Хёринмару/Хитсу

[Crispyroll]

Фантазии на тему Хитсугайя и его меч.
Рисовал давным давно. Качество сдохло примерно тогда же.

тыц

---

Паззл

[Murury]

Название: Паззл
Автор: Murury
Бета: Майкрософт Ворд
Статус: закончен
Жанр: Господи прости, кажется, я написала флафф>< Ну и капелька ангста, как всегда.
Пейринг: Бьякуя/Ичиго
Саммари: написано на заявку ~Prinсe Nega~, «тёплый майский вечерок». Спасибо тебе большое, ни разу ещё так легко и с удовольствием не писала)
Рейтинг: нечто между R и NC-17
Размещение: киньте ссылку куда тащите, и не забудьте, пожалуйста, в графе «автор» написать моё имя)
Предупреждения: яой/слеш, возможное ООС.
Дисклеймер: Кубо, они Ваши, я только играюсь.



- Ичиго.
- Да?
- Брат прибудет, сегодня.

Это было похоже на приговор. Рукия говорила спокойно, прямо глядя ему в глаза. Рукия говорила - «брат прибудет сегодня», и Ичиго слышал – «попробуй, возрази мне». Иногда с Рукией было глупо и бесполезно спорить. Иногда Рукия вспоминала, что ей уже сто пятьдесят.

- Что ему надо?
- Какие-то дела на грунте.
- У капитана?
- Ичиго.

Усталость. Ичиго ненавидит слышать в голосе Рукии усталость – потому что это… Это как паззл, в котором силой поставили детальки не на свои места. С трудом, и смотрится неправильно, неверно… Но и вытащить их куда тяжелее. И на свои места они потом встают помятыми и разболтанными.
Слышать усталость глубокой старухи в голосе, видеть в глазах, которые прямо, уверенно смотрят на него с девичьего, почти детского лица – невыносимо.

- Ладно.
- Спасибо.
- Нет проблем.
- Ага.

Помятые детальки встают на место, картинка – потрёпанная и стершаяся кое-где.
Цельная.
Рукия улыбается.

Ичиго не собирался встречать Бьякую. Он просто оказался не в то время и не в том месте. Как и всегда, вобщем-то…
Пустой развеивается парой лёгких, почти не заметных взмахов меча. Ичиго встречается с капитаном взглядами. Сенбонзакура в ножнах.
Бьякуя кивает.
- Куросаки.
- И тебе привет.

В доме никого нет. Только в комнате на втором этаже, на кровати, лежит тело рыжего мальчика. Странно холодное для спящего.
Но почему-то в кухне горит свет. И две чашки – одна с чаем, дорогим, когда-то кем-то подаренным, и вторая – с дрянным растворимым кофе. Поднимаются и опускаются над столом. Сюрреалистика. Глупая и известная даже детям.
Они молчат, с тех самых пор как пришли. Просто Ичиго не знает, о чём с ним говорить. Бьякуя же про себя называет его грубияном , но – он гость, так что разговор обязан начать хозяин.
Так и молчат.
Молчат.
И опять…
Ичиго не выдерживает.
- Что у тебя за дело?
- Это не так важно. Спасибо за чай, очень хороший.
Бьякуя держит чашку чинно, за ручку, мерно и бесшумно отхлёбывая. И сидит очень прямо. Ичиго греет руки о теплые бока, немного сгорбившись и опираясь локтями о столешницу.
Этот паззл кажется очень странным, слишком контрастным. Но все детальки, Ичиго точно знает, лежат правильно, на своих местах.
Молчание становится уютным.
- Ичиго.
Бьякуя впервые, почти впервые зовет его по имени. Бьякуя аккуратно ставит чашку на стол.
- М?
Ичиго вскидывает голову.
Это «м» такое невежливое, такое неподобающее, такое домашнее. Бьякуя удивлен, что его это не злит. Не задевает гордость. Ему тепло.
Ему хочется погреть руки, как Ичиго, о теплую чашку. Ему хочется попробовать кофе и узнать, почему он – дрянной.
- Покажи, где я буду спать.
Ичиго улыбается.
- У меня проходной двор, знаешь? Пойдём.
В голосе у него нет недовольства, просто немного утомлённая констатация факта. И тепло.
Бьякуя не успевает отдёрнуть руку и безнадёжно всё испортить. Ичиго хватается за неё, бесцеремонно тащит капитана наверх. У Бьякуи на лице застыло удивленно-непонятное выражение. Надтреснутая маска.
А руки у Ичиго так и не согрелись.
- Здесь.
Лишних комнат в доме Куросаки нет – зато есть лишние футоны. Ичиго, когда расстилал его у себя в комнате, сомневался, что Бьякуя захочет спать на нем. Да ещё с ним в комнате. Он же аристократ. Но Бьякуя только кивает, почти благодарно.
- Знаешь…
- Думал, потребую шикарные апартаменты?
Ичиго кажется, что у него галлюцинации. Потому что Бьякуя почти улыбается. Немного насмешливо, немного грустно. Сколько ему лет?
От маски отваливается кусок.
- Я сплю на футоне.
- Прости.
- Не стоит.
- Там… В гостиной книги есть, хочешь – бери.
- Спасибо.

В это время, на закате, Пустые появляются чуть ли не чаще, чем ночью.
Когда у Ичиго появилась привычка сидеть на крыше, ожидая их появления? Хотя, возможно, ему просто нравится наблюдать за закатом.
Он помнит, как один раз пожаловался маме в детстве, что его дразнят «рыжим». Мама улыбнулась.
«Солнце тоже рыжее, разве это плохо?»
Ичиго любит солнце.
А ещё любит просто бездумно лежать на крыше, глядя в пламенеющее небо.
Где-то там, наверху – Сейретей.
Его не видно.
- Ты любишь созерцать?
Бьякуя стоит в паре шагов, глядя в небо. Не щурясь.
- Нет.
- Нет?
Ичиго прикрывает глаза рукой.
- Я люблю солнце.
- Луна прекраснее.
- Она мёртвая.
- Я тоже.
Бьякуя переводит взгляд на Ичиго. Спокойный и прямой – но не как у Рукии. Бьякуя будто чего-то ждёт. Ичиго отвечает таким же. В паззле, кажется, что-то не так. Какая-то пара деталей оказалась настолько похожа, что он и не заметил, как перепутал их.
Надо же.
А Пустых почему-то нет. Ни одного.
Солнце почти село.
- Пошли в дом.
- Пойдём.

Ичиго делает уроки, Бьякуя – читает какой-то томик со стихами. Горит только лампа на столе, но на предложение включить свет капитан качает головой. Ичиго жмет плечами, возвращаясь к перипетиям решения задачи.
Окно открыто, всё ещё чувствуется запах солнца и весны, доносятся тихие шелесты и шорохи. Изредка – звук проезжающей машины. Это такая тишина.
Бьякуя с шелестом переворачивает страницу.
- Вечерним вьюнком
Я в плен захвачен... Недвижно
Стою в забытьи.
- Что?
- Хокку. Басё. Когда он служил в моём отряде, я не знал, что он поэт.
Ичиго откладывает ручку, потягивается. Разминает шею.
- Зачем это?
Бьякуя не отвечает. Просто поднимает взгляд, такой же, как на крыше. Закладывает страничку, кладёт на одеяло старенький томик. Одним плавным движением встаёт на ноги. Делает шаг, оказываясь рядом – комната маленькая.
- Дай руки.
- Зачем?
- Просто дай.
Ичиго протягивает руки. Бьякуя аккуратно берёт их в ладони. Осторожно растирает. Каждую по очереди, ладони, пальцы, между пальцами… Щекотно и немного напрягает.
- Ты?..
- Холодные.
У Бьякуи очень задумчивый голос. И глаза – спокойные, взрослые. Ичиго в свои шестнадцать тоже выглядит взрослым, но – ребёнок, такой ещё ребёнок… Он прикрывает глаза. У Бьякуи руки тоже холодные, но он так старателен.
В свете лампы на его лице резко обозначаются скулы, и он кажется намного старше. А если смотреть вот так – чуть наклонив голову, то такой, как обычно. Это странно, но Ичиго почему-то кажется, что «неправильные» детальки он почти нашёл.
Бьякуя поднимает взгляд.
- Совсем легла на землю,
Но неизбежно зацветет
Больная хризантема.
Ичиго не любит хокку. Совсем. Они отрывистые, пространные и, что называется, понимай как хочешь. В них нет определённости, чёткости, действия – всего того, к чему Ичиго привык. Но у Бьякуи размеренный, низкий, глубокий голос – его можно слушать и слушать, что бы он ни рассказывал. Даже хокку.
- Хризантема?
- Да.
Бьякуя берёт его за запястья и тянет на себя, прося-приказывая встать. Ичиго терпеть не может чьих-то приказов.
Терпеть не может.
Встаёт сам, резко, порывисто.
Сталкивается губами с Бьякуей. Вздрагивает, отшатывается, открывает рот, чтоб извиниться. А капитан тянется за ним.
Слишком близко. Слишком лично. Ичиго не привык кого-то так подпускать. Странно. Почти страшно. Почти… Волнующе?
А ещё – у Бьякуи очень холодные губы. Очень спокойные и уверенные, но холодные.
Он прикусывает нижнюю губу, обветренную и потрескавшуюся, открывает рот, превращая поцелуй в откровенно неприличный. Это не противно, как Ичиго ожидал, но странно и мокро.
Неожиданно уютно.
Ичиго хочется захихикать – всё это до того нелепо, забавно… Целоваться с Бьякуей Кучики. Чёрт. И ведь это его первый его раз, который был должен был быть… Ну, с девушкой хотя бы. А не с мёртвым капитаном мёртвого отряда, в котором служат давно умершие и сгнившие под землёй поэты.
Как смешно.
А Бьякуя уже не держит его запястья, обняв за талию. Ичиго чувствует, как больно впивается в бедро край стула. Упирается руками Бьякуе в грудь, отстраняя.
- Что ты делаешь?
- Я тебя целую, Куросаки Ичиго.
Бьякуя невозмутим и спокоен. Так чертовски странно слышать это «я тебя целую».
- Мне неудобно.
- Тебе страшно?
- Пфф. Конечно, нет.
- Ты позволишь?
- Что?
Бьякуя не отвечает, только отходит в сторону и слегка подталкивает Ичиго к кровати. Он садится на немного неаккуратно застеленное покрывало. Поднимает взгляд.
- Ты меня хочешь?
- Нет.
- Тогда зачем?
Бьякуя вздыхает, садясь рядом. Снова тянется к нему.
Едва чмокает в губы, опускает голову, целуя шею. Слегка касается пальцами затылка, подсказывая запрокинуть голову.
- Бьякуя, нет.
- Да, Куросаки.
Обнимает, заваливает на кровать. Ичиго не сопротивляется, совершенно расслабившись под ним. Почему? Ему кажется, что чьи-то очень холодные пальцы аккуратно выковыривают кусочки паззла из неподходящих мест. Куда аккуратнее, чем он сам мог бы, и картинка в результате не должна смазаться.
Ичиго обнимает Бьякую в ответ, гладит по волосам. У него свежий, чистый запах. Если уткнуться ему в шею, это чувствуется особенно сильно. Он холодный, и Ичиго мёрзнет.
- Холодно.
- Сейчас.
Бьякуя спокойно, методично раздевается сам, сев на кровати, потом – раздевает Ичиго. Тот смотрит недовольно, но попыток воспротивиться не предпринимает. После – тянет капитана к себе, прикрыв глаза.
Какой же он холодный.
- Я мёртв, Куросаки. Это нормально, что те, кто мёртв – холодные.
- Я знаю. Замолчи.
- Да.
А Ичиго – тёплый. Горячий даже. Бьякуя осторожно гладит его тело кончиками пальцев, почти лениво целуя шею, щёки, за ушами, надавливает пальцами на соски, твёрдые не то от холода, не то от возбуждения. Тот в ответ начинает дышать чаще, неуклюже пытается что-то делать и сам. Запоминает, что делает Бьякуя, учится.
Потом – Ичиго судорожно выдыхает, обхватывая любовника руками, ищет что-то, что отвлекло бы от боли. Больно. Больно-больно-больно.
- Тихо, Ичиго.
Бьякуя его целует. Почти целомудренно, успокаивающе.
Холодно.
Ичиго надоело.
Он целует в ответ, неумело, страстно, жарко, мокро. Кусает чужие губы.
Жарко.
Бьякуя вздрагивает.
- Двигайся уже.
Бьякуя пытается медленно, нежно, чтобы Ичиго не было больно.
Черта с два.
Податься вперёд, поцеловать снова, обхватить за шею руками, за талию – ногами. Выгнуться, потереться о твёрдый живот. Пусть больно. Ичиго не позволит, чтоб Бьякуя даже в постели казался ожившим мертвецом.
Он не стонет, просто дышит. Очень часто, глубоко, шумно.
Ичиго раздувает огонь.
Занимается пламя.
Им не холодно.
Паззл – собран.

…А утром они оба пьют кофе, и Бьякуя находит его и вправду крайне дрянной вещью. Потом - просит налить ещё.

@темы: ИчигоХБьякуя

---

О чувствах

[Murury]

Название: О чувствах.
Автор: Murury
Бета: Майкросовт, спасибо, что ты есть!
Дисклеймер: поиграла и вернула, Кубо может забирать в свою песочницу.
Пейринг: Хичиго/Ичиго, намёк на Кенпачи/Ичиго.
Жанр: довольно-таки безалаберная зарисовочка. Присутствует чуть юмора, чуть ангста.
Примечание: перекликается со «Снами и земляникой»
Рейтинг: PG-13
Размещение: можно, только скажите, где.


…А ещё – у него есть веснушки. Такие же жалко-забавные, как и он сам.
Но почему-то Пустой, глядя на них, чувствует нечто похожее на… Зависть?
Он хочет. Хочет себе кожу, не бледную, будто у мертвеца, а загорелую, настоящую. Хочет рыжие волосы, яркие, как огонь – вместо седых, серых, будто пепел. Хочет ещё много... Больше всего – жизни.
И он её, чёрт подери, добьётся. Все-е, все-е усилия приложит.

Во время очередного боя его можно изучать. Изучать-изучать-изучать в своё удовольствие. Прижавшись на миг, вдыхать запах. Обычный, самый обычный запах человеческого тела. Разглядывать мимику. Неуловимо, постоянно меняющуюся. Он и сам-то, небось, не замечает, как хмурится, пропуская удар. Как ползут у него вверх уголки губ, когда удаётся достать противника. Запоминать на ощупь мальчишеские ещё запястья, когда хватает за руки, останавливая удар. Невесомо проводить по волосам, через секунду больно хватая их в кулак. Заставляя Короля опасно прогнуться назад. Тогда можно посмотреть в его глаза. В них больше нет страха – Король запомнил тот сон. И ту неожиданно мирную ночь после. А земляники-то так и не принёс, забы-ыл…
Тоже мне, Король.
Пустой перестал говорить с ним. Перестал пробираться в его сны. Зато – каждая ночь теперь наполнена звоном клинков. И оплатой дневного молчания. Разговор с Кролём Пустой тоже сводит к битве. Это… Не то что надоедает или раздражает, просто пока ничего другого ему не приходит в голову. А Король – он вообще интересный. И вызывает много эмоций.
Если бы Пустой хоть раз задумался об этом, они показались бы ему очень… Противоречивыми.
Есть любопытство и зависть. Есть лёгкое презрение. Снисходительность. И собственническое чувство – тоже откуда-то взялось. Недавно совсем…

Во время урока Ичиго отпрашивается «проветрится». Ну да. Заодно какому-то мелкому пустому мозги проветрить. Зангетсу по маске помахать, вместо веера.
На такое слабачьё даже глупому Корольку хватает пары минут. Но когда очень близко вдруг является знакомая, сносящая всё и всех на своём пути сумасшедшая реацу, Пустой заинтересованно вскидывается во внутреннем мире. Как ищейка.
А Ичиго с недоумением поднимает взгляд на знакомую огромную фигуру с торчащими во все стороны косичками.
Едва слышно звенит бубенчик.
Как Зараки подобрался так близко?..
- Кенпачи?.. Что ты здесь…
- Заткнись, Куросаки. Я подраться пришёл – и твоё мнение, кстати, меня ни хрена не интересует. – Кенпачи направляет на Ичиго клинок Безымянного. – Потом поболтаем…
- Но, стой, как… - Кенпачи досадливо сплёвывает, в следующий миг Ичиго принимает на лезвие Зангетсу чужой удар.
Дальше – нет разговоров, нет передышек, даже насмешек – и тех нету. Пустой думает, что этот капитанчик лишает себя большей части удовольствия. Ичиго так забавно реагирует, когда над ним насмешничают, издеваются, поучают… Целуют.
Целуют?!
Пустой не знает, откуда приходит понимание действа и знание его названия. Да ему это и не важно.
Он… В бешенстве.
А Ичиго и Кенпачи, наоборот, очень плохо понимают, что делают. Просто напряжение боя как-то незаметно вылилось… В другое напряжение. И Кенпачи совершенно неважно, что, чтоб достать до Ичиго, приходится согнуться в три погибели. Есть только реацу. Много, очень много, яркой, живой. Сильной. У обоих.
Это нечто.
Только Пустому так не кажется.
Ичиго внезапно отталкивает от себя Зараки, хватается за голову, падая на колени.
«Как ты смеешь?!»
Голос больно отдаётся в ушах, кулаки сжимаются и разжимаются, на глаза медленно наползает темнота.
«Слышишь меня, Король?! Я тебе не позволю!»
Куросаки орёт. Громко, был бы в теле в своём, вся школа его сбежалась бы. Зараки хватает его за плечи, заставляет смотреть в глаза, что-то говорит.
А Ичиго и не знал, что при желании его негативный близнец способен причинить такую боль.
Он проваливается в темноту.

Кенпачи чувствует внезапную перемену вкуса реацу у Куросаки. Она становится какой-то… Режущей, будто ножик, которым колупаются в ране, будто режущий по слуху звук наждачки.
Тот, кого он держит за плечи, поднимает взгляд.
- Ну приве-ет, капитанчик… Знаешь, нехорошо трогать чужое. – чужие пальцы незнакомо-вкрадчиво-цепко впиваются в предплечья. – Очень. Нехорошо. – тварь с чёрно-оранжевыми, звериными глазами, шипит ему прямо в лицо.
- С каких это пор Куросаки стал чей-то, а? – Кенпачи издевательски скалится твари в лицо.
Тварь злится. Шипит, пытается вырваться. Ну, или хотя бы податься вперёд, чтоб перегрызть горло наглому шинигами.
Ах, как же ж-жаль, что Король ухитрился уронить Зангетсу…
- С тех самых. Пусти, и я тебе докажу!
Кенпачи почти с отвращением отталкивает от себя то, что вот только что было Куросаки. Яростным, не щадящим себя в битве, рыжим во всех смыслах Куросаки.
А эта хрень ему и даром не сдалась.
Он сплёвывает.
- Больно надо… Я к Куросаки пришёл, а с тобой драться не в кайф. – а потом, подумав, добавил – Дурак ты.


Возвращаясь, Пустой застаёт яростно мечущегося по небоскрёбу Короля. Теперь – в бешенстве он. О чём и не замедляет сообщить.
- Ты какого устроил там, а?!
Пустой растягивает синие губы в улыбке.
Подходит.
- Я тебе вопрос за…

…Вообще, в том, что первым Короля поцеловал не он, есть свой плюс – что умеет Ичиго, умеет и его близнец.

Ичиго пытается вырваться, с каким-то странным выражением вытаращившись на Пустого. Тот, конечно, не даёт.
Схватив запястья одной рукой у него за спиной, второй так уютно и знакомо оттягивает назад за волосы. Облизывает губы, кусает.
Пробует.
- Совсем охренел… - сдавленно шепчет Король, и этот шёпот, в котором смешались ярость и лёгкий, сладкий привкус страха, Пустого почти завораживает.
- Это ты охренел, Королёк. Не смей никому больше позволять такое, понял? Иначе… - Пустой ничего не знает, просто делает то, что хочется. А хочется – провести языком по шее, чуть нажать зубами – Ичиго так забавно напрягается всем телом, бои-ится… - Иначе…
Потом он обязательно придумает, что – иначе.
Потом.

