всё, что у неё получалось, так это бестолково махать руками.
- Пф… Вот чего не хватало Каракуре, так это больного на голову арранкара, - Исида поправил очки. Только Чад и Ичиго воздержались от комментариев. Впрочем, Гриммджо слова одноклассников были до лампочки. Он повернулся к Куросаки:
- А ты что скажешь? Хочешь отомстить за вчерашнее этим выносом мозга?
Ичиго устало закрыл глаза.
- Что ты от меня хочешь? Я уже выразил своё мнение по поводу охраны Айзена.
- Так ты знаешь?! – воскликнули Ренджи и Рукия. Джаггерджак пригляделся к Кучики.
- Да, знал, и вчера мне подробно всё объяснили, но я в этом участвовать не буду.
- Но это твой шанс вернуть прежнюю жизнь! – Ренджи искренне не понимал Куросаки.
- Я именно сейчас живу прежней жизнью! И не надо мне впаривать что правильно, а что нет!
- Хм… А вот это уже проблема… - все повернулись в сторону бывшего Сексты.
- Вам уже наверняка сообщил все способы возвращения силы Куросаки этот недоделанный шляпник, так вот, у нас проблема.
- Какая ещё проблема, Арранкар? – спросил Урюю.
- Фу-ух… Ну… скажем так, что, похоже, телесный контакт не подразумевает женщин, - на выдохе мрачно сообщил Гриммджо.
- В смысле? – напряжённо.
- Когда эта девка тебя обняла, всплеска реяцу же не было, правильно?
- Ну?
- А вчера был, - Гриммджо нехорошо улыбнулся.
- Что ты имеешь в виду? – Ичиго не нравилась эта беседа с непонятными наклонениями.
- Пф… Думай сам, раз сразу сообразить не можешь, вот только я с тобой это делать не буду, проси Квинси, - Арранкар гордо вздёрнул подбородок и удалился из класса.
- Куросаки-кун…
- Что он подразумевал под Квинси?! Он что офанарел?!
- Ещё я ненавижу рыжих, это всё, - и отвернулся. Ичиго от неожиданности икнул. Вот чего он не ожидал от Гриммджо, так это такого заявления.

После уроков Гриммджо был вынужден выслушивать назойливые вопросы со стороны обладателей реяцу.
- Это же всё проделки Урахары, да? – пытливо спрашивала Рукия.
- Отвечай на заданный вопрос! – прикрикнул Ренджи.
- Рукия-чан, Абараи-сан, пожалуйста, не надо давить на Гриммджо-сана! – Орихиме попыталась разрядить ситуацию, но всё, что у неё получалось, так это бестолково махать руками.
- Пф… Вот чего не хватало Каракуре, так это больного на голову арранкара, - Исида поправил очки. Только Чад и Ичиго воздержались от комментариев. Впрочем, Гриммджо слова одноклассников были до лампочки. Он повернулся к Куросаки:
- А ты что скажешь? Хочешь отомстить за вчерашнее этим выносом мозга?
Ичиго устало закрыл глаза.
- Что ты от меня хочешь? Я уже выразил своё мнение по поводу охраны Айзена.
- Так ты знаешь?! – воскликнули Ренджи и Рукия. Джаггерджак пригляделся к Кучики.
- Да, знал, и вчера мне подробно всё объяснили, но я в этом участвовать не буду.
- Но это твой шанс вернуть прежнюю жизнь! – Ренджи искренне не понимал Куросаки.
- Я именно сейчас живу прежней жизнью! И не надо мне впаривать что правильно, а что нет!
- Хм… А вот это уже проблема… - все повернулись в сторону бывшего Сексты.
- Вам уже наверняка сообщил все способы возвращения силы Куросаки этот недоделанный шляпник, так вот, у нас проблема.
- Какая ещё проблема, Арранкар? – спросил Урюю.
- Фу-ух… Ну… скажем так, что, похоже, телесный контакт не подразумевает женщин, - на выдохе мрачно сообщил Гриммджо.
- В смысле? – напряжённо.
- Когда эта девка тебя обняла, всплеска реяцу же не было, правильно?
- Ну?
- А вчера был, - Гриммджо нехорошо улыбнулся.
- Что ты имеешь в виду? – Ичиго не нравилась эта беседа с непонятными наклонениями.
- Пф… Думай сам, раз сразу сообразить не можешь, вот только я с тобой это делать не буду, проси Квинси, - Арранкар гордо вздёрнул подбородок и удалился из класса.
- Куросаки-кун…
- Что он подразумевал под Квинси?! Он что офанарел?!
- Ичиго… - Рукия обеспокоено посмотрела на рыжего. Неожиданно парня осенила догадка. И она была не самая приятная.

@темы: ИчигоХГриммджоу

---

[Abi Hime]