@темы: ХичигоХИчиго

---

[-Carly-]

Автор:-Carly-
Название: Извинение
Бета: Ворд
Фэндом: Bleach
Персонажи: Ичиго, Зангецу
Пэйринг: G
Статус: Закончен
Размер: драббл
Предупреждения: нет
От автора: первый фик по этому фэндому
Размещение: Только с разрешения автора и только с этой шапкой
www.diary.ru/~Carly-day/p108704969.htm#more1

@темы: "фанфик"

---

[Murury]

Название: Сны и земляника
Автор: Murury
Фэндом: Bleach
Пейринг: Хичиго/Ичиго
Рейтинг: PG, не больше.
Жанр: сюр, ангст, но с псевдо-хеппиэндом.
Дисклеймер: поиграла и вернула, Кубо может забирать)
Саммари: Захотелось написать что-нибудь о времени, когда Ичиго ещё не подчинил Пустого. (Да, помним, что в каноне Хичиго безимянный. Кто я такая, чтобы давать ему имя? А вообще мне так просто больше нравится...) Я заставила их есть землянику.
Предупреждения: намёк на яой. Кто-то может углядеть жестокость, хотя лично я её там не заметила) Возможный OOC.
Писалось под: Jarboe - Troll Lullabu, My Buried Child;
КиШ - Мой характер, Отражение.





Примечание:* - толи слышала, толи читала где-то. Есть определённый тип людей, которые вобщем-то, внешне от окружающих не отличаются. Могут быть хорошими соседями, друзьями, многодетными родителями. Чаще всего проживают спокойную, довольную жизнь. Но при определённых обстоятельствах способны на сколь угодно жестокие убийства, если присутствует непосредственная угроза их собственной жизни. К таковым относилась небезызвестная Анка-пулемётчица.




Что такое страх, исполняющий обязанности шинигами Куросаки Ичиго не знает.
Не знал.
Совсем недавно.


Простыня под ним – свежая, пахнет чистотой. Чистота – это стиральный порошок, кондиционер и ещё что-то. Наверняка осознание, что простыня стирана сестрой.
За окном – ночь. Темноте не даёт установиться только оранжевый свет фонаря, который светит прямо в окно. Светит сквозь прозрачные, для галочки повешенные шторы. По стенам и потолку плывут кружевные тени.
В свете фонаря всё вокруг – будто вырезано из бумаги каким-то чокнутым мастером. Чёрно-оранжевое. С острыми, резкими углами. И живые, живые, насмешливые тени. Он – тоже вечно насмехается.
На мастера в его странноватом сознании похож, скорее, дух меча. А что? Как там их описывали в книжках Рукии – чёрный плащ, средний возраст, общий мрачноватый и пафосный вид? Точно, вроде так, думает Ичиго.
Вот роль чокнутого, без сомнения, заслужил Пустой.
Почему-то представляется альтер-эго, с ехидным хихиканьем вырезающий что-то из огромного листа бумаги. Большущими садовыми ножницами. Бред какой.
Он не помнит сейчас. Свой внутренний мир, свой меч, свою маску, своего Пустого…
А, чёрт. Помнит.
Дребезжащий смех.
«Доброй ночи, твоё Величество… Скучал?»
Какой идиот водит тут наждачкой по стеклу, а?
«Эй. Ты так перепугался, что у тебя пропал голос даже в мыслях?»
Ичиго не отвечает. Это не от страха – просто если ответить, тот, другой Ичиго не заткнётся. И будет ещё одна бессонная ночь. Он не знает причин, по которым Пустой не трогает его днём, но рад и тому.
«Ичи-ичи-ичи-и… Ну, поговори же со мной. У тебя такой чудно-сладкий голосок, когда ты меня боишься, ублюдочек.»
Ичиго переворачивается на живот, накрывает голову подушкой. Будто это может помочь. Но, хоть чёрно-оранжевых гадких разводов на стенах не видно.
А вот призрачный голос, кажется, отдаётся в ушах громче.
«Где ты, где ты, Королёк? Я буду есть тебя по кусочку, буду слизывать с пальцев твою кровь. Тебе никто не поможет, никто, слышишь? А наши сёстры, наши миленькие маленькие сестрички, их страх такой же вкусный, как у тебя?»
«Заткнись»
«Ра-ад тебя слышать…»
Смех. Смех-смех-смех. И эхо, что отдаётся между синих небоскрёбов.
«А эта… Как там её? Принцесска… Она нас любит, знаешь? Интере-есно, каково это, когда тебе прошибает рёбра любимая рука? Я проверю, обязательно, только спотыкнись… Слышишь?»
«Ненавижу»
Вскакивает с постели, усаживается за стол, открывая тетрадь с недоделанным заданием. Отвлечься. Надо.
Чёрт. Лампу надо включить.
С каких пор Ичиго перестал доделывать домашнюю работу?
«А ты лгун, Ичиго… Не умеешь ты, не умеешь ненавидеть по-настоящему… Эй. А давай поиграем в слова? Проиграешь – я тебя съем»
«Иди к чёрту»
«Не подхо-одит…»
Всё вокруг резко покачнулось, поплыло.
В глазах заплясали цветные пятна. Спасибо, что хоть красные.
Ичиго вскидывается, и резко, сильно бьётся несколько раз головой об стол. Не дурашливо-шутовски, а по настоящему. Помогает.
«Умный, да, Ичиго? Ну, погоди, я до тебя всё равно, всё равно доберусь! Не-на-ви-жу... Королёк.»
Каждый слог выплёвывается, будто гадючий яд.
Пустой замолкает.
А Ичиго смеётся. И не узнаёт собственного смеха, нервного, срывающегося, больного. Утыкается лицом в ладони.
Он не сдастся.
А перед ним на столе лежит, чёрт знает откуда взявшаяся маска.
Ехидно ухмыляется, скаля белые зубы.



Друзья, конечно, замечают, что с Ичиго что-то не так. Но он не слабак. Поэтому находит в себе силы притворятся, смеяться, разговаривать с ними.
Когда не прячется. Его не видно на переменах, на обед он ходит или раньше, или позже остальных. После школы отговаривается уроками или срывается в погоню за очередным пустым.
Он запретил себе чувствовать радость хорошей драки. Просто механически рубит, колет, режет. Благо, Зангетсу по части атак позволяет самые разные выверты. Запретил себе раздражаться. Запретил даже радоваться сильно, а то мало ли что? "Как бы чего не вышло..."
Тот, другой, смеётся.
«Так боишься сделать неверный шаг? Ну-ну… Бойся.»

Но хуже всего, это когда начинают сниться сны.
Он даже специально пьёт какую-то дрянь, чтоб от них избавится.
Потому что Пустой каким–то образом пробрался и в них, будто мало ему других издевательств. Там, во сне, вся власть принадлежит ему.
Ичиго страшно устал просыпаться, хватаясь за горло, из которого, казалось бы, только-только бледные ледяные пальцы выдавили последний вдох. Или за грудь, где под холодной сталью вот сейчас, меньше секунды назад, остановилось пронзённое сердце. Или… Да много их было, этих «или». У того, другого Ичиго была богатая фантазия. Его даже как-то жгли на костре, а Пустой в это время вдохновенно и вдумчиво читал молитву "о спасении души", переодически прерываясь, чтоб с шипением поправить неудобную рясу.
А сегодня таблетки кончились. Первый порыв – напиться кофе и смотреть какую-нибудь хрень до утра. Только не засыпать.
Грохот распахнувшегося за спиной окна – как спасение. Ещё чуть-чуть - и Ичиго кинулся бы ночному гостю на шею. Но он не настолько ещё… Отчаялся.
- Йо, Ичиго. Скучаешь? – Ренджи. Столетний идиот Ренджи, на которого Ичиго сейчас радостно наорёт за поздний визит, почти разбитое окно, громкий голос. За то, что он на свет родился вообще. Выслушает ответный ор. Снова наорёт. А потом они пойдут смотреть по телику ту самую хрень, которую Ичиго собирался смотреть в одиночестве.
И Ичиго не будет этой ночью спать.

Когда на самом «интересном» моменте фильма Ренджи замечает, что Ичиго прикорнул на подлокотнике дивана, он только жмёт плечами. Накрывает мальчишку пледом. Он надеется, что Ичиго не узнает о том, что лейтенант шестого отряда порой чувствует себя эдаким «осовремененным» дедушкой рядом с непоседливым внуком.

Он бежит по солнечной тропе.
Вокруг – лес, не страшный, светлый и яркий.
Вокруг – много цветов и земляники. Мама просила бежать домой поскорее, но ведь ничего не будет, если он задержится совсем чуть-чуть? Она должна обрадоваться, она ведь так любит лесные ягоды…
Маленький рыжий мальчик сворачивает с тропы.
А в сказочном, солнечном лесу кое-где наползает туман. Склизкий, темный и отвратительно живой. И солнце тем ближе к горизонту, чем ближе мальчик к дому. И тумана всё больше...
Но ему не до того - у него важное дело. Нельзя же оставить мамочку без земляники? И цветы, вон те, голубенькие - ей обязательно понравятся. И ещё, конечно же, дома его ждёт обещанный вкусный пирог.
На дребезжащий, заливистый хохот за гранью слышимости мальчику некогда обращать внимание.
- Мама! Я пришёл! И ягоды принёс, вот! - в кухню врывается мальчик, весь вымазанный в сладком соке и пыли. В задранной, когда-то белой футболке - яркие, неестественно крупные земляничины, некоторые - неосторожно раздавлены неловкими детскими пальцами.
Вот только... Тот, кто сейчас стоит к нему спиной, явно не похож на маму. Мальчик роняет на пол маленький букетик из голубых цветов.
- Умничка, Ичиго. А за маму, - он усмехается, - сегодня буду я. - от раковины, на которую только что облокачивался руками, неторопливо разворачивается незнакомый, очень белый дядя.
Он улыбается не как мама. У неё тёплая, ласковая улыбка. А дядя улыбается как-то остро, как Волк Красной Шапочке в страшной сказке.
- А где мама? - мальчик до смешного знакомо хмурится, и незнакомо, по-птичьи, склоняет голову набок.
Дядя раздражённо кривит губы, потом улыбается снова. Подходит, приседает рядом на корточки, делая их почти одного роста. Протягивает ладонь, каким-то хищным движением выхватывая у мальчика из футболки несколько сочных ягодок.
Разжимаются руки, ягоды, подскакивая и звонко стукаясь о паркет, рассыпаются по полу.
Дядя очень медленно, вдумчиво ест землянику, глядя ему в глаза. Облизывает пальцы. Мальчик почему-то чувствует перед ним безотчётный страх. Странно. Ведь он пока не сделал ему ничего.
- Так вот ты какой... Был. Очень вкусные ягодки у тебя. - он облизывает тонкие, сухие губы. - Интересно, ты сам - такой же вкусный?
Язык у дяди - синий.
Страшно.
Дядя с любопытством наблюдает, как большие карие глаза становятся ещё больше. Мальчик делает шаг...
Вперёд почему-то. Протягивает ладонь и касается лица, тут же отдёрнув руку.
Улыбка на губах у дяди едва заметно дёргается.
- Ты умер, да? - он спрашивает это как нечто обыкновенное, будто это нормально - находить дома вместо мамы незнакомого мёртвого дядю. - Очень холодный.
Дядя молчит. Всё идёт не так. Мальчик должен был перепугаться, отшатнуться, как все нормальные дети. А он - вогнать ему в горло вон тот, с цветочками на рукояти, кухонный нож. Провернуть пару раз. Слизнуть кровь с лезвия. А этот... Портит, портит весь спектакль, так красиво поставленный.
Улыбка у дяди на губах гаснет.
- Тебе что, совсем не страшно? - он прищуривается, наклоняется вперёд, почти коснувшись носом носа мальчика.
На секунду на детском лице мелькает смешное, недоумённое выражение. А потом он серьёзно произносит:
- Очень страшно. - снова протягивает уже обе руки к его лицу, сжимая щёки ладонями. Смех.
Белый дядя сам дёргается назад. На его щеках - симметричные красно-серые отпечатки рук.
- Ты что делаешь?! - голос у белого дяди начинает ощутимо, скрипуче дребезжать. Он кажется более... Настоящим? Привычным?
Мальчик невозмутимо пожимает плечами.
- Мне так хочется. И, - улыбается, - ты забавный.

Этот ребёнок абсолютно не похож на Короля, которого Пустой знает. Это... Неожиданно. Он вообще не предполагал, что Ичиго способен на сюрпризы. А мог бы. Ведь ви-идел, ви-идел же, что этот-то постоянно всех удивляет. Хех.

- А если я тебя съем, это тоже будет забавно?! - резко выбросив руку вперёд, дядя хватает мальчика за горло. Поднимается на ноги, легко удерживая на весу непривычно лёгкое тельце.
Конечно же, он дёргается. Естественно вырывается и пытается закричать. Царапает хлипкими ноготками руку, не способный сейчас даже слегка поранить. Это до того омерзительно предсказуемо, что дядя даже слегка разочаровывается. Он-то надеялся ещё на парочку сюрпризов. Как же это...
Дядя изумлённо выдыхает. Вот тебе и на. Очень медленно, будто находится под водой, оседает на пол, неверяще покосившись на собственную грудь.
Между рёбер торчит весёленькая рукоятка. Та самая, в цветочек. Ты гляди-ка, как глубоко загнал... У-умничка.
А мальчик - снова не отшатывается. Ему сейчас совсем не интересно, как это у него получилось дотянуться до ножичка. Подбирает с пола пару земляничин, старательно дует на них. Одну ест сам, глядя в медленно тускнеющие глаза, вторую - вдавливает пальцем в чужой рот. Из уголка рта у дяди скатывается струйка крови. Или это земляничный сок? Мальчик наклоняется, почти целуя дядю в щёку, пробуя на вкус. Вкуса почему-то нет. Хмурится.
Дядя уже не может двинуться, но всё ещё осознаёт окружающее пространство. И впитывает - с жадностью, присущей только пустым, новое знание. Новое восприятие. Всё-таки, мальчик сумел его удивить. Ещё чуть-чуть он продержится, не умирая. Ведь страсть как интересно, что будет дальше. Если он не узнает, никогда себе не простит.
Стены домика потихоньку начинают выцветать, будто картина, на которую капнули растворителем.
Мальчику всё равно. У него есть дела поважнее.
Букет совсем не завял. Жалко, он не знает, что это за цветы. Но это тоже не особенно его интересует - главное ведь, что красивые, правда?
Подходит снова к дяде, который только косится на него, с трудом повернув голову. И улыбается. Эта улыбка перестала пугать, наоборот, в ней даже что-то... Есть. Такое вот...
Вплетать цветы в короткие, пушистые волосы тяжело, но приятно. Будто гладишь злого зверя в цирке, которого еле-еле удерживает дрессировщик. Захватывает дух. А голова зверя - у него на коленях.
Зверь позволяет. Заслужил, в кои-то веки.
Почти погребальный обряд.

Пустой резко открывает глаза. Под ним - ледяное стекло окна. Проводит руками по лицу, будто снимая паутину. Поднимается, с удовольствием потягивается.
- Доволен? - Зангетсу даже не смотрит на него, застыв высоко на своем флагштоке. Но голос раздаётся будто совсем рядом.
Пустой задирает голову вверх.
- Конечно, Зангетсу-сан. Он меня... Порадовал, определённо.
- Помни, изначально ты средоточие его инстинктов. А инстинкт убийцы у тебя - один из главных.* Щёки вытри. - дух меча позволяет себе едва заметно усмехнуться.

Ичиго резко открывает глаза. Под ним - жёсткий подлокотник, и всё болит после сна в несомненно интригующей, но крайне неудобной позе. Со стоном поднимается, разминая затёкшие конечности.
- Доброе утро, братик! А Ренджи-сан уже ушёл... - Юзу с беспокойством смотрит на старшего брата. - Ты голодный, наверно? Я сейчас!
Ичиго торопливо останавливает сестру.
- Нет, нет, я сам, спасибо, Юзу. - улыбается. Девочка отмечает, что такую улыбку она в последнее время видела у брата очень редко. Спокойную.
- Ну... - она неуверенно улыбается в ответ. - Как хочешь. А можно, я с тобой посижу?

Следующей ночью Ичиго голос Пустого не слышит. Засыпает за домашней работой.

- Эй! - пинок в бок, не сильный, но чувствительный.
Ичиго подскакивает на... Стекле.
Резко садится, задирает голову. Над ним склонился его Пустой. В последнее время на полставки работающий личным кошмаром. Не без успехов.
Другой Ичиго не улыбается. Молчит. Но жутковатые, чёрно оранжевые глаза на диво внимательно прищурены. Оглядывает с ног до головы, будто рентгеном просвечивает.
Почему Ичиго уверен, что сейчас не будет боёв, обещаний и пожеланий скорой смерти, оскорблений?
Ему не до того, совершенно не до того.
Он протягивает ладонь к бледному лицу, тут же отдёрнув руку.
Когда Пустой наклоняется, прижимаясь губами к уголку его рта, Ичиго не отшатывается.

- Скоро утро. Я ухожу. - Ичиго оборачивается к Пустому, который нашёл чрезвычайно интересным небо впереди.
Делает пару шагов.
- Эй, Король. - Пустой оборачивается, знакомо, жутковато улыбаясь. Ичиго эта улыбка перестала пугать. В ней явно что-то... Такое есть. - Принеси мне в следующий раз земляники.

@темы: ХичигоХИчиго

---

сбор косбенда 3

[ranhinoi]

Кучка энтузиастов-неформалов-тунеядцев-извращенцев-анимешников обьявляет набор участников в косбенд "Готей 69". Город - Санкт-Петербург. Ближайшая цель (при наличии народа) - цури в Питере. При адекватной оценке наших сил (если таковые найдутся) будем подавать заявку на выступление по Бличу.
После чернового наброска сюжета, ведется усиленный розыск:


Капитан Зераки Кенпачи



Куросаки Ичиго


Абараи Ренжи (академические времена)


Орихиме Иноуэ




Алсо приветствуются все желающие поучавствовать в процессе постановки и косплея блича 30-60 серии (косплей времен академии синигами и юности большинства героев; лейтенантов времен первого востания). Умение шить поощряется, но не является обязательным ^____^.

Обращаться в ю-мэйл или аську: 664506, 661986

---

[Блич и яой]

---

Тихие будни одиннадцатого отряда.

[Murury]

Название: Тихие будни одиннадцатого отряда.
Автор:Murury
Бета: Майкрософт, о друже дней моих суровых...
Дисклеймер: Поиграла и вернула, Кубо может забирать в свою песочницу.
Предупреждение:яой, слеш. "Штаны" и "второго" исправила) (Кому надо, поймёт) Постканон.
Рейтинг: NC-17
Содержание: Писалось на кинк. Заявка звучала так:
"Кенпачи/Ичиго. Повседневная жизнь одиннадцатого отряда. Супружеский секс. Без ангста."
Состояние: намечается продолжение, если соберусь)
Размещение: Да мне не жалко, только ссылку дайте...

прочитав пейринг, в всё ещё этого хотите?)

Когда Ичиго однажды возвращается домой, кашляющий и с температурой – никто особо не удивляется. Ещё бы – на улице ливень, а тот гулял не меньше трёх часов. Его просто поят лекарствами, а повзрослевшая Карин пинками гонит брата в постель – а ведь пару лет назад она била только отца… Видимо, когда тот прекратил фарс и стал вести себя по-человечески – бить стало некого, а привычка осталась. Не Тоширо же, в самом деле. Капитана десятого отряда она слишком бережёт – кто ещё будет дарить ей самые настоящие ледяные цветы?
Но когда зашедшая к брату Юзу обнаруживает того, заходящегося кровавым кашлем, начинается суета. Ишшин не находит следов болезни вообще – тогда зовут Орихиме. После того, как над потерявшим сознание Ичиго лопается Щит Отрицания – начинается почти паника.
В полу-бреду шинигами вспоминает Айзена, который перед смертью усмехнулся с каким-то странным торжеством, прохрипев: «Ты меня не надолго переживёшь, мальчишка» - и последним усилием кинувший Хогиоку ему в грудь. Оно рассыпалось в прах, так и не долетев. Вместе с предателем.
Урахара, наверное, смог бы помочь – но не успевает. Врывается в двери ровно через пять секунд после того, как дыхание рыжего шинигами останавливается.
Когда Кенпачи узнаёт, он начинает хохотать. А потом резко замолкает. Не верит.
Потом он запрокидывает голову и громко высказывает всему миру мнение о нём. Горло сжимает чувство глухого раздражения. Сдох. Даже не в драке, чёрт возьми. И так и не подрался с ним снова. Нет, ну паршивец, ну какой же паршивец…
В одиннадцатом Ичиго знают и любят. Да и не только в одиннадцатом. Тот за последние годы нередко принимал участие в общих тренировках, каким-то неведомым способом ухитряясь просачиваться в Сейрейтей – и без Урахары тут явно не обходилось. Но на это все смотрели сквозь пальцы – невзирая на недовольное ворчание Сой Фонг.
Одиннадцатый отряд пьёт. Чуть ли не всем составом. Даже Юмичика – который обычно отбрыкивается от попоек руками и ногами, после второй бутылки уже рыдает на плече Иккаку, матерясь сквозь слёзы так, что на него с уважением косится даже Кенпачи. Перед тем как уйти. Ячиру уже спит – значит, можно уйти и одному. Ведь не зачем же ей видеть, как в одиночку тупо надирается приёмный отец?
По дороге он встречает Бьякую – тот его, кажется и не заметил. Стоит и пялится на свою луну – почти с ненавистью. Кенпачи думает, что если бы Бьякуя не был чёртовым аристократом, то надрался бы похлеще его самого. И рыдал и матерился бы похлеще Юмичики. Но он как дураком был, так и остался – поэтому вместо того, чтобы пялиться в чарку, пялится на луну.
Кенпачи уходит в Руконгай.

Это был какой-то не то бар, не то трактир – Кенпачи было уже всё равно. После двенадцатой чарки уже как-то не с руки задумываться о подобных мелочах, не так ли? И даже когда напротив усаживается какая-то наглая руконгайская шваль – ему плевать. Он лишь поднимает взгляд, и…
- Ах ты, паршивец… - Зараки всё ещё не уверен, что видит того, кого видит.
А Куросаки Ичиго, который сдох, ухмыляется ему в лицо.
- И какого ты так раскис, а, Кенпачи? - на Ичиго чёрная, уже разодранная на боку юката – почти как когда-то у Иккаку. А улыбка такая же наглая. – Хоть бы налил, что ли – мне теперь можно…
Кенпачи заковыристо и многоэтажно посылает его. А потом, встав и опрокинув стол, от души бьёт в глаз.

Зараки – огромный, сильный и опытный. Куросаки – мелкий, ловкий и отчаянный. Это даже не банальный мордобой – Кенпачи мстит, отплачивает – за тоску в одиннадцатом, за слёзы и мат Юмичики, за Бьякую, пялящегося на луну, за панамочника, который после произошедшего постарел лет на десять. Ичиго – расплачивается. Синяками, сколотым зубом – но вопросов не задаёт.
Готов был, понял Зараки. Знал, и всё равно пришёл. Вот идиот.

Когда Кенпачи притаскивает Куросаки в отряд, на мгновение наступает тишина. Капитан окидывает взглядом сидящих, лежащих и даже всё ещё стоявших. Пока его не было – подтянулись почти все лейтенанты, и больше половины капитанов. А дурной Бьякуя даже не смотрит на луну. Рангику вытирает слёзы, с какой-то сумасшедшей надеждой глядя на них. Кёраку роняет бутылку.
В тишине раздаётся звон разбивающегося стекла.
Куросаки скрещивает руки на груди и улыбается всем – искренне, широко.
- Я не понял, вы что, и правда надеялись от меня так легко избавится?
Кенпачи думает, что Куросаки порвут на кусочки.
А траурная пьянка перерастает в пьянку поистине сумасшедшую – сумасшедше-яростно-весёлую. Куросаки пьёт неумело и немного, но его периодически подбадривают. И уже скоро рассвет – а все всё ещё ни как ни успокоятся.

Ичиго предлагают выбор – либо десять лет академии, либо одиннадцатый. Он, конечно же, выбирает отряд Зараки – да и куда ему ещё, с его мощью и абсолютным незнанием кидо? Бывшего риока назначают четвёртым офицером, место которого с недавних пор пустует.
Кенпачи внимательно разглядывает новоиспечённого офицера. Силу и нрав Куросаки он знает хорошо – так что вполне доволен… Но, кажется, кое-что забыто.
Зараки дожидается, пока Ичиго выйдет на середину комнаты, куда его позвал капитан, и произносит:
- Ничего не забыл? – капитан скрещивает руки на груди.
- Забыл? – тот недоумённо хмурится.
- Присяга, придурок.
На миг на лице офицера Куросаки мелькает недоумение, тут же сменившееся пониманием. Подходит. Опускается на колени.
- Учти, я на колени первый и последний раз встал, понял? – дождавшись утвердительного фырканья, он задумался на пару секунд. – Ну, типа, я клянусь быть вечно предан Готей Тринадцать и Сейрейтею? – он поднимает вопросительный взгляд.
Когда Кенпачи перестаёт улыбаться и опускается на корточки, глядя в Ичиго в глаза, колокольчики в его причёске слегка звякают.
- Мне пофиг, как у тебя там отношения с Готей и Сейретеем. Ты мне присягаешь, понял, Куросаки? – последние слова больше похожи на низкий рык.
Ичиго не отводит взгляд. «Храбрый щенок», - думает Зараки с оттенком гордости – теперь это всё-таки его офицер.
- Клянусь, что никогда не предам тебя, словом или делом. И выполню самый идиотский твой приказ, Зараки Кенпачи. – здесь уже напрочь отсутствует вопросительная интонация, и капитан думает, что это очень хорошо. Он бы восхитился, если бы был склонен к эмоциям подобного рода.
Кенпачи снова оскаливается.
- Я запомнил. Пшёл отсюда, у тебя командировка в Генсей на три дня. А не то та рыжая девка с твоей семейкой и друзьями с ума сойдёт - он фыркнул.
Куросаки благодарно усмехнулся и пшёл.
Каким образом капитан и четвёртый офицер оказываются в одной постели – не знает даже Юмичика, знавший «всё и обо всех». Сой Фонг знает, конечно, по долгу службы. Но её не рискуют спрашивать. Чревато.
Знает ещё Ячиру – но та только смеётся и предлагает поиграть, отказываясь выдавать какие-либо сведения.
В то время, когда весь Готей гадает, как так это получилось – Кенпачи продолжает исправно гонять весь отряд. Отряд исправно устраивает попойки, не такие масштабные, правда. Ичиго влился в коллектив шикарно – его знают и уважают, а от попыток сделать из него капитана Ичиго разве что не открещивается – за это уважают ещё больше.
Ещё Зараки и четвёртый офицер регулярно наминают друг другу бока – когда в тренировке, а когда и в банальной драке – если у обоих есть настроение, конечно. И уже ни кто не удивляется фонарям под глазами неуязвимого капитана одиннадцатого отряда.
Подозревать что-то в отряде начинают, когда капитан не приканчивает офицера Куросаки после того, как тот посмел прирезать пустого, на которого Зараки уже направил лезвие Безымянного.
Подозрения усиливаются после того, как офицер Куросаки на утреннее построение не приходит, а прихрамывает. Отговаривается «ранением» - Зараки на такое объяснение лишь привычно оскаливается.
Подозрения превращаются в твёрдую уверенность, когда Кенпачи совершенно недвусмысленно кладёт ладонь на рукоять клинка при виде Абарая, слишком долго болтавшего со старым другом. «Узнаю что-то – прикончу. Обоих» - Ренджи только руки поднимает, заявляя что, мол, «Капитан Кучики вам в этом поможет»
Вообщем-то, за офицера Куросаки и капитана Зараки рады.

Действительно рады – и когда на плацу, среди привычно привалившихся друг другу и досыпающих, кто стоя, а кто и лёжа рядовых прокатывается одобрительное гудение и свист – Ичиго знает, что здесь и пожеланий не нужно.

Беззлобно материт строй, и вкривь и вкось стоящий отряд даже просыпается, с интересом вслушиваясь. Иккаку хохочет, предлагая на сегодняшней тренировке «научить сосунка выражаться как мужчина» . Сгребает в охапку, утаскивая в сторону зала для тренировок. Рядовые отзываются радостным рёвом.
Кёраку-тайчо с дружелюбным любопытством наблюдает за непривычно активным с утра одиннадцатым. С построения своего отряда он, разумеется, сбежал.
- Эй, эй, Кенпачи… А Ичиго-кун крайне положительно влияет на твой отряд. – и отпивает из волшебным образом возникшей в руке пиалы.
Зараки, сидящий рядом на черепице, только скалится.



- Явился. – Кенпачи даже не оборачивается, эти шаги он уже давно изучил.
Ичиго фыркает, согласно кивает.
- Явился.
- Как отряд? – ещё, наверное, Куросаки впервые за много лет взялся в отряде за отчётность. Что, впрочем, не мешало четвёртому офицеру вместе с отрядом бежать в три часа ночи «бить козла-меноса». Бутылки эдак после десятой.
Но за уменьшение количества регулярных выволочек от «старика» Кенпачи был определённо благодарен.
- Да как всегда, что с ними станется? – Ичиго пожимает плечами. – Дашь командировку в Генсей? У Орихиме с Урюу девочка родилась…
Он прислоняется к стене и скрещивает руки на груди.
- Так этот задохлик всё же решился ей признаться? – в голосе капитана проскальзывают весело-удивлённые нотки.
- Он не только признался, он ещё и женился… - Куросаки усмехается, он явно рад за обоих друзей.
- Ну и шустр этот квинси оказался, однако же…
Зараки отходит от окна, усаживаясь на футон. Поднимает на Ичиго обманчиво-ленивый взгляд.
- Иди уже сюда, Куросаки.
Ичиго уже откровенно широко улыбается, отлепляясь от стены и подходя к капитану. Хотя – к чёрту звания – их в одиннадцатом и так не особо уважали, а здесь они тем более были не к месту.
Кенпачи дёргает его за лодыжку, заставляя упасть к себе на колени, скалится – и Ичиго прижимается губами к этому оскалу, ставшему уже почти родным. В ответ Кенпачи прокусывает ему губу – и это тоже привычно и нравится обоим. Они начинают лениво целоваться, но это ненадолго – оба знают, что… Что он всегда будет перерастать в такой как сейчас - несдержанный и влажный, почти звериный. Ичиго облизывает чужую щёку, перечёркнутую шрамом. Потом ещё раз. И ещё.
Зараки довольно взрыкивает и прижимает его вплотную, с силой проводя широкими ладонями по спине и пояснице. Сам крепко целует Куросаки в губы, длинно проводит языком по шее, прикусывая там, где чувствует бьющийся пульс – на секунду прижимается ухом к груди, удовлетворённо кивает – бьётся. Чувствует уверенные, не особо осторожничающие руки, дёргающие косички на голове.
Вообще – Ичиго не находит Зараки ни в малейшей степени красивым. Но ему и плевать на это, вообщем-то. Ему стали слишком родными такие вот вечера, когда Кенпачи опрокидывает его с колен на футон, подминает под себя и грубовато вытряхивает из косоде. Покрывает укусами – самыми настоящими, почти болезненными – плечи, грудь, живот, шею.
Кенпачи же находит Куросаки в какой-то степени слишком красивым, как-то по-бабски. Это не раздражает – но иногда несколько мешает. Всё-таки по характеру Ичиго вовсе не баба – и бабского обращения не потерпит. Когда он почти больно обхватывает сквозь хакама его член, сходство совершенно перестаёт беспокоить.
А из окна светит заходящее солнце, которое окрашивает светлую комнату в алые тона – и это тоже своего рода традиция. В темноте они сексом не занимаются.
Ичиго беспорядочно водит руками по чужой коже, покрытой шрамами, периодически приподнимается на локтях, что бы поцеловать на мгновение оторвавшегося от него Зараки – глубоко и быстро.
Тот же стаскивает с него хакама, отбрасывая куда-то в угол. С себя тоже – ради этого приходится на пару секунд оторваться от Куросаки. У обоих стоит почти до боли – но боль для них привычна, а уж такая… Такая хороша.
На миг оба замирают – и запоминают. Кенпачи – растрёпанный, со змеящимися по плечам волосами, с исчерченной шрамами и залитой кровавым светом кожей, дико улыбающийся любовнику, склонившись к нему.

Ичиго – раскрасневшийся, с шальными глазами, радужки которых почти не видно за расширившимися зрачками. Судорожно сжимающий пальцы на плечах у капитана – на чьих других непременно остались бы синяки. Тяжело дышащий приоткрытым ртом.
- Чёрт, давай же… - голос у него сильно охрип, превратившись в срывающийся шёпот. – Кенпачи…
В ответ тот раздвигает ему ноги широко в стороны, закидывает одну к себе на плечо и резко ныряет головой между…
Ичиго заходится хриплым воем – это тоже Зараки очень нравится – Куросаки во время секса мгновенно сажает голос, так что стоны выходят не томно-блядские, а вот такие – рычащее-сорванно-злые.
У Кенпачи очень длинный, гибкий язык – и шершавый. И это просто здо-ро-во… Особенно когда этот самый язык толкается между ног, не особо церемонясь – Зараки не лижет, а просто трахает его. Пока что языком. Ичиго вцепляется руками в его волосы, скрючивая пальцы, царапает ногтями и воет не переставая, мотает головой из стороны в сторону. Капитан отрывается от него, довольно произносит:
- Да что же ты так орёшь, придурок… Рано пока. – но скалится вполне довольно.
В ответ его тянут за волосы на себя, и Зараки невольно думает, что когда-нибудь с него снимут скальп. Но мысль не особо важная, так что он её тут же отметает – и, обхватив руками за талию, резко тянет к себе.
Берут Ичиго относительно осторожно – всё-таки Кенпачи здоровенный… Везде. Но тот в ответ лишь шипит и сам двигает бёдрами на встречу, охает, откидывает голову, так что та стукается об пол. Рёбра тяжело ходят под кожей. Руки в волосах ослабевают, сползают на плечи.
Кенпачи сгорбливается над Куросаки, проводит носом по шее, вдыхая знакомый запах, и начинает двигаться, шипя, рыча, облизывая везде, куда дотягивается. Ичиго выгибается, то двигаясь навстречу, то пытается потереться о твёрдый живот. Обхватывает руками жилистую спину, вцепляется ногтями, будто решил содрать всю кожу – скулит, воет в голос – и его стоны всё равно не становятся похожи на бабские. Кенпачи это очень нравится.
Когда оба начинают чувствовать приближение конца, Ичиго, еле-еле плетя языком, сорвано шепчет:
- Помоги…
Тогда они снова начинают целоваться – мокро, жёстко, бесстыдно, прокусывая друг другу губы и задыхаясь. Одновременно с этим Кенпачи слегка отстраняется, грубо обхватывая ладонью чужой член, несколько раз двигает по нему ладонью.
Ичиго несколько раз сильно протряхивает, он вцепляется зубами в уже покрытое синяками плечо, отрывается и сорвано, надсадно орёт, запрокинув голову. Кенпачи толкается ещё пару раз и кончает, издавая уже совершенно невообразимый звук – не то рычание, не то хрип.
Потом оба ещё долго неподвижно лежат, успокаивая дыхание и отходя от пережитого удовольствия. После Ичиго встаёт, и, провожаемый ленивым взглядом Зараки, берёт из угла второй свёрнутый футон, разворачивает и кладёт вплотную к тому, на котором развалился капитан.
Когда Кенпачи сгребает его в охапку, притягивая к себе, Ичиго вовсе не против.
Тихие будни одиннадцатого отряда…

Вопрос: Как оно?

1. Симпатишно)		64	(94.12%)
2. Не особо		4	(5.88%)
Всего:		68

---

Kaiki

[mainhoon]

Pairing: Renji/Ichigo
Rating: NC-17
Перевод:  ~-Alice-~
Эдитор:  Микури
Download
Download 2
(в архив добавлена додзя TRES на английском, т.к. в архиве для перевода её не было))

Сайт автора додзи

@темы: додзя, ИчигоХРенджи, РенджихИчиго

---

[Блич и яой]

В эпиграф запихал ссылки на другие сообщества по бличу, если есть еще варианты, кидайте, я добавлю )

---

сбор косбенда

[ranhinoi]

Кучка энтузиастов-неформалов-тунеядцев-извращенцев-анимешников обьявляет набор участников в косбенд с потом-придумаем названием. Город - Санкт-Петербург. Ближайшая цель (при наличии народа) - цури в Питере. При адекватной оценке наших сил (если таковые найдутся) будем подавать заявку на выступление по Бличу.
После чернового наброска сюжета, ведется усиленный розыск:

Капитан Айзен


Лейтенант Хинамори


Капитан Кучики Бьякуя


Капитан Зераки Кенпачи


Кучики Рукия


Куросаки Ичиго




Алсо приветствуются все желающие поучавствовать в процессе постановки и косплея блича 30-60 серии (косплей времен академии синигами и юности большинства героев; лейтенантов времен первого востания). Умение шить поощряется, но не является обязательным ^____^.

Обращаться в ю-мэйл или аську: 664506, 661986

---

Всех с денём Анимешника!!!!!

[Ishidori]

---

[MsOriko]

Название: Косплей – это круто
Автор: MsOriko
Бета: ­Курой Кюго-сан
Фендом: Блич
Дисклеймер: не мое
Размер: драббл
Пейринг: Гриммджоу/Ичиго
Рейтинг: R (NC-17)
Жанр: PWP
Cтатус: окончен
Размещение: берите, не жалко, только про скромного автора не забывайте
Предупреждения: ООС, бред и другие опасные для психики факторы.


- Ичиго, ну давай, это только один раз, – уговаривал Гриммджоу, но его слова не имели никакого действия. Синигами, скрестив руки на груди, пытался не смотреть на просящую морду кошака. Когда тому что-то надо, он включает свое животное обаяние и делает такие глаза, что отказать ему невозможно, поэтому Ичиго, как мог, избегал визуального контакта.
- Ну, пожалуйста, Ичиго. Я уверен, тебе самому понравится, - убеждал Гриммджоу.
- Да черта с два! Я не такой извращенец как ты! – вспылил Куросаки, забыв о том, что нужно держаться подальше от этих глаз.
- Ну, ради меня… - канючил надоедливый кошак.
- Ни за что! – отрезал Ичиго.
- А я так об этом мечтал, - голос Гриммджоу стал тише и как-то тоскливее.
- Что? – недоуменно посмотрел на него Куросаки.
- Я мечтал, чтобы ты это сделал для меня, представлял твое смущающееся лицо, - Гриммджоу продолжал давить на жалость, - никак не мог выкинуть эту идею из головы, поэтому решился попросить тебя. Думал, ты не откажешь.
Ичиго уже потихоньку начал пересматривать свое отношение к делу, но все еще не сдавался.
- Если тебя это так волнует, почему сам этого не сделаешь? – раздраженным тоном спросил он.
- Я буду выглядеть как клоун, а ты… ты – другое дело. У тебя красивое лицо, тонкие руки, - «мягкая задница», - Тебе бы это пошло.
Щелчок и ловушка захлопнулась.
- Ладно, но только один раз. Больше я такой ерундой заниматься не буду, - заворчал Ичиго, выпроваживая Джаггерджака за дверь. Оставшись в одиночестве, Куросаки взглянул на то, с чем согласился. Перед ним на кровати был аккуратно разложен костюм горничной, белые чулки с поясом и черные босоножки на тонком каблуке.

***

Кошак места себе не находил. Ичиго не выходил из ванной уже минут сорок.
«Сколько можно там сидеть? Может, он опять передумал?» - с раздражением думал Гриммджоу.
Щелчок защелки остановил его метания. Дико смущаясь и пряча глаза, из-за двери показалась рыжая макушка, на которой был надет белый кружевной чепчик. Ноги чуть подрагивали на неустойчивых каблуках и норовят подкоситься, но как сексуально они выглядели в белых чулочках. Гриммджоу обомлел и, глотая слюну, подошел к своей «девочке», оглядывая её с ног до головы.
- Ты выглядишь потрясающе! Тебе действительно идет, - не скрывая восхищения, присвистнул он.
- А не пошел бы ты!? – все еще нервничая и смущаясь, дерзко огрызнулся Ичиго. Он чувствовал себя некомфортно в таком виде. Гриммджоу властным движением притянул его к себе за талию, а другой рукой провел по лицу.
- Девочка из тебя шикарная, но твоя манера разговаривать портит всю картину. Может, мне тебя научить? – ухмыляясь, спросил Джаггерджак, одной рукой удерживая руки Ичиго за спиной, а второй подхватывая его под попу. От неожиданности Куросаки охнул и попытался высвободиться, но перспектива шмякнуться на пол и поломать каблуки не прельщала. Гриммджоу донес его до большого, во весь рост, зеркала и усадил к нему лицом, а сам сел сзади.
- Что ты делаешь? – попытался воспротивиться Ичиго, но кошак его прервал. Схватив свою жертву за подбородок, он развернул его к собственному отражению и провел рукой по тонкой щиколотке. Потом, снова поймав обе руки и удерживая их в одной своей, другой повел дальше вверх от коленей к бедрам, залезая под юбку.
- Смотри! Разве тебе не нравится, как ты сейчас выглядишь? – хрипло спросил Гриммджоу. Ичиго вперился в свое отражение – он действительно был похож на девушку, которую соблазняет похотливый кошак. Причем, очень привлекательную девушку.
А Джаггерджак тем временем уже приподнял край юбочки и, истекая слюной, разглядывал пояс и кружевные трусики, которые еле прикрывали уже вставший орган. Ведя своей горячей рукой по бедру, Гриммджоу вырвал из Ичиго пару громких стонов. Кожа без волос стала намного чувствительнее, и каждое прикосновение отзывалось ноющим желанием, скапливающимся в паху.
Теперь Ичиго сидел, похабно раскинув ноги в стороны, и всхлипывал от прикосновений Джаггерджака. Тот, с горящими от похоти глазами, залез под трусики и, не снимая их, ласкал Ичи. От тесноты ощущения казались еще более яркими. Куросаки уже совсем ничего не соображал, только, откинув голову на плечо своего мучителя, постанывал от удовольствия. А между тем, заметив, что жертва больше не собирается вырываться, Гриммджоу задействовал свою вторую руку и, сняв с одного плеча бретельку, стал тереть и мять сосок.
- Ичиго, тебе нравится? – лишь стон в ответ. Но Джаггерджак не успокоится, пока не услышит то, что хочет. Прекратив на мгновение свои ласки, Гриммджоу спросил снова:
- Скажи, тебе ведь нравится? Cкажи это.
- Да, - тихий стон, но и этого достаточно.
Зарычав от желания, Гриммджоу подхватил Ичиго под живот и поставил на четвереньки. Куросаки увидел свое разомлевшее лицо так близко, что, засмотревшись на него, не заметил, как Джаггерджак сзади откинул его юбку и приспустил трусики. Скользнув языком между мягких ягодиц, Гриммджоу вырвал у своей жертвы еще одну партию стонов и всхлипов. Ичиго завилял задом, пытаясь как можно сильнее почувствовать его.
Вскоре, Джаггерджак, насмотревшись на аппетитную попку, стал насаживать Ичиго на себя. Он сидел на полу, подхватив парня под колени, и яростно трахал податливое тело. И снова все это четко отражалось в зеркале – напряженное лицо Гриммджоу, сидящий на его бедрах Ичиго, раскинувший ноги в разные стороны, их нетерпеливые движения. Все.
Ичиго кончил, не выдержав долгой пытки, залил свой костюмчик спермой, за ним вскоре последовал и Джаггерджак.

***

Парни расслабленно лежали на кровати. Ичиго положил голову на плечо Гриммджоу и задумчиво смотрел в потолок. Дурацкий костюм он скинул сразу же, как только пришел в себя, и теперь он тряпкой валялся на полу.
- Ичиго, а чего ты так долго в ванной делал?
- Ноги брил, - не подумав, брякнул Куросаки.
- Что? – Гриммджоу, представив себе картинку, чуть не задохнулся от смеха.
- Идиот, хватит ржать, для тебя же старался! Да и тупо как-то на волосатые ноги надевать чулки. - От такого заявления у Джаггерджака начался еще один приступ неуёмного ржача. - Придурок, чтоб я еще раз согласился на такое… - обиделся Ичиго и отвернулся, на что кошак сразу же отреагировал.
- Ну, прости, Ичиго. Просто, не думал, что ты готов ради меня на такие жертвы, - старался загладить вину кошак. - Давай как-нибудь попробуем еще раз?
- Еще чего! Я соглашался только на один раз.
- Но ты же сказал, что тебе понравилось.
- Я имел в виду не костюм, - попытался намекнуть Ичиго.
- А что? – не поняв, переспросил Гриммджоу.
- Ничего! я говорю, что ты идиот, - проворчал Куросаки.
- Все-таки косплей – это круто, - мечтательно протянул Джаггерджак, вероятно, придумывая еще какое-нибудь извращение.

@темы: ГриммджоуХИчиго

---

Получите, распишитесь, жду тапок

[MsOriko]

Название: Как вернуться из пустоты.
Автор: MsOriko
Бета: Курой Кюго-сан
Фендом: Bleach
Категория: Яой
Дисклеймер: выгоды из написания сего бреда не извлекаю, из публикации тем более
Пейринг: Гриммджоу/Ичиго
Рейтинг: PG – 13
Жанр: бытовуха со спецэффектами
Статус: в процессе
Размещение: можно
Предупреждения: OOC
От автора: посвящен Шио.

Эпилог

Компания друзей в полном сборе сидела в гостиной Урахары.
- Не понимаю, как вы смогли провернуть такое? – спрашивал Ренджи, которому только-только рассказали о случившемся.
- Не понимаю, о чем ты? – с улыбкой косил под дурака Урахара.
- Ну, я так понял, это какой трюк с гикаем.
- Что вы, нахлебник-сан, Гриммджоу действительно стал человеком, - приводя всех в замешательство ответил Киске.
- Вы действительно гений, Урахара-сан, ведь это очень сложно, - с восхищением посмотрела на него Орихиме.
- Иноуэ-сан, вы меня неправильно поняли. Гриммджоу стал человеком без моего вмешательства, - ехидно улыбался Урахара, глядя как присутствующие пытаются понять, к чему он клонит.
- Но, тогда как? – озвучил мучивший всех вопрос Ичиго.
- Вам виднее, Куросаки-кун, ведь это ваша заслуга.
- Черт, я ничего не понимаю, я ничего особенного не делал.
- Верно, потому что для вас это в порядке вещей, - туманно отвечал Урахара.
- Хватит говорить загадками, может вы все-таки объясните, как такое вышло?
- Когда я впервые увидел Гриммджоу, я понял, что эксперимент удастся. Вы помните, Куросаки-кун, как душа брата Иноуэ-сан превратилась в пустого?
- Ну, он разозлился, что она перестала его вспоминать, - попытался припомнить Ичиго.
- Именно. Исследуя пустых, я выявил несколько причин их появления. Главная из них – одиночество. Вторая – разрыв связей с прошлой жизнью. Когда человек умирает, рано или поздно он перестает любить, ненавидеть, помнить. Когда такой момент настает и власть над душой захватывают не чувства, а эмоции, душа становится пустым. Знаете ли вы, в чем разница между чувствами и эмоциями?
- Чувства – это продолжительные переживания, такие как любовь, дружба, привязанность, а эмоции – это недолговременные реакции на события, такие как гнев, радость и грусть, - со знанием дела отозвался Исида.
- Верно. Все эти свойства пустых долгое время никого не интересовали, но меня они натолкнули на мысль, что если обратить все эти факторы вспять, то можно восстановить душу. На первый взгляд теория нереальна, но эволюция пустых доказывает обратное. С каждой новой ступенью этой эволюции, пустой избавляется от части маски, все больше и больше походит на человека, а дыра становится все меньше. И если считать превращение души в пустого деградацией, то путь обратно как раз эволюция. Поэтому последняя ступень – вастерлорды – вполне могут стать людьми.
- Не сказал бы, что хоть кто-то из нас был похож на человека, - серьезно отозвался Гриммджоу.
- Это уже другой вопрос. Эспаду создал Айзен с помощью Хоугиоку. А в мою теорию входят лишь те пустые, которые сами достигли уровня вастерлорда. Из всей эспады к таким относишься только ты. Когда я увидел тебя, увидел ненависть с которой ты пытался убить Куросаки-куна, я понял, что ты тот, кто мне нужен, чтобы доказать ее.
- Не скажу, что мне очень нравится быть подопытным кроликом, но… - Гриммджоу на секунду остановился, собираясь с духом, - … спасибо вам.
Все с удивлением посмотрели на него.
- Я думал, что все, что со мной происходило в последнее время – лишь прощальный подарок судьбы, а оказалось, что мне дали еще один шанс, - подняв глаза, Гриммджоу усмехнулся, - Ну чего вы все на меня так уставились? Я что, во что-то вляпался?
Друзья смутились, а Ичиго даже покраснел, поняв, что речь идет о нем.
- Я думаю, мы пойдем, - сказал он, поднимаясь на ноги, - Поздно уже.
- Стой, Ичиго, можно тебя на минутку? – вдруг вскочила Рукия и потащила его на улицу.

***

- Почему ты мне раньше не сказал? – сделав лицо кирпичом, сходу наехала Рукия.
- О чем? – Ичиго, после всего, что случилось, не сразу сообразил о чем речь.
- Не строй из себя идиота! Почему я узнаю, что ты встречаешься с кем-то от этой сплетницы Рангику? – вспылила Кучики.
- Ааа, это. Да как-то не было случая.
- Ну да, а для нее был случай.
- Слушай, так получилось, мы ведь именно вчера решили, потом нас застукал Ренджи, а вечером она пришла и сразу начала задавать вопросы. Я бы физически не успел тебе рассказать. Прости, что так вышло, - оправдывался Ичиго.
- Знаешь, когда он появился, я подумала, что ты слишком отдалился от нас всех, - сменив тон на обеспокоенный, сказала Рукия.
- О чем ты? Ты даже разговаривать со мной не захотела, когда узнала. Да вы все начали сторониться меня в школе! – вспылил Ичиго.
- А ты чего хотел? Думал, что, притащив сюда пустого, не заработаешь неприятности?! – Рукия тоже перешла на крик.
- Тогда какого ты сама начинаешь, а потом обвиняешь меня?! – чувствуя, что все становится на свои места, эти двое с наслаждением орали друг на друга.
- Я думаю, теперь все в порядке, - из магазина вышел ухмыляющийся Гриммджоу, за которым семенила Орихиме.
- Ну так что, мы идем домой? – вальяжно спросил Джаггерджак, закидывая руку на плечо Ичиго.
- До завтра, - помахал друзьям Куросаки.
- Эй, Рукия, - вдруг окликнул Гриммджоу, - спасибо за помощь сегодня.
Синигами подмигнула ему и ответила:
- Ничего, у меня большой опыт общения с придурками.
- О чем это вы? – не понял Ичиго.
- Забудь, - махнул рукой Гриммджоу и пошел в сторону дома.
- Эй, когда это у вас двоих появились секреты от меня? – Куросаки начало бесить, что от него что-то скрывают, но ухмыляющаяся парочка не спешила раскрывать карты и ему пришлось просто последовать за Джаггерджаком.
Домой они пришли когда свет уже не горел. Парни тихо проскользнули в свою комнату и наконец устало завалились на кровать. Гриммджоу попытался обнять Ичи, но тот выскользнул из его рук и пошел переодеваться ко сну.
- Нэ, Ичиго, ты чего опять? – рыжий не отвечал, только выражение лица у него было как у обиженной принцессы. Тихо, чтобы он не заметил подвоха, Гриммджоу подошел к нему со спины и поймал как раз в тот момент, когда тот пытался закрыть дверцу шкафа.
- Ичиго, что случилось?
- Пусти, - раздраженно отталкивал наглого кошака Куросаки.
- Ты что, обиделся?
- Нет, просто ты меня бесишь, - попытки выпутаться не увенчались успехом.
- Да ну? – усмехнулся Гриммджоу, - И чем я тебе так насолил?
- Что за секреты у вас с Рукией? – Ичиго все еще не позволял себя обнять, хотя уже менее интенсивно сопротивлялся.
- А, ты об этом? Неужели тебя это так задевает. Всего лишь пустяк, - беззаботно ответил Гриммджоу. Ичиго сжал зубы и решился на последнюю уловку.
- Не дам, пока не расскажешь! - заявил он и оттолкнул кошака от себя, скрестив руки на груди.
- Даже так? А сам-то выдержишь? – издеваясь, спросил Гриммджоу, нежно проводя рукой по бедру мальчишки.
- Выдержу, не сомневайся, - Ичиго решительно отпихнул руку и стал раскладывать кровать.
- Всю ночь будешь терпеть, чувствуя меня рядом с собой?
- И не мечтай, я буду спать.
- Ичиго, ты ведешь себя как баба.
- Думаю, я и это переживу, - сказал Куросаки укладываясь под одеяло, - Выключи свет.
- Нэ, Ичиго, а если я расскажу, ты перестанешь дуться?
- Посмотрим, - буркнул Куросаки.
- Я сегодня пошел погулять, если ты помнишь.
- Ну, и? – нетерпеливо подтвердил Ичиго.
- Мы встретились с ней в парке и разговорились. Когда я ей сказал, что я лишил тебя девственности, - рассказывал Джаггерджак как ни в чем не бывало. Услышав это, Ичиго залился краской от ушей до шеи, - она наорала на меня, популярно объяснила почему я не должен был уходить и показала короткую дорогу к твоему дому.
С ухмылкой глядя на смущающегося Куросаки, Гриммджоу решил закрепить результат и вовлек мальчишку в поцелуй. Это могло закончиться удачно для кошака, но Ичиго отстранился.
- Только один вопрос. Зачем ты вообще ей об этом сказал? – тихо спросил Куросаки.
- Я хотел, чтобы все, и твои друзья в том числе, знали, что ты принадлежишь мне. И я не собираюсь тебя отпускать.
Эффект достигнут. Теперь Ичиго позволит ему все, что вздумается. Добившись своего, кошак, наконец, может заласкать своего мальчишку до смерти.

Owari

@темы: ГриммджоуХИчиго

---

[MsOriko]

Название: Как вернуться из пустоты.
Автор: MsOriko
Бета: Курой Кюго-сан
Фендом: Bleach
Категория: Яой
Дисклеймер: выгоды из написания сего бреда не извлекаю, из публикации тем более
Пейринг: Гриммджоу/Ичиго
Рейтинг: PG – 13
Жанр: бытовуха со спецэффектами
Статус: в процессе
Размещение: можно
Предупреждения: OOC
От автора: посвящен Шио.

Часть - 15

Гриммджоу лежал и тупо смотрел в потолок. На плече лежал спящий Ичиго, на лице которого отражались умиротворение и спокойствие. Только сейчас, глядя на него, Гриммджоу понял, какой же он на самом деле эгоист. Сняв последний барьер доверия между ними, Джаггерджак еще сильнее привязал к себе этого мальчишку. Теперь он действительно умрет за него. Чувство вины, чуждое когда-то для Гриммджоу, начинало колоть сердце тонкими иголочками. Собрав волю в кулак, он смог-таки отпустить прижавшегося к нему Ичиго и встать. Хотелось остаться здесь, с ним, теплым и живым мальчишкой и держать его в объятиях, пока тот не проснется. Вот только это было бы еще большим эгоизмом, которого Гриммджоу больше не мог себе позволить.
На кухне он нашел записку Ишшина о том, что он с девочками уехал в Токио. Теперь понятно, почему в доме так тихо. Закинув в себя что-то съедобное, Гриммджоу пошел, куда глаза глядят.


Рукия в одиночестве гуляла по парку. Гнев уже выветрился, но обида еще кипела внутри нее.
«Как этот придурок мог начать встречаться с арранкаром и ничего мне не сказать?!» - Больше всего ее бесил не сам факт этих отношений, а то, что она узнала об этом от парочки сплетников. Да что там? Он сам все рассказал Матсумото, а ей нет. Когда он успел стать таким… безразличным? Если он подобрал на улице пустого и решил оставить его себе, это еще не значит, что они больше не могут быть друзьями. А может… он просто выбрал? Выбрал между старой жизнью и новой, между старыми друзьями и этим скороспелым увлечением. Нет, этого не может быть. Это же Ичиго. Скорее всего, у него были на то причины. Она чего только за этот день не передумала, но так и не придумала причины, по которой Ичиго мог перестать доверять ей.
«А еще боялась за него, специально предупреждала, что придут. Придурок!» - в своих мыслях девушка уже в третий раз пересекала парковую аллею и на нее уже начали таращиться. Только ей не до этого было. Она увидела, как с боковой дорожки на главную аллею сворачивает знакомый парень с голубыми волосами. Он сел на ближайшую лавочку и посмотрел на небо. Рукия снова разозлилась – неужели сложно выгуливать своего арранкара в менее людных местах. Она решила подойти – если Ичиго его не боится, то с чего бы ей тогда дрожать перед ним.
- Что ты здесь делаешь? – не успев подумать, выпалила девушка. Парень вышел из задумчивого состояния и взглянул на нее. Его взгляд не отражал и искорки былого презрения и раздражительности. Она даже на секунду подумала, что обозналась и перед ней обычный человек.
- Ты Рукия, верно? – подумав, ответил он, развеяв все сомнения.
- Да. Так что ты здесь делаешь?
- Вот и познакомились. Я гуляю.
- И тебе плевать, что тебя ищут?
- Давай будем реалистами – меня давно уже нашли. Я готов к тому, что за мной могут прийти, - Гриммджоу спокойно смотрел вдаль. Рукия, стоявшая до этого перед скамейкой, понурив плечи, села рядом с ним.
- Как так вышло, что вы… ну, ты понял, - задала она мучивший ее вопрос.
- Я не знаю, само собой как-то получилось.
- И… насколько все серьезно?
- Ты хочешь знать, на что он готов ради меня? – усмехнулся Гриммджоу, - Я думаю, достаточно серьезно, потому что сегодня Ичиго потерял девственность.
Слова возымели сильный эффект – девушка покраснела, даже зажмурилась, а Гриммджоу наблюдал за ее смущением. Все-таки он собственник, даже сейчас он не может перестать заявлять свои права на этого мальчишку.
Рукия сидела и, напрягаясь от смущения, пыталась сказать что-нибудь вразумительное.
- Тогда… почему ты здесь, а не с ним? – сообразив, наконец, спросила она.
- Я решил прогуляться, пока он спит, - беззаботно ответил Гриммджоу, а в голове Рукии произошедшее уже складывалось в логическую цепочку (к счастью, у нее с этим было все в порядке).
- То есть, ты хочешь сказать, что переспал с ним и оставил там одного? – снова начиная злиться, спросила она.
- К чему ты клонишь? – недоуменно спросил Гриммджоу внезапно потерявшую все свое смущение девушку.
- А ты включи мозги! Ичиго сейчас проснется, поймет, что тебя нет, и подумает что-нибудь тупое вроде: «Ему со мной не понравилось!» или «Меня трахнули и бросили!», ты об этом не подумал?! – Рукия кричала так, что на нее снова начали все коситься, - Ты просто бесчувственный придурок!
Гриммджоу не слушал, бросив ей короткое «извини», он уже несся по направлению к дому.
«Идиот, идиот, идиот!» - стучало в голове. Ну, как он мог этого не понять? Спасибо хоть, что эта девчонка оказалась поблизости. Действительно, Ичиго умеет выбирать себе друзей.
Где-то сбоку показалась бегущая Рукия.
- Ты чего?
- Я знаю короткую дорогу, за мной, - резко и по делу. Как всегда, когда Рукия была серьезна. За полминуты они добежали до дома Куросаки, и Гриммджоу, поблагодарив ее, зашел в дом.
Кучики, с чувством выполненного долга, облокотилась на ограду, стараясь отдышаться. Когда дыхание успокоилось, она хотела было идти домой, но вдруг появилось странное ощущение. Она запрыгнула на крышу дома и оглядела тихий и спокойный город.

***

Ичиго замерз. Насквозь мокрые простыни вызывали неприятную гусиную дрожь. Встав с постели, Ичиго провел сонными глазами по комнате. Вещей Гриммджоу не было. Что-то неприятно екнуло внутри.
«Мало ли, может просто пошел погулять» - отгонял Ичиго появляющиеся неприятные мысли. Он снял с постели белье и отнес его в стирку, а еле влажный матрас положил на солнце сушиться. Спустившись вниз, он увидел отцовскую записку. Теперь ясно, почему в доме так тихо. Почему-то это тишина угнетала с каждой секундой все больше и больше.
«Куда его, черт возьми, понесло?» - стучал в голове вопрос. В голову начали закрадываться противные подозрения. Ушел? Сбежал? А, может, жалеет? Черт, что за бред!
Ичиго сидел за кухонным столом, положив голову на руки, и пытался не думать, потому что чем дольше он это делает, тем хуже мысли. За окном послышался бег и знакомый голос. В прихожей распахнулась дверь. Пара решительных шагов. Ичиго поднял голову.
Взъерошенный от быстрого бега в коридоре стоял тяжело дышащий Гриммджоу, и с тревогой смотрел на него.
Признаться, вид у Ичиго был сейчас крайне несчастный, но глаза уже наполнялись надеждой. Он встал из-за стола, медленно подошел к Гриммджоу и, положив голову ему на плечо, попросил:
- Больше никогда так не делай, - Джаггерджак облегченно выдохнул и обнял рыжее чудо.
- Стоило мне на минуту отойти, и ты уже понапридумывал себе всяких глупостей, - сжимая мальчишку в объятиях, Гриммджоу мысленно благодарил девчонку-синигами. Если бы не она, они, возможно, не успели бы помириться. Вдалеке стала заметна сильная реяцу, и она приближалась. Вот и все. Закончилась сказка. Нет смысла дергаться, он просто будет держать в руках своё счастье, пока еще есть время.
На крыше послышался стук, и в окно влетела черноволосая синигами.
- Ичиго, не время выяснять отношения. Сюда направляется отряд синигами. Вам нужно уходить! – парни отошли друг от друга. Куросаки сжал кулаки и помотал головой.
- Я останусь.
- Идиот! Ты с ними не справишься!
- Какая разница. Будто есть шанс убежать куда-то. Все равно найдут. Уходи, Рукия, - решительно сказал Ичиго и, прижав печать к бедру, покинул тело. Гриммджоу поморгал и потер глаза. Перед собой он видел еле заметные дымчатые очертания синигами. Он почувствовал реяцу, но четко увидеть Ичиго так и не смог.
- Ичиго, я не вижу тебя.
- Что? – пораженно уставился на него Куросаки.
- Я не знаю, в чем дело, но я не могу больше видеть духовное тело, я лишь чувствую реяцу, - силясь разглядеть выражение лица Ичиго, Гриммджоу сощурил глаза, но и это не помогло.
- Они уже здесь, - серьезно сказала Рукия.
- Уходи, я справлюсь как-нибудь, - приготовился Ичиго и заработал оплеуху.
- И не мечтай, что я оставлю тебя здесь одного! – наорала на него Кучики. Проглотив зеленую пилюлю, Рукия тоже вышла из гикая.
- Куросаки Ичиго, к нам поступило анонимное сообщение, что вы укрываете в своем доме пустого. Прошу, позвольте нам обыскать ваше жилище, и мы уйдем, - послышался снаружи голос Укитаке.
Ичиго взялся за ручку двери и взглянул на Рукию:
- Уверена? – та кивнула. Тогда он повернулся к Гриммджоу:
- Ты…
- Я не уйду.
- Но…
- Ты принял это решение, я тоже. Я не побегу, - спокойно сказал Джаггерджак.
- Ладно, - выдохнул Ичиго и решительно открыл дверь. Состав отряда оказался нехилым. Четыре капитана – Укитаке, Киораку, Хитсугая и Маюри (наверное, хотел приобрести себе новую игрушку) – стояли в ряд перед домом. Увидев, что Ичиго уже вышел из тела, Киораку усмехнулся и сказал:
- Похоже, все-таки придется повозиться.
Рядом с Ичиго встала Рукия, а сзади показался парень, подходящий под описание одного из убитых арранкаров.
- Куросаки, что ты творишь? – непонимающе спросил Хитсугая.
- Прости, Тоширо, но я не дам вам убить его. Сначала придется пройти через меня.
- Я знал, что этот парень не надежен, - подал голос Маюри, при этом пристально глядя на Гриммджоу.
- Ребят, вас всего двое, может, не будем? – миролюбиво предложил Киораку, но тут из-за его спины выскочили двое ребят.
- Боюсь, что теперь силы наравне, - сказал Исида, спокойно поправляя очки.
- Исида? Чад? – не веря глазам, спросил Ичиго.
- Что, Куросаки, опять в передрягу попал?
- Ты же говорил, что никогда не будешь помогать синигами.
- Не мог же я бросить Чада одного, - отвел глаза квинси и приготовился к бою.
Капитаны не сговариваясь, решили покончить с этим делом побыстрее и, не скрывая разочарования (кроме Маюри), взялись за мечи.
- Всем добрый вечер, - послышался из-за их спин голос очередного гостя. У открытой калитки стоял не кто иной, как Урахара Киске. - Прошу вас, опустите мечи, произошла чудовищная ошибка, - с обворожительной улыбкой попросил шляпник.
- Урахара-сан, не вмешивайтесь, иначе вас тоже запишут в виновные, - предупредил Тоширо.
- О, не беспокойтесь, Хитсугая-тайчо, я просто хотел сказать, что тот человек далеко не тот пустой, которого вы ищете.
- О чем вы? Он подходит под описание и обладает духовной силой.
- Быть может, в Сейретее быть похожим на арранкара уже преступление, но здесь вам не Общество Душ, - Урахара поманил к себе Гриммджоу, и он нехотя подошел к нему.
- Насколько я помню, законами запрещается брать в плен обычных людей, - Урахара снова самодовольно улыбнулся и со всей силы зарядил тростью прямо в грудь Джаггерджака. Тело безвольно упало, а от него, звонко звякая, протянулась цепь к животу ничего не понимающего кошака. На минуту четверка друзей превратилась в восковые фигуры, да и сам Гриммджоу был, похоже, в ступоре.
- Эх, ведь действительно человек. Почему ты нам раньше не сказал Куросаки-кун? – обратился Киораку к застывшему парню, и тому пришлось срочно придумывать ответ.
- Ну… я…
- В Сейретее на слово не верят, а доказать, что он человек на деле без меня было бы крайне сложно, - отозвался Урахара, как будто вопрос был адресован к нему. Он подал руку Гриммджоу и вернул его в тело.
- А как насчет того, что у него есть духовная сила? – спросил Тоширо.
- Ну, боюсь, всех, кто находится рядом с Куросаки-куном, рано или поздно настигает такая участь. Надеюсь, теперь проблема исчерпана?
- Конечно, мы извиняемся за беспокойство, Куросаки-сан, - улыбнулся Укитаке и открыл портал в Сейретей.
- До свидания, - один за другим капитаны скрылись.

@темы: ГриммджоуХИчиго

---

[MsOriko]

Название: Как вернуться из пустоты.
Автор: MsOriko
Бета: Курой Кюго-сан
Фендом: Bleach
Категория: Яой
Дисклеймер: выгоды из написания сего бреда не извлекаю, из публикации тем более
Пейринг: Гриммджоу/Ичиго
Рейтинг: PG – 13
Жанр: бытовуха со спецэффектами
Статус: в процессе
Размещение: можно
Предупреждения: OOC
От автора: посвящен Шио.

Часть 14

- Значит, тот арранкар, которого все ищут, и есть парень Ичиго? – Матсумото была в полнейшем ауте.
- Да не мог Ичиго так поступить. Уверен, этому есть разумное объяснение, - Ренджи все еще надеялся, что его друг не совсем сошел с ума.
- Наверное, у них действительно любовь, - Рангику, восхищенно закатывая глаза, представляла себе сказочную романтику между двумя парнями, совершенно не вслушиваясь в слова Ренджи.
- Говорю тебе, все это полнейший бред.
- Да? Тогда зачем он просил меня не говорить об этом тайчо? И ведь правда, если тайчо узнает…
- Узнаю о чем? – послышался раздраженный голос с порога комнаты.
- Э, да так, ни о чем, - замахала руками Рангику.
- Вы бы хоть двери закрывали, - отвечал Тоширо, продолжая сверлить подчиненную взглядом, не обращая внимания на ее попытки увернуться от ответа.
- Ну, эээ, в общем… - Матсумото никак не могла придумать, что сказать.
- Ичиго встречается с парнем! – выпалил на одном дыхании Ренджи, пытаясь прикрыть подругу.
Тоширо отреагировал странно – сначала сильно покраснел, потом попытался взять себя в руки и придать голосу стойкость:
- Ясно. Слушайте, вы, сплетники. Это… вообще, не ваше дело. Матсумото! Хватит заниматься ерундой, лучше вспомни о работе, - и с чувством выполненного долга вышел.
Ренджи тяжело вздохнул.
- Может, спросим у Рукии? Уж в том, что касается Ичиго, она всегда в курсе, - осенило Матсумото.
Абарай только кивнул за неимением других вариантов.


- Доброе утро, Рукия, - девчонка сразу поняла, что придется много врать, уж слишком приветливо помахала горемычная парочка.
- Доброе утро, Ренджи, Матсумото.
- А мы тебя пришли спросить о парне, с которым живет Ичиго, - сразу напролом пошел Ренджи.
«Вот, я так и знала, этот придурок ничего не может удержать в секрете!» - злилась Кучики, но делу это не помогло бы, поэтому она решила врать до последнего.
- А что с ним такое? – ответила она, как можно приветливее.
- Ну, тебе не кажется, что он – именно тот, кого мы ищем? – Матсумото тоже никогда не отличалась деликатностью, да и чего тянуть.
- С чего вы это взяли? – играть дурочку – так до конца.
- Его имя и внешность… в общем, это один из эспады – Гриммджоу Джаггерджак.
«Ичиго, ты тупица! Я же предупреждала!» - Рукия злилась, но соврать что-нибудь правдоподобное не удавалось, поэтому она решила все рассказать.
«Извини, Ичиго, но ты сам виноват»
- Ладно, я скажу. Но только при условии, что Хитсугая-тайчо ничего не узнает, - парочка сосредоточенно кивнула, уже приготовившись услышать душещипательную историю.
- Этот арранкар спас тогда Иноуэ. Этот дурак Ичиго оставил ее в Лас Ночес и, когда гарганта открылась, Гриммджоу вынес ее оттуда и отвлек внимание от Ичиго, чтобы он смог уйти, - словно покаяние быстро произнесла Рукия.
- И все? – это явно не то, что ожидала услышать Матсумото.
- Тебе нужно что-то еще? Этот придурок держит у себя в доме арранкара! – вспылила Рукия.
- Так ты ничего не знаешь? – удивленно спросил Ренджи.
- О чем вы? Чего он опять натворил? – приготовившись к худшему, спросила Кучики.
- Ну, они как бы встречаются… - тишина настала такая кромешная, что можно наслаждаться утренним пением птиц.
- Что? – наконец выдохнула Рукия.
- Я видел, как он целовался с тем парнем, а Матсумото даже ходила к ним домой, и Ичиго все подтвердил, - глядя на оцепеневшую от новости подругу, Ренджи даже начал испытывать к ней жалость. Рукия раскрывала и закрывала рот, будто собиралась что-то сказать, но внезапно передумывала.
- Ты действительно ничего не знала? – Кучики просто развернулась и пошла, куда глаза глядят. В ней кипела обида и большое желание надавать одному придурку по башке.


Утро в доме Куросаки выдалось на редкость тихое. Отец после вчерашнего не собирался влетать в окно любимого сына, поэтому тот все еще нежился в постели, а точнее в объятиях одного очень теплого кошака, который уже потягивался, пытаясь проснуться.
Ичиго не спешил открывать глаза – сегодня хотелось полежать как можно дольше. Вчера, когда Матсумото ушла, Гриммджоу прижал его к себе и, как Ичиго ни старался вырваться, не отпустил, пока он не затих. Так они и провалялись весь вечер – ничего не говоря, просто наслаждаясь присутствием друг друга. Ичиго злился на него, злился за то, что не верит, за то, что утешает, когда еще ничего не кончено.
Да, о них с каждым днем знает все большее количество народу, но они все близки Ичиго, они поймут. А если нет, то он готов сражаться. Он справится, как и всегда. Тогда почему этот кошак все сильнее прижимается к нему?
Чуть приоткрыв глаза, Ичиго наткнулся на совершенно несвойственный Гриммджоу взгляд. Только секунду, но он готов был поклясться, что видел в этих глазах нежность.
- Проснулся? – Ичиго, подумав немного, ответил:
- Нет, - и уткнулся в плечо Гриммджоу. Тот хрипло засмеялся и прижал к себе рыжего паренька.
- Ты в последнее время прямо мечтаешь о том, чтобы задушить меня, - буркнул Ичиго возле самого уха, но отстраниться не попытался.
- Сегодня все закончится, - сказал Гриммджоу то, что, по его мнению, так мучило паренька в последнее время.
- Я не сдамся, - Ичиго понял, что уходить от темы бесполезно, что кошак хочет попрощаться. Почему бы не дать ему такую возможность? Ведь он все равно победит, либо умрет вместе с ним. Непонятно, когда решимость Ичиго довела его до столь безумного решения, но было ясно – он не передумает.
- Забудь об этом. Ты еще молод, у тебя все впереди.
- Иди к черту, я уже все решил.
- Тогда как насчет встретиться в следующей жизни? – шутливо спросил Гриммджоу, все-таки сейчас ему нужно было, чтобы Ичиго был спокоен.
- Неплохая идея, учитывая то, что я буду явно старше, - Джаггерджак засмеялся, а Ичиго продолжал, - Я буду 35-летним дядькой, а ты подростком, уж тогда я на тебе отыграюсь. Буду каждый день твердить тебе, что ты еще молод, что у тебя еще вся жизнь впереди. Посмотрим, как ты запоешь.
- Ничего, я знаю, как заткнуть тебе рот, - самоуверенной улыбкой Гриммджоу вывел Ичиго из себя еще сильнее, чем наглыми словами. Парень опрокинул его на спину и уселся верхом.
- Ну, и что ты собираешься делать дальше? - спросил ухмыляющийся кошак.
- Думаешь, не смогу? – справляясь со смущением, решительно спросил Ичиго и, не давая себе передумать, прижался губами к губам Гриммджоу. Тот будто только этого и ждал. Положив одну руку на затылок парня, второй он залез к нему под футболку и начал нежными движениями ласкать предоставленное пространство – плечи, грудь, живот. Почувствовав это, Ичиго схватил его за руку и испуганно оторвался от губ.
- Что ты делаешь? – тяжело дыша, спросил он.
- А что, твоей решимости хватит только на поцелуй?
- Но ведь…
- Ни одна живая душа не заставит меня сейчас снова отказаться от тебя, - Гриммджоу сменил положение и теперь уже сам нависал над своей жертвой.
Во взгляде этой жертвы промелькнул страх, еще секунда и глаза медленно начали заволакиваться чернотой. Джаггерджак видел все это, но, как и обещал, уходить не собирался. Взяв руки Ичиго в свои, он, что есть силы, прижал их к кровати и сказал ускользающему от него парню:
- У тебя есть время, но лучше не затягивать, - и снова поцелуй. Когда Гриммджоу оторвался от этих губ, рядом с ним был уже не Ичиго.


Небо, облаченное в тучи, сердито нависало над двумя разгневанными парнями.
- Чего тебе опять нужно? – не скрывая злости, спросил Ичиго.
- Сиди здесь, король. Сиди и смотри, как я уничтожу его, - ответил противный голос и исчез вместе с хозяином. В ту же секунду с неба обрушился шквал тяжелых дождевых капель.


- Думаешь, сможешь удержать меня голыми руками? – насмешливо щуря глаза, спросил теперь уже не Ичиго.
- Думаю, что если и дальше будешь лезть, то сильно огребешь, - сдерживая натиск пустого, ответил Гриммджоу. Взгляд того из насмешливого стал разъяренным. Хичиго с бешеным блеском в глазах медленно, но уверенно пересиливал хватку Гриммджоу.
- Он ничем тебе не поможет. Ты сделал его слабым. Когда я расправлюсь с тобой, с радостью сверну ему шею, - пустой вырвал свои руки из тисков и с легкостью скинул с себя противника, звонко ударив его головой об пол. Кулаки его работали с ужасающей скоростью – били и крушили, разрывая кожу на костяшках пальцев. Гриммджоу не отвечал на удары, просто блокировал их руками.
Поняв, что одних кулаков мало, Хичиго огляделся и, схватив со стола остро наточенный карандаш, чуть не всадил его в глаз противника. Рука дрогнула и тело, вздрагивая от невидимой борьбы, остановилось.
- Думаешь, я так просто проиграю тебе, чертова тварь? – прошипел Ичиго силясь вернуть себе свое собственное тело. Черная дымка на глазах стала растворяться, но пустой еще не до конца отпустил его.
- Следующий раз будет последним… - пообещал он Гриммджоу, и Ичиго, наконец, смог вернуться.
Уронив карандаш, он, тяжело дыша, произнес:
- Прости.
- Ха, даже это тело не может сделать меня уязвимым для таких придурков как он. Всего лишь пара царапин, - ответил Гриммджоу. Его слова были правдой – несмотря на недюжинную силу Хичиго, тот ему ни одного зуба не выбил. Было лишь несколько кровоточащих ссадин. Ичиго мягко вытирал кровь с них влажным полотенцем, когда Гриммджоу поймал его руку и притянул его к себе.
- Забудь об этом, это лишь царапины.
- Ты хоть минуту можешь думать о чем-нибудь другом? – сопротивляясь, спросил Ичиго.
- Тебе никто не говорил, что ты ужасно милый, когда сердишься? – глядя на краснеющее лицо паренька, спросил Гриммджоу, - И когда смущаешься тоже.
Ловя губы мальчишки своими, Джаггерджак решил продолжить начатое дело. Он стянул с него футболку и посадил себе на колени.
- Ты мазохист.
- Нет, это ты обломщик.
- Иди к черту, я тебя предупреждал, а ты меня не слушал.
- Нэ, Ичиго, неужели тебе совсем не хочется? – похабным голосом проговорил Гриммджоу, кладя руку парня на свой пах, где, несмотря на джинсы, ощутимо чувствовалось его возбуждение. Первым рефлексом было отдернуть руку, но он справился со страхом и провел по ширинке рукой, вызывая у Гриммджоу горловой стон. Ичиго понял, что он тоже имеет некоторую власть над Джаггерджаком и несильно сжал бугорок под тканью так, что кошак начал двигать бедрами навстречу его руке.
Адреналин и возбуждение стремительно разгоняли кровь, захватывая парней в свой водоворот. Смесь стыда и бесстыдства, похоти и нежности, ласки и боли будоражила их обоих, пока они, открывшись друг другу до конца, старались получить как можно больше удовольствия и отдать как можно больше любви.

@темы: ГриммджоуХИчиго

---

[MsOriko]

Название: Как вернуться из пустоты.
Автор: MsOriko
Бета: Курой Кюго-сан
Фендом: Bleach
Категория: Яой
Дисклеймер: выгоды из написания сего бреда не извлекаю, из публикации тем более
Пейринг: Гриммджоу/Ичиго
Рейтинг: PG – 13
Жанр: бытовуха со спецэффектами
Статус: в процессе
Размещение: можно
Предупреждения: OOC
От автора: посвящен Шио.

Часть 13

- Ну, Ичиго ты даешь…

На подоконнике сидел Ренджи и неестественно большими глазами смотрел на целующихся парней. Ичиго, как только заметил его, отскочил от Гриммджоу и замахал руками:
- Ренджи, я тебе сейчас все объясню! – но лейтенант уже вышел из ступора и остановил его.
- Извини, в следующий раз буду стучать! – крикнул он и выпрыгнул из комнаты, - Если что, ты знаешь, где меня искать.
Когда шаги на улице затихли, Ичиго облегченно вздохнул:
- Слава Богу, этот идиот, кажется, ничего не понял.
- Ты о чем? – Гриммджоу, все это время думающий, что Ичи боится неодобрения со стороны друга, не понял о чем идет речь.
- Ну, он не понял кто ты.
- Он синигами что ли?
- Ну, да. Ты не помнишь? Он один из тех, кто был в Хуэко Мундо.
- Значит, мы чуть не попались… - улыбнулся Джаггерджак, приятное чувство адреналина постепенно заполняло его.
- Может, посидишь недельку дома? – а надеждой спросил Ичиго.
- Только если ты побудешь со мной, - с довольным лицом протянул Гриммджоу.
- Я ведь серьезно, если вы встретитесь где-нибудь на улице, то у нас будут большие проблемы. Если с Ренджи я еще смогу договориться, то с Тоширо даже пытаться не стоит.
- Я тоже серьезно, если ты будешь здесь, со мной, мне не будет скучно, - Джаггерджак улегся на кровать и повернулся к Ичиго боком.
- Я не хочу, чтобы тебя нашли.
- Это неизбежно.
- Что? – Ичиго не сразу уловил смысл сказанного.
- Меня все равно рано или поздно найдут, так какой смысл суетиться? – Гриммджоу снова улыбнулся.
В этот самый момент Ичиго все понял. Эта улыбка… Гриммджоу с самого начала не верил в свое спасение. Этот придурок думал, что его все равно убьют, поэтому не заморачивался больше насчет своего имиджа обиженного кошака, а просто наслаждался жизнью. Эта мысль вывела Ичиго из себя. Молниеносно он оказался на кровати, верхом на ничего не понимающем Джаггерджаке и схватил его за грудки.
- Все еще хочешь умереть, придурок!? Я думал, что ты избавился от этой дури, но, похоже, придется силой выбивать ее из твоей башки! Если ты еще не понял, я могу повторить, что бы ты себе ни думал, я не дам тебе сдохнуть! – последнее Ичиго сказал практически по слогам. Он отпустил шокированного Гриммджоу и вышел, хлопнув дверью.


Вернувшись к Урахаре, Ренджи, ни слова не сказав, пошел мыть посуду. В гостиной сидели Матсумото и Хитсугая-тайчо и о чем-то беседовали с хозяином. Заметив Абарая, Рангику хотела было спросить его о чем-то, но запнулась на полуслове. Лицо у него было как у зомби. Она с недоуменно вытянутым лицом направилась за ним на кухню.
- Нэ, Ренджи, что случилось? У тебя такое лицо, будто ты видел, как Кучики-тайчо танцует канкан.
- Лучше бы я это увидел, - нервно отвечал Абарай.
- Что? Ты увидел что-то похлеще? Расскажи, - Рангику с любопытством начала его расспрашивать.
- Я… я не уверен.
- Нэ, Ренджи, не томи, рассказывай, - Матсумото была слишком заинтересована, чтобы заботиться о пострадавшей психике друга.
- Я видел… - начал он и замер, - Нет, я не могу этого сказать.
- Что? Но, Ренджи! – жалея, что мимо нее проскальзывает интересная сплетня, Матсумото начала теребить бедного лейтенанта.
- Ну, ладно, ладно, скажу. Я видел, - Абарай снова запнулся, но все продолжил, - как Ичиго целовался с каким-то парнем.
Секунду до Матсумото доходило сказанное – она изменилась в лице, изобразив на нем крайнее удивление.
- Ты меня разыгрываешь? Наш стеснительный Ичиго с парнем? Я хочу с ним познакомиться, - Рангику азартно подмигнула Ренджи. Она вышла с кухни и, заглянув в гостиную, предупредила тайчо о своем уходе.
- Абарай-фукутайчо только что ходил к Ичиго, зачем тебе туда понадобилось?
- Но тайчо, мы так давно с ним не виделись, я соскучилась, - Тоширо вздохнул и с недовольным видом все-таки отпустил ее.
- Слушай, может, не пойдешь? Не думаю, что Ичиго хорошо на это отреагирует, - Ренджи не хотел, чтобы на него потом свалили вину за распространение сплетен.
- Еще чего, я должна сама это увидеть, - похоже, сейчас Рангику и танк не остановил бы.


Ичиго все еще злой шел по улице и думал о том, что делать дальше. От Урахары помощи ждать не придется, от Рукии, как он понял, тоже, Ренджи… еще неизвестно как он отреагирует, когда узнает. Вероятно, придется драться. Рано или поздно о нем все равно узнают, и тогда придется туго. Ичиго понимал, что если все станет известно, то голову снимут не только Гриммджоу, но и ему самому, но бросать начатое он не собирался. Особенно сейчас, когда… В общем, если придется вступить в схватку, Ичиго сделает это не задумываясь. Как и всегда. Не впервой ему идти против всего Сейретея.
С этими мыслями Ичиго свернул к дому.


В доме Куросаки готовились к ужину. Юзу накрывала на стол, Карин ей слегка помогала, а отец прыгал вокруг и всем мешал.
- Ичиго снова куда-то ушел, - шепнула Карин так, чтобы отец ничего не услышал.
- Я уверена, он скоро вернется, - Юзу увлеченно раскладывала еду по тарелкам.
- Небось, опять из-за Гриммджоу, - ворчливо протянула сестра.
- Думаешь? – на лице Юзу появилось обеспокоенное выражение.
- С тех пор как он появился, Ичиго все время нервничает.
- Но Гриммджоу-сан хороший человек, он добрый и вежливый. Когда мы с ним занимались, он хорошо себя вел.
- А, по-моему, он наглый и заносчивый, - фыркнула Карин.
- Не обо мне говорите? – спросил только что вошедший Гриммджоу и сел на первый попавшийся стул, развернув его к себе передом и сложив руки на спинку.
- О тебе, - с вызовом ответила Карин, - Что опять случилось? Почему Ичиго ушел?
- Ну, мы немножко поругались, но я уверен, это ненадолго, - беззаботно ответил Джаггерджак.
- Я же говорила, чтобы ты не доставлял брату проблемы, - строго сказала Карин.
- Я не виноват, что он обижается на всякую ерунду, - они могли еще долго продолжать шутливую пикировку, но тут в дверь позвонили, а Ишшин побежал открывать. Сестры и Гриммджоу с любопытством выглянули в коридор.
- Здравствуйте, я Матсумото Рангику. А Ичиго дома?
- К сожалению, мой сын пошел прогуляться, но я думаю, он скоро вернется.
- Мы сейчас будем ужинать, присоединяйтесь к нам, - улыбнувшись гостье, пригласила Юзу.
- С удовольствием, - ответила Матсумото, с интересом разглядывая незнакомого парня, выглядывающего из кухни.
- Входите-входите, добро пожаловать, - суетился папаша, - Мое имя Ишшин, мои дочери Юзу и Карин, а это Гриммджоу Джаггерджак, друг Ичиго, который временно живет с нами.
- Очень приятно, - улыбнулась Рангику, но тут же задумалась, - Гриммджоу… где-то я слышала это имя.
Джаггерджак напрягся, он эту дамочку не узнал, но, если она ищет Ичиго, значит, скорее всего, она синигами. Вечер с приходом гостьи немного оживился.
- Ты эту девушку знаешь? – спросила шепотом Карин у Гриммджоу.
- В первый раз вижу.
- Откуда вы все беретесь на нашу голову? – Джаггерджак усмехнулся.
- Гриммджоу-сан, а откуда вы знаете Ичиго? – вдруг спросила Матсумото.
«Мдаа, вопрос на засыпку», - подумал Гриммджоу, собираясь уже что-нибудь соврать, как из прихожей доносится: «Я дома», и в комнату входит виновник торжества собственной персоной.
- Рангику-сан? – удивленно спрашивает Ичиго.
- Привет, Ичиго, а меня твои домашние пригласили на ужин, - радостно сообщила Матсумото, с наслаждением замечая растерянность в глазах парня.
- А зачем вы пришли?
Рангику наклонилась и таинственным тоном сказала:
- Есть разговор.
Семейство село есть. Ишшин, слава Богу, не отставал от Матсумото с расспросами, но момент, когда тот самый разговор начнется, все равно неумолимо приближался, поэтому Ичиго заметно нервничал. Гриммджоу старался не влезать в разговор, чтобы его еще что-нибудь не спросили. Наконец, настал тот самый момент, когда парни поднялись в свою комнату, а Рангику пошла вслед за ними. Когда они вошли в комнату, она еще посмеивалась над шутками Ишшина.
- Ичиго, почему ты меня не познакомил раньше со своим отцом, он такой лапочка, - улыбалась она, закрывая за собой дверь. Заметив напряженную атмосферу Матсумото почувствовала удовлетворение от, как ей казалось, смущения двух парней, поэтому решила перейти сразу к делу.
- Хм, до меня тут дошли слухи, что вы, ребята, не просто друзья, - с хитрой улыбкой сказала Рангику. Ичиго, сидевший на кровати, вдруг схватил подушку и, пряча в нее лицо, простонал:
- Ренджи, ты - идиот! – а Гриммджоу фыркнул, пытаясь не засмеяться.
- Ну, Ичиго, рассказывай, как такое получилось?
- Да, чего рассказывать? – смущаясь, спросил Ичиго, ища поддержки у Гриммджоу, но тот даже бровью не повел.
- В общем, Гриммджоу негде было жить, поэтому я взял его к себе, а потом… само собой как-то получилось.
- Надо же, кто бы мог подумать, что скромняга Ичиго будет встречаться с парнем, - лукаво подмигнула Рангику.
- Рангику-сан, вы не могли бы сохранить это в тайне от Тоширо?
- Да ладно тебе, тайчо все равно, с кем ты встречаешься, он на такое не обращает внимания.
- Я прошу вас, не говорите ему, - настаивал Ичиго.
- Ну, ладно, как скажешь, - недоумевая, согласилась Матсумото.
Она еще подоставала парней расспросами, но, видя, что они совсем зажались, решила оставить их в покое. Обменявшись напоследок любезностями с Куросаки-старшим, она ушла с чувством выполненного долга.


Ренджи сидел вместе с Хитсугая-тайчо и Урахарой, о чем-то разговаривая с ними. Когда Матсумото вернулась, он как можно тише выскользнул в коридор и начал ее расспрашивать.
- Я все узнала, он военный, приехал издалека, и ему негде было жить, вот Ичиго его и подобрал. Зовут Гриммджоу Джаггерджак.
- Знакомое имя, - отозвался Ренджи.
- Да? Мне тоже так показалось, - задумалась Матсумото.
Заглянув в зал, он окликнула Тоширо:
- Тайчо, вы не помните, кто такой Гриммджоу Джаггерджак?
- 6-ой эспада, тот, которого убил Ичиго, - ответил Тоширо.

@темы: ГриммджоуХИчиго

---

[MsOriko]

Название: Как вернуться из пустоты.
Автор: MsOriko
Бета: Курой Кюго-сан
Фендом: Bleach
Категория: Яой
Дисклеймер: выгоды из написания сего бреда не извлекаю, из публикации тем более
Пейринг: Гриммджоу/Ичиго
Рейтинг: PG – 13
Жанр: бытовуха со спецэффектами
Статус: в процессе
Размещение: можно
Предупреждения: OOC
От автора: посвящен Шио.

Часть 12

Утро. Долгожданный выходной. Наконец-то не нужно вставать рано утром и идти куда-то, куда совсем не хочется. Под боком уютно устроился Гриммджоу… Что?! Ичиго шарахнулся и шокировано уставился на него. Потом что-то сообразил, глянул под одеяло и облегченно выдохнул – на них обоих были пижамные штаны.
Ичиго начал усердно вспоминать вчерашний вечер. Они поругались, потом помирились, потом опять поругались, потом целовались, разговаривали, снова целовались. Ичиго упустил момент, когда они переместились на кровать. Он вообще не думал, что будет таким заниматься, а еще не ожидал, что Гриммджоу так любит целоваться. Это так… смущает.
Пока Ичиго был погружен в раздумья, объект его мыслей начал просыпаться. Он потянулся и зевнул:
- Доброе утро.
- Доброе, - очнувшись, ответил Ичиго и откинул одеяло, собираясь встать, но ему нагло помешали.
- Ты чего? Давай еще поваляемся? – Гриммджоу схватил Ичи за руку и повалил его обратно на кровать, рядом с собой.
- Пусти, хватит дрыхнуть, - парень сделал еще одну попытку подняться, но на этот раз такую слабую, будто сам передумал вставать.
- ДОБРОЕ УТРО, ИЧИГО! – раздался радостный клич, и в окно плавно влетела нога в черном носке, а за ней и ее хозяин (я думаю, вы уже догадались, кто эта загадочная личность). Нога намеревалась попасть по лицу любимого сына своего хозяина, и ей это почти удалось, так как Ичиго совершенно не был готов к нападению, но его спасла рука соседа по кровати, которая очень вовремя схватила наглую ногу и дезориентировала ее хозяина.
В результате этой кампании Ичиго оказался на полу, придавленный собственным отцом, а Гриммджоу сонно потягивался на кровати, как будто его совсем не колыхало происходящее.
Ишшин быстро сориентировался и встал с пола, а потом изучающим взглядом оглядел обстановку. Как и каждый уважающий себя родитель, Куросаки-старший умел отлично строить логические цепочки. Я попробую передать его ход мыслей:
1. Ичиго был на кровати, когда я влетел.
2. Гриммджоу все еще на кровати, значит, он и до этого там был.
3. Гриммджоу и сын спали вместе.
После этих нехитрых умозаключений последовал вполне логичный для Ишшина вывод:
- Хо-хо-хо, Ичиго, кажется, нам пора поговорить как отец с сыном!
Как прилежный сын, Ичиго заранее проследил ход мыслей своего отца и был готов к тому, чтобы отправить его в нокаут, если он что-нибудь неправильно поймет. Что он собственно и сделал.
- Что это было? – раздался в повисшей тишине голос Гриммджоу.
- Я забыл, он же на выходных всегда так делает.
- Весело.
- Да, очень. Теперь понавыдумывает себе всякой ерунды.
- Например.
- Например, что мы… - Ичиго замялся, но, увидев насмешливую улыбку Гриммджоу, не стал завершать свою мысль, а просто кинул в него своей футболкой. Заодно он заметил, что по комнате разбросана грязная одежда и, чтобы отец еще что-нибудь не придумал, стал собирать ее и складывать. Гриммджоу же, лежа на боку и опершись на локоть, глядел на все эти действия.
- Хозяюшка, - ехидным голоском пропел он и тут же снова получил по моське, на этот раз чистыми джинсами.
- Они-тян, Гриммджоу-сан, спускайтесь завтракать, - крикнула Юзу.
Парни переглянулись и, взяв под руки Куросаки-старшего, героически донесли его до дивана в гостиной, после чего благополучно о нем забыли и пошли завтракать.
- Ну и что мы будем сегодня делать? – спросил Гриммджоу, медленно пережевывая омлет.
- По субботам, мы с Юзу ходим в магазин за продуктами на неделю.
- Эмм, а мне туда можно?
- Конечно, можно, Ичиго будет легче нести сумки, - отозвалась Юзу.
По тому, как непонимающе Гриммджоу воспринял слово магазин, Ичиго понял, что день предстоит интересный.
- Что за магазин? – спросил Джаггерджак, как только они остались одни.
- Место, где продают продукты и разные нужные вещи для дома.
- Например?
- Например, туалетную бумагу или моющие средства.
- Это рынок что ли?
- Ну, да, только не на улице, а в помещении. И вообще, зачем спрашивать? Сам все увидишь.
Пока Юзу составляла список нужных вещей, парни ждали ее на кухне. Карин испарилась, как только проглотила свою порцию завтрака, а отец семейства, очнувшись на диване, включил телевизор и стал смотреть новости. В дверь позвонили.
Это событие как-то не вязалось с утренним домашним спокойствием, и Ичиго поспешил открыть дверь.
- Ичиго, я хотела с тобой поговорить, - с порога прокричала Рукия, влетая в прихожую.
- Эм, в чем дело? – поинтересовался тот, каким-то странным взглядом косясь на Гриммджоу. Впрочем, его это совершенно не волновало.
Кучики, заметив этот взгляд, проследила за ним глазами и, увидев в кухне знакомого арранкара, начала заикаться.
- Я… эээ… должна.
- Рукия, успокойся, что случилось?
- Кроме меня, за ним… - Кучики неопределенно кивнула в сторону Гриммджоу, - прислали еще кое-кого.
- Кого? – похолодел Ичиго.
- Хитсугая-тайчо, Матсумото и Ренджи.
- Вот, черт!
- Я просто хотела сказать, что не собираюсь тебе помогать! – снова выкрикнула Кучики.
- Спасибо, Рукия, - сказал Ичиго и ободряюще улыбнулся.
- Они-тян, можем идти за покупками… Ой, у тебя гости?
- Нет, Рукия уже уходит.
- Они придут к тебе сегодня, - вдогонку сказала Кучики.
- Очень жаль, но меня не будет дома, - ответил Ичиго, выпроваживая ее за дверь.

***

В супермаркете с утра почти не было народа, поэтому троица не спеша ходила между стеллажами. Юзу просто складывала в тележку все, что нужно было по списку, а Гриммджоу с интересом рассматривал странные штуки, которыми были забиты полки. В хозяйственном отделе они простояли особенно долго. Ичиго пытался объяснить предназначение тампонов, не используя при этом слишком пошлых слов. Получалось плохо. Потом Гриммджоу увидел мягкую щетку для пыли, и Ичиго еще минут 15 мучился, объясняя как это приспособление способно пролезать в труднодоступные щели и полости.
Дальше они пошли в овощной отдел. Собственно ничего интересного там не было, вот только на Гриммджоу там кое-кто налетел. Собственно это была психолог из больницы. Мило поздоровавшись с ней и, словив пару гневных взглядов, Гриммджоу занервничал, но почему-то продолжал разговор. Женщины, в стремлении завязать более близкое знакомство, бывают очень назойливы, и Джаггерджаку никак не удавалось избавиться от нее. В отместку Ичиго не стал его ждать, и вскоре они с Юзу исчезли из вида.
В магазине становилось людно, отчего поиск знакомой рыжей башки в толпе усложнился. Когда Гриммджоу все-таки нашел их, он зажал Ичиго в угол и стал оправдываться, но не успел он и слова сказать, как к ним подошел охранник и вежливо поинтересовался, что парни делают в темном уголке.
Пришлось ждать, пока они не придут домой. Только и тут ему не удалось объясниться. Часа полтора они втроем раскладывали по местам купленное барахло и продукты. После этого Ичиго попытался уйти от разборок, но тут уж ему не повезло. У Гриммджоу с реакцией было все в порядке, поэтому он успел схватить беглеца до того, как он удрал.
- Ичиго, что с тобой? Ты злишься?
- Иди к черту! Ты в тот раз сказал мне, что вы не поладили, а сегодня что?
- Ну, Ичиго, я не виноват, что ее вдруг прорвало поговорить со мной.
- Ну и послал бы ее тогда! Что тебе помешало?
- Нэ, Ичиго, это невежливо.
- Что-то я не припоминаю, когда тебя такое волновало, а тут на тебе, вежливым заделался.
- Слушай, мне кажется, тебе больше идет молчать, - сказал Гриммджоу и ответную тираду прервал поцелуем. Ичиго сперва сопротивлялся для приличия, а потом расслабился и вцепился руками в футболку Гриммджоу на уровне груди.
Где-то рядом послышался свист ошалевшего синигами.
- Ну Ичиго, ты даешь…

@темы: ГриммджоуХИчиго

---

Игрушка

[Hibarin]

Название: Игрушка
Автор:  Cuarenta
Бета:  Cuarenta и коллега Microsoft Word
Пейринг: Гин/Улькиорра, намеком Айзен/Улькиорра
Рейтинг: R-NC-17
Жанр: PWP
Дисклеймер: не претендую
Предупреждения: ООС, non-con, гематофилия
A/N: упс, что это было?

раскукожить

… Черноволосый арранкар только что покинул личные покои Владыки, куда тот пригласил его отдохнуть и восстановиться после внеочередного дневного собрания Эспады, на котором Улькиорре опять пришлось предоставить Айзену полный визуальный отчет. Куатро отчетливо понимал, что ему нравится проводить время с Айзеном независимо от того, чем они занимаются. Нравилось даже просто сидеть на мягком коврике у ног Владыки и слушать его рассказы о том, что будет, когда он создаст Ключ Короля. Нет, даже не так. Улькиорре нравилось слушать бархатисто-глубокий голос Владыки и с упоением впитывать ту уверенную силу, которая исходила от него. Покидая покои Айзена, Куатро всегда находился в почти счастливом расположении духа, по крайней мере, насколько это возможно для холлоу.
Пройдя сквозь тронный зал, Улькиорра вышел в коридор и отправился по заранее спланированному маршруту к ближайшему выходу из замка во внешнюю пустыню. Задание на этот раз было несложным – поймать в Пустыне нескольких адъюкасов средней силы и доставить их в лабораторию Октавы Эспада для дальнейших опытов по превращению их в арранкаров. Куатро ничуть не завидовал их судьбе, – даже если бы они стали сильнее него, у них не было ни малейшего шанса потеснить его в Эспаде, - приобретая необыкновенную силу, с расколотой маской подавляющее большинство из них теряло разум… Войско росло, но Заэлю так и не удалось понять, почему это происходит и чем отличаются те единицы, из которых удалось составить десятку избранных.
Занятый этими мыслями, Улькиорра совершенно не заметил, как от одной из колонн в нескольких шагах от тронного зала отлепилась долговязая нескладная фигура в белом хаори с широченными рукавами, обладатель которой в последнее время стал личным проклятием маленького арранкара.
Ичимару быстро и бесшумно настиг Куатро и заставил остановиться, обхватив сзади за плечи одной рукой и прижав к себе. Улькиорра едва заметно вздрогнул, когда почти удушающий захват сжал ему грудь, и моментально выхватив руки из карманов, вцепился в жесткое предплечье Ичимару.
- Что-о?- Раздался над ухом арранкара тихий смешок, больше похожий на шелест ползущей змеи,- куда это ты спешишь, Улькиорра-ку-ун?
В груди у Куатро похолодело. Он заметил, что с недавних пор Гин стал обращать на него какое-то слишком пристальное внимание, задевать при первой же возможности незначительной репликой или же просто будто невзначай касаться плеча краем широкого рукава. Каждый раз Улькиорру от этого передергивало. Не желая признаваться себе в этом, он побаивался сподвижника своего Ками. Однажды Гин подкараулил Куатро на выходе из тронного зала и откровенно прижал к стене, ни слова не говоря. Улькиорра лишь заметил, как вечно прищуренные глаза чуть приоткрылись, полыхнув недобрым прозрачно-алым огнем. Улькиорра так и не понял намерений альбиноса, но стал избегать встреч с ним.
Ичимару тем временем перегнулся через плечо Шиффера, почти бережно отводя с лица неровные черные прядки и касаясь холодными подушечками пальцев прикрытого века и темнеющей на щеке дорожки. Улькиорру передернуло.
- Бо-ольно тебе наверное, когда глаз вырываешь? А-а?
Улькиорра совершенно не хотел делиться с ним впечатлениями о том, что он чувствует, когда глаз регенерирует, но и не ответить помощнику Владыки он был не в праве. Поэтому Куатро ограничился формальностью:
- Это нужно Айзену-сама. Я способен регенерировать, а остальное никого не интересует.
- Регенери-ировать, говоришь? Како-ой послушный арранкар,- Гин на мгновение отпустил Куатро, но тут же длинными пальцами крепко сжал сзади тонкую шею под как на грех расстегнутым воротником формы. (Когда Улькиорра находился в покоях Владыки, тот позволял ему не соблюдать принятые в замке нормы этикета, по которым одежду полагалось наглухо застегивать. Только Гриммджо имел достаточно дерзости, чтобы нарушать это правило. Впрочем, Айзен, наказав того однажды, попросту перестал обращать внимание на открытый протест. С Шиффером же дело обстояло иначе. В отличие от Сексты, он был образцом послушания, и Айзен, приглашая его в свои личные покои, собственноручно расстегивал молнию на плаще арранкара, предварительно посадив того к себе на колени, гладил по слабой груди и впалому животу. Улькиорра не понимал, почему это доставляет Владыке удовольствие, но безропотно позволял делать это с собой. Как и многое другое.)- Ну-ка, пойдем со мно-ой…
Как же Куатро хотелось сейчас стряхнуть с себя эти холодные цепкие руки и бежать, бежать, куда глаза глядят, лишь бы не видеть этой притворно-ласковой улыбки и не ощущать проникающего в душу холода этих костлявых пальцев. Улькиорре казалось, что холод обвивается ядовитыми змеями вокруг его ног, запястий, шеи, сжимая свои безжалостные кольца. Бесконтрольный страх захлестнул разум арранкара, парализуя волю. Однако он подчинился приказу шинигами, который, подтолкнув в спину, куда-то повел его.
Очнулся Улькиорра только перед неприметной дверью, практически сливающейся со светло-серой стеной коридора. Куатро сам не раз проходил мимо, совершенно не замечая ее, но теперь он понял, что та подозрительная неровность идеально гладкой стены на самом деле была именно этой дверью. Выудив откуда-то из-за пазухи связку ключей, Ичимару отпер дверь и втолкнул арранкара в помещение.
Шиффер вздрогнул, когда дверь мягко захлопнулась за его спиной, он не услышал звука, почувствовав лишь взвихрившийся воздушный поток, который легко взметнул его волосы. Оглядевшись, Улькиорра обнаружил, что находится в небольшой темной комнате, из всей мебели в которой были стул да какая-то одинокая тумбочка у двери. Справа в углу белели сваленные грудой тряпки, подозрительно похожие на обрывки формы арранкаров. Ичимару тем временем запер дверь и небрежно уронил ключи на лакированную поверхность тумбочки. Их звяканье вывело арранкара из оторопи, и он чуть не с кулаками набросился на шинигами.
- Зачем ты меня сюда привел?! Гин?!- Теряя остатки самообладания воскликнул не своим голосом Куатро, начисто забыв обо всякой субординации.
- Аканна-а…- Протянул Ичимару,- какой невоспитанный ма-альчик… Меня зовут Гиньяно-оте, если уж ты решил ко мне так обращаться, Улькиорра-ку-ун. Но за дерзость я вынужден наказать тебя.- Тонкие брови Гина поползли вверх, словно бы он был чем-то расстроен.
С этими словами Ичимару вынул из-под широкой полы своего хаори Шинсо – совсем короткий вакидзаси - и пронзил им бок арранкара, чуть ниже ребер. Арранкар вскрикнул от боли, зажимая рану рукой. По белой материи быстро расползалось темное пятно крови.
- Ай-яй, как нехорошо вышло,- всплеснул руками альбинос, бережно кладя Шинсо на тумбочку рядом с ключами,- форму испачкал, придется выбросить,- он кивнул в сторону кучи тряпья.
Запустив длинный палец за замок молнии, Ичимару медленно потянул вниз, расстегивая плащ арранкара. Улькиорра изо всех сил вцепился в воротник, пытаясь помешать шинигами, но тот словно не замечая сопротивления, сорвал жалобно затрещавшую ткань с хрупких плеч Куатро. Регенерация работала быстро, и арранкару уже удалось затянуть повреждение, хотя бы поверхностно. Инстинктивно Шиффер понимал, что вид и запах крови только распаляют азарт Гина.
- А ты умница у на-ас,- пропел Ичимару,- я тебя недооценил…- Он сжал подбородок арранкара одной рукой, задирая ему голову и заставляя смотреть на себя, другой же стиснул и отвел в сторону запястья Куатро на случай, если тот вдруг вспомнит о способности атаковать серо. Кидо шинигами использовать не стал, хотя было собирался, решив, что так неинтересно.
Улькиорра весь трепетал, и это явственно виднелось на дне огромных испуганно расширившихся глаз. Альбинос, кажется, был искренне изумлен этим зрелищем. Он склонился к арранкару и бесцеремонно впился поцелуем в доверчиво приоткрытые губы. Шиффер забился в захвате Ичимару, пытаясь отстраниться. Холодное прикосновение губ и вторжение подвижного языка напоминало ему прикосновение рептилии, коих было великое множество в песках Пустыни. Наконец ему удалось извернуться и укусить шинигами за губу.
- Ах вот оно ка-ак?!- Гин не ожидал от маленького арранкара такой прыти. Но растерянность мгновенно улетучилась. Слизывая кровь с губы, альбинос уже снова широко ухмылялся. Не отпуская рук Улькиорры, он опустился на стул, потянув арранкара за собой и вынудив того рухнуть на колени. Вся эта борьба порядком завела Ичимару, но… недостаточно.
Упав на колени, Куатро сдавленно охнул. Каменный пол был слишком холодным, твердым и неровным, и чувствительная кожа арранкара с избытком ощутила все это сквозь тонкую ткань хакама. Но тут внимание Шиффера отвлекло движение цепких пальцев Гина. Он развязывал пояс арранкара. Вернее, уже развязал его и отшвырнул в сторону. Ничем больше не удерживаемые, хакама свободно соскользнули с узких бедер Улькиорры, заставив того невольно поежиться.
- У тебя есть шанс, маленький арранкар,- слащаво протянул альбинос, отпуская запястья Шиффера,- если ты сейчас все сделаешь, как полагается, и я буду тобой доволен, то, так и быть, отпущу тебя на первый раз. Аа?
Улькиорра недоуменно замер, стоя на коленях между расставленных ног Ичимару.
- Ну же, чего ты ждешь? Развяжи мой пояс…
Арранкар повиновался. Но предательски дрожащие руки плохо слушались его и постоянно соскальзывали с шероховатого узла. Предприняв несколько неудачных попыток, Куатро наконец справился.
- Вот умница,- похвалил Ичимару, разглядывая напряженно замершего юношу, взгляд которого недоуменно уперся в нижнюю часть живота альбиноса.- Приласкай его… Видишь, совсем заскучал…- Промурлыкал Гин, обхватив рукой так некстати удобно расположенный рог на маске Улькиорры и пригибая его голову к своему полувозбужденному члену.
Шиффер дернулся назад, не желая иметь ничего общего с прихотями альбиноса, но тот не дал ему отстраниться.
- А если… укушу?..- Отчаянно выдохнул Улькиорра.
- Что ж… Айзен-сама будет очень расстроен, когда узнает, что лишился такой красивой игрушки…- Костлявые пальцы с силой сдавили тонкое горло Куатро.
Арранкар всхлипнул, хотя глаза оставались абсолютно сухими и заметно теряли выражение – Куатро пытался абстрагироваться от ситуации, действуя на автомате. Нужно всего лишь чуть наклониться, коснуться губами чувствительной головки, преодолеть приступ тошноты от того, что она наверняка такая же холодная, как и все остальное у этого существа, обвести ее кончиком языка, потом скользнуть вверх, и вниз… так несколько раз, приоткрыть рот, впустить туда твердеющий орган, сомкнуть губы, постараться не задеть зубами… и не дрожать под расслабленно скользящей между острых лопаток длинной кистью Гина. Тогда отпустят…
Внезапно Гин вздернул его голову вверх, вынуждая прервать начатое.
- Стра-анно…- Разочарованно протянул он.- Такой страстный мальчик… Я видел… Неужели я тебе совсем не нра-авлюсь?
Арранкар молчал. На Ичимару смотрели потухшие абсолютно пустые глаза.
- Ай, как оби-идно…
Альбинос запустил руку в мягкие волосы на затылке Улькиорры, сжав его голову. А секундой позже рванул на себя, сразу входя глубоко в горло. Арранкар зажмурился и дернулся, судорожно вцепившись в бедра Ичимару. Он задыхался. Из глаз против его воли брызнули слезы.
- Яре-яре, так у нас не полу-учится…- альбинос потянул Улькиорру за волосы, отстраняя его.
В следующий миг на бледное лицо обрушился хлесткий удар, который оглушил арранкара и опрокинул на спину. Улькиорра весь сжался в нехорошем предчувствии. В глазах у него все еще мелькали разноцветные искры, из-за чего он не мог видеть, что делает Гин. Только чувствовать.
А Гин тем временем, уже освободившись от одежды, бесцеремонно и нетерпеливо сдергивал хакама со щиколоток Шиффера, зло ухмыляясь над беспомощностью обычно непробиваемого арранкара. Справившись с широкими перепутавшимися штанинами и узкими сапогами, Ичимару подобрался ближе, схватив Куатро за тонкие запястья, и с усилием отвел от его лица поднятые в защитном движении руки. На бледной щеке отчетливо алел след от удара, тонкая нежная кожа на нижней губе лопнула, и теперь сочилась кровью. Глаза альбиноса жадно расширились, потом сузились, и он припал ртом к тонким несопротивляющимся губам Улькиорры, слизывая кровь, и затем требовательно собственнически целуя. Арранкар дергался всем телом под придавившим его шинигами, но ничего не мог сделать, поскольку Ичимару неожиданно оказался намного сильнее. Прервав поцелуй, Гин скользнул губами ниже, по пути прикусывая край дыры пустого между ключиц, а затем и маленький выпуклый сосок рядом с вытравленной на груди четверкой. Улькиорра вскрикнул, напрягшись всем телом и запрокинув голову.
- Н-не трогай… меня…- Сквозь сжатые зубы проговорил он.
- Ну как та-ак?- Притворно-расстроенно протянул Гин,- я тебя отпущу, когда получу удовольствие… А то мне так ску-учно…
Ичимару скользнул ладонью по стройной ноге арранкара, от колена вниз, и, обхватив пальцами тонкую щиколотку, резко дернул, переворачивая Шиффера на живот и наваливаясь сверху.
Улькиорра едва успел выставить перед собой ладони, прежде чем впечататься грудью в холодный каменный пол. Ичимару отстранился, не слишком нежно заставляя арранкара приподнять бедра, а через мгновение чувствительной кожи коснулось что-то влажное и неприятно холодное.
«Неужели… его слюна?..»- С отвращением подумал Куатро.
Шинигами знал, что у Улькиорры там очень узко, причиной чему была регенерация, и не хотел причинить себе неприятных ощущений. О комфорте маленького арранкара он и не думал.
Когда в сжатый страхом и неприязнью вход уперлась округлая головка, Шиффер дернулся, отчаянно стремясь уйти от этого прикосновения. Но цепкие пальцы до боли сжали его бедра, вонзаясь ногтями в нежную сахаристо-бледную кожу и оставляя на ней длинные багровые полосы. Но эта боль была ничем по сравнению с той, что накрыла арранкара, когда Гин с силой вторгся в протестующее неподготовленное тело. Улькиорра коротко взвизгнул, захлебываясь острой болью и хватая ртом воздух, и судорожно сжался вокруг плоти альбиноса.
- Кричи, тебе можно, ты же сла-абый,- ехидно прошептал Гин прямо в ухо арранкару,- никто не услышит…
Когда вспышка ослепляющей боли утихла, и Улькиорра наконец смог вдохнуть воздух, он крепко стиснул зубы, задетый словами Ичимару. Нет, он не собирается доставлять удовольствие этому шинигами своими криками. Даже будучи опасно раненым в одной из схваток с пустынными адьюкасами, Куатро не позволял себе подобных проявлений слабости. Однако когда Гин начал ожесточенно вбиваться в него в рваном ритме, то входя до упора, то полностью выходя, Куатро уже не смог себя сдержать и болезненно застонал. Ни о каком возбуждении от подобных действий не могло быть и речи. В тихих стонах, слетающих с приоткрытых тонких темных губ, была только боль.
Внезапно Гин вышел из обмякшего в жестком захвате арранкара и заставил того перевернуться на спину и развести ноги.
- Я хочу видеть твое лицо, Улькиорра-ку-ун…- Расплылся в лживой ухмылке альбинос.- А? Что это? Слезы?- Губы Ичимару растянулись еще шире, когда он увидел, что обычно бледные щеки Шиффера покрыты лихорадочным румянцем и мокры от слез. Он наклонился, снова входя в ставшее податливым тело, и слизнул прозрачную влагу, бисеринками повисшую на плотно сомкнутых ресницах.- Терпи-и, твой обожаемый Айзен не всегда нежен с тобой, не так ли, но ему ты и слова не скажешь, только выгибаешься под ним…
Гин резко подался бедрами вперед, вталкиваясь в дрожащую от боли плоть арранкара, раз за разом стремясь проникнуть как можно глубже и при каждом движении срывая с чувственно приоткрытых губ стоны и захлебывающиеся вскрики.
- Какой ты, оказывается, чувствительный… и такой красивый, когда плачешь, Куатро-кун…- Промурлыкал Ичимару,- тебе это… аах… та-ак идет…
Альбинос был уже на грани и совершенно не сдерживал своих размашистых движений. Улькиорра то безотчетно цеплялся руками за плечи Гина, то царапал ногтями шероховатый каменный пол, метался, запрокинув голову и зажмурив глаза. Время для него тянулось бесконечно медленно, окрашенное сплошным маревом страдания. Но вот Гин вскинулся, подхватывая его под поясницу и входя особенно глубоко, и замер на мгновение, а потом расслабленно рухнул на арранкара, поймал губами и прикусил нежную мочку уха Куатро, удовлетворенно ухмыльнулся.
Улькиорра не сразу смог открыть глаза, а когда смог, Гина рядом уже не было. Арранкар безвольно лежал на боку лицом вниз, не в силах шевельнуться, будто из него выжали все соки. Из растянутого соитием зудящего ануса по внутренней стороне бедра медленно стекало что-то липкое и теплое. Скосив глаза, Шиффер обнаружил, что лежит в лужице собственной крови, смешанной с семенем альбиноса. Улькиорра был как в тумане, не чувствовал ничего, кроме отвращения к самому себе.
Ичимару, однако, никуда не ушел, как поначалу показалось Улькиорре, и стоило только арранкару вздохнуть свободно, как в поле видимости образовалась довольно улыбающаяся физиономия альбиноса. Куатро был настолько вымотан, что взгляд не сразу сфокусировался, образ Ичимару становился то четче, то снова будто расплывался. За те несколько мгновений, что Шифферу удавалось удерживать внимание на Гине, он успел заметить, что тот уже облачился в хакама и даже опоясался своим вакидзаси.
- Встань, Улькиорра-ку-ун,- Ичимару остановился у ног распростертого на полу арранкара,- я хочу еще поиграть с тобой… Ты вел себя не так, как подобает хорошему мальчику, и я обязан преподать тебе маленький урок.
Куатро как-то неловко дернулся, пытаясь не то подняться на ноги, не то отползти от Гина подальше, но неприятно ноющее тело отказывалось повиноваться. Тогда Ичимару нагнулся и, ухватив Улькиорру за руку чуть выше локтя, настойчиво потянул того вверх. Оказавшись на ногах, арранкар покачнулся. Колени дрожали и противно подгибались, и когда альбинос потащил Шиффера к стене слева от двери, тот тут же рухнул обратно.
Картинно всплеснув руками, шинигами подхватил арранкара поперек груди и поволок к стене, которая, как оказалось, была обита странным для Уэко Мундо материалом, похожим на войлок. Прижимая Улькиорру грудью к стене, Гин снял с выступающего крюка соединенные тонкой прочной цепью ошейник и ручные кандалы и со знанием дела начал заковывать в них свою жертву. Когда оба тонких запястья оказались в широких металлических браслетах, Ичимару натянул цепь, так что арранкару пришлось упереться локтями в стену, и принялся любовно застегивать на хрупкой бледной шее кожаный ошейник, перебирая пальцами прилипшие к коже черные прядки, чтобы не осталось ни миллиметра свободного пространства. Покончив с этим, альбинос шагнул в сторону и зажег стенные светильники по сторонам от места пытки.
Потеряв точку опоры, Улькиорра быстро понял, что при попытке опустить руки он натягивает цепь, продетую через скобу на ошейнике, а когда подгибаются ноги, плотно пригнанный ремень моментально перекрывает кислород. Напрягшись изо всех сил, арранкар кое-как заставил себя зафиксировать равновесие.
- Я смотрю, ты бы-ыстро освоился,- мурлыкнул Гин, проводя пальцем снизу вверх по позвоночнику Улькиорры и затем обхватывая шею и поглаживая кромку ошейника.
- Что тебе еще надо?- Очень тихо, одними только губами проговорил арранкар.
- Аканна-а…- Нараспев протянул альбинос, в его голосе слышались нотки почти искреннего удивления.- Глупый ма-альчик… так ничего и не понял, ай-яй… Для тебя я - Ичимару-сама, я-асно?
Шиффер хотел что-то возразить, но лишь судорожно вдохнул и мотнул головой, отчего зазвенела цепь. В следующий миг металл чиркнул о металл – это Гин обнажил Шинсо.
Лезвие со свистом рассекло воздух. Улькиорра невольно вскрикнул. Скорее от неожиданности, чем от боли – ее сегодня и так было предостаточно. Обжигающе холодное острие коснулось напрягшейся худой спины, сначала легко, затем надавило, медленно рассекая бархатисто-нежную кожу. Куатро прикусил губу, но жалобный стон все равно раздался в оглушающей ватной тишине помещения.
- Угадай, что это?- Ухмыльнулся Гин, выводя на нервно подрагивающей спине арранкара иероглифы, складывающиеся в слово шлюха.
Шиффер даже не хотел знать, что там было. Он все равно быстро восстановит целостность кожного покрова, как только проклятый Ичимару оставит его в покое, так, что даже шрамов не останется. Если только хватит рейяцу… А пока что Куатро отчетливо ощущал, как саднят края глубоких порезов, из которых сочится кровь, собираясь в темно-рубиновые капли, стекая вдоль позвоночника и исчезая в ложбинке меж ягодиц.
- Шлю-юха…- Вкрадчиво прошипел Ичимару, склоняясь к самому уху арранкара,- маленькая шлюха…
Улькиорра замер, вжимаясь в стену и забывая как дышать. Самое гадкое, что альбинос прав. Улькиорра даже не попытался сопротивляться, еще там, в коридоре неподалеку от тронного зала, он сам позволил делать с собой все, что скучающему полусумасшедшему кицунэ взбредет в голову. Теперь ему нет никакого оправдания.
Шиффер опомнился только когда почувствовал, как альбинос расталкивает коленом его ноги. Но было поздно. Гин резко всадил рукоять Шинсо в истерзанную плоть арранкара.
- Пронзи его, Шинсо,- прозвучала над ухом обезумевшего от боли Куатро команда освобождения, больше похожая на шипение ядовитого гада.
Долгих несколько мгновений ничего не происходило, но потом удлинившийся серебристый клинок вонзился в пол рядом со ступней Ичимару, кроша каменную плиту и утверждаясь в ней. Рукоять медленно, но неумолимо стала вонзаться все глубже в изодранное отверстие, заставляя арранкара приподниматься на цыпочки, чтобы хоть немного ограничить болезненное проникновение.
Альбинос с притворной нежностью обнял Улькиорру, шаря ладонями по до предела напряженному телу распластавшегося по стене и стоящего на самых кончиках пальцев арранкара. Одна рука Гина скользнула вниз по впалому животу, обхватила пальцами и начала шутливо ласкать его член, другая прошлась по выступающим ребрам вверх, к шее, сжимая дрожащее от рвущихся наружу хриплых рыданий горло, зубы прикусили край дыры пустого на спине.
- Скажи, когда хватит, ла-адно?- С издевкой пропел альбинос, прекрасно видя, что маленький арранкар, обезумев от боли, едва удерживается на границе сознания.
Склонившись и почти касаясь волосами лица Улькиорры, Гин стремительным движением языка слизнул с его подбородка дорожку стекающей из прокушенной губы крови, не обращая ни малейшего внимания на ту, что обильно стекала по лезвию Шинсо и скапливалась лужицей у его ног.
Внезапно огромные глаза Улькиорры распахнулись, явив Гину все те сомнения и страхи, которыми мучился арранкар.
- Айзен… сама…- Беззвучно пролепетали бледные губы.
- Ты ему больше не нужен… Я скажу ему, что ты не справился с заданием, Улькиорра-ку-ун…
Слова Ичимару были последней каплей. Истерзанный арранкар ушел в глубокий обморок, обвиснув на цепи, тянущейся через крюк в стене от ошейника к наручникам на запястьях, и тем самым душа себя.
- Яре-яре… Какие слабые арранкары пошли…- Гин подхватил безвольно обмякшее тело под мышки, легко приподнимая и снимая с рукояти зампакто и одним движением отстегивая оковы, волоком протащил по диагонали через комнату и бросил на груду тряпья. По полу пролегла крапчатая дорожка темных пятен. Вытерев руки и Шинсо обрывком формы одной из предыдущих жертв, Ичимару набросил на плечи белоснежный плащ и покинул помещение, плотно притворив за собой дверь.
Очнувшись, арранкар жалобно застонал. От холода и изнурительной боли не было спасения, Улькиорра потерял много крови и едва мог восполнить это за счет регенерации. Зажмурив глаза и зажав в кулаках белое полотно чьей-то бывшей формы, он раз за разом запускал восстановление, но каждый раз его было недостаточно. Силы стремительно покидали Шиффера, а осознание бессмысленности своего дальнейшего существования только усугубляло положение. Арранкар то приходил в сознание, то скользил по грани между сном и небытием. Сколько прошло времени, он не знал, - может, несколько часов, а может, несколько суток. Улькиорра даже не надеялся, что кто-то станет его искать, незаменимых в этом мире не было. Ему страшно хотелось пить, но принести воды было некому, и позвать на помощь он тоже не мог, - не потому, что гордость не позволяла, она давным-давно была безжалостно растоптана, а потому, что его все равно никто бы не услышал, стены потайной комнаты Ичимару заглушали любой звук. Куатро понимал, что на крики он только потратит силы.
Когда крупные повреждения были кое-как восполнены, и немного прошла ломота во всем теле, Улькиорра медленно поднялся, придерживаясь за стену, постоял, пережидая внезапный приступ головокружения, и побрел к лежащим посреди помещения своим хакама. С трудом одевшись, Куатро добрался до дверей, будучи почти наверняка уверенным, что они заперты. Потянув за ручку, арранкар был вынужден отступить на шаг назад. Дверь оказалась открыта. Остановившись на пороге, Улькиорра оглянулся через плечо, заметил неподалеку на полу обрывки своего плаща. В груди полыхнула нерациональная надежда на то, что никто ничего не знает, и Куатро вспышкой слабого серо сжег эту потенциальную улику.
Чудом не встретив никого в коридорах, Шиффер с заметными трудностями добрался до своих покоев, где первым делом направился в ванную. Кое-как отмывшись от остатков засохшей почерневшей крови, Улькиорра надел чистые хакама, тяжело рухнул на кровать и уткнулся носом в прохладную подушку, будучи не в силах даже разрыдаться.
Ощущение внутренней нечистоты и ненужности все сильнее разжигало ненависть к этому слишком слабому и слишком притягательному телу, в котором оказалась заключена душа холлоу. Да, вероятно, теперь он действительно не нужен Владыке. Но даже если тот снизойдет до того, чтобы пригласить арранкара в свои покои, Улькиорра сам не сможет подойти к Айзену. Он отныне недостоин этого.
Стыд. Холод. Пустота. Слишком больно. Жжение в груди, там, где дыра пустого, было слишком сильно, чтобы маленький арранкар мог его вынести.
«Айзен…-сама?..»- Куатро почувствовал рейяцу, которую легко выделял среди тысяч других. Он замер. Наверное, Владыка решил посетить покои арранкара, чтобы в силу былого расположения лично сообщить ему, что тот отныне свободен и должен покинуть Лас Ночес. Сердце Шиффера замерло и болезненно сжалось.
Айзен, войдя в покои Куатро Эспада, был немало удивлен тем, что арранкар без движения лежал на кровати лицом вниз и даже не шевельнулся, хотя несомненно заметил гостя. Накануне забеспокоившись, что Шиффер ушел на задание и не вернулся, он решил поинтересоваться у своей правой руки, что же произошло. Ичимару рассказал в общих чертах, что некоторые Эспада слишком слабы для тех званий, которые носят. Айзен не поверил своим ушам. И решил убедиться лично.
Владыка Уэко Мундо подошел к постели, присел на краешек и осторожно положил ладонь на обнаженную узкую спину. Арранкар вздрогнул, но не шелохнулся, по-прежнему пряча лицо в подушке. Теплая ладонь скользнула ниже и замерла на пояснице - Айзен заметил подживающие розоватые шрамы на шелковисто-бледной коже. Ему не составило труда разобрать иероглифы, в которые они складывались. И тут он каким-то шестым чувством ощутил всю ту боль, что переполняла несчастную душу холлоу.
- Мышонок…- Прошептал он разом упавшим голосом, склоняясь и осторожно касаясь губами спины между лопаток.- Прости меня.
И Улькиорра расслабился под ласковым прикосновением.

The end.
21-28/02/2010

@темы: Гин/Улькиорра, Аранкары

---

[MsOriko]

Название: Как вернуться из пустоты.
Автор: MsOriko
Бета: нету
Фендом: Bleach
Категория: Яой
Дисклеймер: выгоды из написания сего бреда не извлекаю, из публикования тем более
Пейринг: Гриммджоу/Ичиго
Рейтинг: PG – 13
Жанр: бытовуха со спецэффектами
Статус: в процессе
Размещение: можно
Предупреждения: OOC
От автора: посвящен Шио.

Часть 11


Внутри меня живет пустой.
Ичиго опустил голову и замолчал. Что-то невероятное было в том, что он сказал, хотя это было правдой, и он давно уже с этим смирился. Гриммджоу долго переваривал информацию, но к решению так и не пришел.
- Так вот откуда у тебя маска?
- Да.
- Черт, Куросаки, с тобой все веселее и веселее становится, - заржал Джаггерджак.
- Что здесь смешного?! Это не шутка! – начал орать Ичиго, но Гриммджоу его не слушал и продолжал веселиться.
- Ксо, ну ты и придурок, - рассердился Ичиго и хотел было уйти куда подальше, но у двери Гриммджоу его все-таки остановил.
- Прости, просто не сдержался.
- Не вижу причин для смеха, - заворчал Куросаки.
- Ичиго, ты такой странный. Как можно быть таким противоречивым?
- Уж, извини, какой есть.
- Ну, не злись. Кстати, мы не закончили, - примирительно сказал Гриммджоу, пытаясь притянуть Ичиго к себе, но тот оттолкнул его.
- Ты вообще слушал? Еще раз попадешься, и я могу не успеть остановить его. Он тебя просто убьет!
- Я похож на беспомощного?
- Ты не можешь сейчас применять свою силу.
- А что если я скажу, что голоден?
- Не прокатит, у тебя был уже миллион шансов насытиться, - Ичиго решил сопротивляться до последнего.
- Ты не понимаешь – мне этого мало, - Гриммджоу решил сменить тактику и прижал парня к стене.
- Черт, я же сказал «нет». Отпусти меня.
- Размечтался… - не успел Джаггерджак договорить, как глаза Куросаки закатились и он обмяк в его руках.
- Эй, Ичиго, ну нельзя же так обламывать, - никто его не слышал – Ичиго был в обмороке.

***

Тяжелые как гранит серые тучи неспешно плыли по бездонному небу. Ичиго раскрыл глаза и принял сидячее положение. Вокруг простирался знакомый «пейзаж» - немыслимым образом оказавшиеся на боку небоскребы. Прямо перед ним стояла фигура пустого-альбиноса с отвратительным характером и противным голосом.
- Эй, королева, не желаешь подняться? – проговорил вышеупомянутый голос с плохо скрываемым сарказмом и насмешкой.
- Урод. Ты что устроил?
- А что такое? Я испортил тебе медовый месяц?
- Пошел к черту! Какого ты вообще полез к Гриммджоу?
- Ревнуешь? А я не думал, что ты опустишься до такого, - взгляд Хичиго из насмешливого стал презрительным, - На всех углах кричал о своих принципах, а теперь что? Как сука во время течки, готов под первого попавшегося кобеля лечь.
Казалось, пустой сейчас начнет плеваться от отвращения. Ичиго, слушая его монолог, все сильнее сдерживал желание врезать ему так, чтобы шея сломалась.
- Ты не забыл, что он пустой? Он такой же, как и я. Разница лишь в том, что этот кошак сейчас зависим от тебя. Когда он освободится, то тут же воспользуется возможностью свернуть тебе шею! – Хичиго смеялся тем безумным смехом, с каким он врезал капитану Кучики когда-то, а Ичиго не мог ничего ответить, слова застряли где-то в горле. Он мог только отчаянно сдерживаться, напоминая себе, что если он сейчас задушит эту тварь, то сам, скорее всего, умрет.
- Что ты можешь о нем знать? Он не такой как ты! – напал Куросаки, сжимая кулаки, - Какое тебе вообще дело до моей личной жизни.
- Ты когда-нибудь пользуешься мозгами? Если он тебя убьет, то я тоже умру.
- Но он не пытался меня убить, так какого черта ты полез?! – Хичиго лишь презрительно усмехнулся.
- Иди, развлекись, я больше не буду тебе мешать, - ответил он, укладываясь на оконную раму и вглядываясь в небо.
Ичиго молча ушел. С темного неба упала первая капля дождя.

***

Гриммджоу, оставшись в одиночестве, положил Ичиго на кровать и тихо вышел из дома. Он решил немного остыть после сегодняшнего, может даже снова прыгнуть в озеро. Кто бы мог подумать, что на первый взгляд скучный паренек с пафосной речью окажется таким непредсказуемым? Гриммджоу ни разу не жалел, что не остался в Хуэко Мундо. Пусть здесь он скучал по дракам, но такой непредсказуемой его жизнь никогда не была. В пустыне было лишь два развития любого события – победа или смерть, а мир живых открыл ему столько, сколько там он не узнал за 300 лет никчемного обитания.
Оказалось, что желать можно не только силы, и эта мысль невольно вызывала мечтательную улыбку. Гриммджоу определенно нравилось то, что происходило между ним и Ичиго. От одного только его запаха крышу сносило далеко и надолго, но принуждать его Джаггерджак не хотел. Появилось странное желание не подчинить силой, а завоевать его. Захотелось, чтобы он сам отдался ему. Раньше Гриммджоу просто пошел и взял бы то, что хотел, но теперь начал осознавать, что такая победа ему не нужна, что он хочет получить кое-что большее, что можно дать только по собственному желанию. Он пока не понимал, что же это за что-то, но точно знал, что нужно делать, чтобы это получить. Как будто в нем проснулся дремлющий инстинкт, о котором он не подозревал. Ему впервые было интересно, чем же все это закончится.

***

Ичиго очнулся в своей комнате. За окном горел алый закат, какие были нередки в это время года. Внизу хлопнула дверь, и раздался уже привычный голос Гриммджоу:
- Я дома.
- С возвращением, Гриммджоу-сан, - отозвалась Юзу.
Мрачные мысли пронеслись в голове – он хотел побыть один.
- Привет, очнулся?
- Да, - буркнул Ичиго, стараясь всем своим видом показать, что он сейчас не в настроении общаться.
- Что с тобой случилось? Ты так резко упал в обморок.
- Ничего. Я поговорил с ним, он обещал тебя больше не трогать.
- А почему ты тогда такой мрачный?
- Все нормально, просто он меня выбесил.
- Ичиго.
- Ммм?
- Я все еще голодный.
Куросаки поднял на довольного кошака глаза и попытался выйти из комнаты.
- Судя по твоей счастливой роже, не так уж ты и страдаешь, - сбежать не удалось, он снова был пойман.
- Нэ, Ичиго, ты же не хочешь, чтобы я кого-нибудь съел, - Гриммджоу уверенно развернул парня к себе лицом.
- Отстань, ты сегодня уже получил свое, - сказав это, Ичиго отвел взгляд в сторону и собрался было уходить, но рука Гриммджоу преградила ему путь.
- А если забыть об обязательстве кормить меня?
- Тогда я тебе вообще ничего не должен.
- Ичиго, что опять случилось? Ты ведь был не против.
- Ничего, я просто вспомнил, кто ты такой.
Секунду до Гриммджоу доходило сказанное. Надо сказать, лицо у него было такое, будто его по голове чем-то ударили.
- А я-то поверил, что ты действительно хочешь меня спасти.
- Что? – Ичиго не поверил своим ушам – голос Гриммджоу приобрел обреченные нотки, пусть еле заметные, но от них волосы на затылке начали шевелиться.
- Ты ведь привел меня сюда из жалости? Конечно, я все равно сдох бы, жалко стало? – Джаггерджак словно взбесился, он взял Ичиго за грудки и на каждом вопросе, яростно глядя ему в глаза, встряхивал его как куклу, словно пытался разбудить.
- Гриммджоу…
- Я тебе не домашнее животное, - он почти рычал, - я не виноват, что стал пустым. Такие как ты сделали меня тем, кто я есть.
Ичиго положил ладони на запястья Гриммджоу, все еще сжимающие его футболку. Тот ослабил хватку и опустился лбом на его плечо.
- Вот за это ты меня и бесишь. Болтать языком ты горазд, а подтвердить свои слова на деле не можешь.
- Прости, - в шоке от услышанного, Ичиго просто стоял, схватившись за руки Гриммджоу.
- Иди к черту, - Джаггерджак поднял голову, - Ты меня жутко достал своими заскоками. Скажи, тебе нравится надо мной издеваться? Ты от этого удовольствие получаешь?
- Нет, я…
- Тогда зачем ты все время ищешь способ усложнить мне жизнь? Ты мне нравишься, я тебе нравлюсь, в чем проблема? – Ичиго покраснел и, не найдя ответа достойнее, отвел глаза и сказал:
- Ни в чем, - Гриммджоу взял его лицо в руки и, развернув к себе, сказал только:
- Какой ты все-таки придурок, - и поцеловал.
Последний барьер рухнул. Да, если они решили встречаться, то будет трудно. Да, у них сразу же появится куча новых проблем. Но сейчас можно просто наслаждаться тем, что они, наконец, все друг для друга прояснили, что Гриммджоу и делал. Он с самым довольным видом обнял Ичиго за талию и прижал к себе, не разрывая поцелуя. Ну, его можно понять - он очень долго ждал. Все-таки уламывать Ичиго очень сложно, зато как приятно пожинать плоды своих трудов.

@темы: ГрммджоуХИчиго